Алексей Котов - Лебединая охота

Мимо фонарика порхнула неизвестно как пережившая выпавший снег ночная бабочка. Она исчезла, потом появилась снова, неуклюже ударилась о грудь Хо-Чана, и упала на доски настила. Все трое – Сартак, Хо-Чан и девочка чуть наклонились, стараясь рассмотреть неожиданную гостью. Бабочка лежала на спине и всеми силами старалась встать на лапки. В желтом свете фонарика она казалась желтой, черными были только ее тонкие лапки, которыми она шевелила в воздухе.

Сартак протянул к бабочке руку.

– Лучше это сделать вот так, – остановил мальчика Хо-Чан.

Он взял с настила соломинку и осторожно подсунул ее под спину бабочки. Бабочка, трепеща крыльями, тут же сползла с нее, и Хо-Чан не успел перевернуть ее. Вторая попытка мастера-китайца так же кончилась неудачей.

Глядя на руки Хо-Чана, Сартак забыл о том, что он и не думал переворачивать бабочку, а просто хотел взять ее в руки и рассмотреть поближе.

– Дай я попробую, ты не умеешь, – сказал Сартак китайцу, когда бабочка третий раз сползла с соломинки.

Мальчик переломил соломинку и осторожно, прикусив нижнюю губу, подсунул под крылья бабочки не одну, а две тоненькие опоры. Бабочка дернулась в сторону, но Сартак оказался быстрее, а его инструмент – более надежным.

– Есть! – засмеялся Сартак, когда бабочка вспорхнула вверх и едва не задела его крыльями по лицу.

Хо-Чан улыбнулся мальчику. Коротко, едва заметно улыбнулась и девочка.

Справившись с нелегкой задачей, Сартак вдруг почувствовал себя взрослым, и ему захотелось поговорить о чем-нибудь серьезным с мастером Хо-Чаном.

– Завтра будет большой бой? – спросил он.

Тот кивнул:

– Да, господин.

– Мы победим?

– Конечно, господин. Армия вашего отца никогда не знала поражений.

Сартак хотел сказать что-то еще, но его взгляд снова уперся в Ганжуура. Котенок ласкался к девочке, высоко поднимая голову под гладящей его рукой, и громко мурчал.

«И ко мне привыкнет», – решил Сартак.

Злой голос тетки Навчин стал ближе. Она называла племянника хитрой змеей и бестолковым ослом.

«Найдет – драться будет», – подумал Сартак.

Он еще раз осмотрел лица напротив себя: Хо-Чан, неплохо знавший сварливую тетку Сартака, стал проявлять признаки беспокойства, а в глазах девочки снова появился страх.

Сартак вздохнул. Ему не хотелось покидать желтый круг уютного света, ласкового котенка Ганжуура, волшебный фонарик и даже Хо-Чана, с которым можно было бы еще поговорить о взрослых делах.

– Ладно, я пойду… – нехотя сказал мальчик и встал.

Голос Навчин звучал уже совсем далеко, наверное, она уже заметила людей у входа в юрту Великого Хана, но, приближаясь к ней, стала кричать немного тише.

Сартак спустился вниз и зло крикнул в темноту:

– Иди, иди сюда, дура! Сейчас я сам поколочу тебя палкой, а еще скажу маме, что ты воруешь ее румяна. Я видел!..

Голос Навчин стих.

– Иди, впереди и не подходи ко мне близко, – Сартак топнул ногой. – Я… Я тебя… – мальчик запнулся, не найдя нужного слова. Он немного подумал и что было силы крикнул: – Дура деревянная!..

…Это был все тот же сон, а точнее, его продолжение. Джучи-хан и маленький Бату настреляли дюжину уток, и горка птичьих тел на дне лодки была похожа на большую, не чистую и разодранную подушку.

Джучи чему-то улыбался и часто посматривал на сына:

– Охотник!.. – то ли с насмешкой, то ли с удовлетворением сказал он.

Бату сосредоточенно греб. Стена камыша кончилась, и лодка вышла на чистую водную гладь. Там, на ее середине, плавали два больших белых лебедя. Огромные птицы медленно кружились в медленном танце, вытягивая длинные шеи, и издавали негромкие звуки похожие «уа-а».

– Папа! – не оглядываясь, позвал Бату.

– Что?

– Давай, лебедя подстрелим.

– Зачем? – удивился Джучи. – Лебедь – не добыча. Его мясо не разжуешь сколько не вари.

Бату оставил весло. Лодка продолжала скользить по воде к лебединой паре. Та птица, что поменьше прекратила танец и направилась к свободному от камышей берегу.

Бату оглянулся. Поймав умоляющий взгляд сына, Джучи улыбнулся.

– Похвастаться большой добычей решил?

Бату жадно смотрел уже не на отца, а на направляющегося к берегу лебедя. Второй уплыл в сторону камышей, и его уже не было видно.

Джучи медленно поднял лук. Расстояние было довольно большим, но цель плыла спокойно и плавно. Свистнула стрела. В последний момент лебедь взмахнул крыльями, собираясь взлететь, и стрела угодила ему в крыло.

Бату закричал от радости. Он вскочил, едва не опрокинув лодку, и Джучи резко дернул его вниз.

– Сядь и греби!

Бату с силой, как лопату в землю, вогнал в воду весло. Вдруг пришла радостная злость, и она придала мальчику сил.

Раненный лебедь описывал широкие круги. Его левое крыло, пробитое стрелой, скользило по воде и почти не отрывалось от нее, а второе, взмывая и падая, поднимало фонтаны брызг. Когда лодка подошла ближе, раненый лебедь устремился к берегу.

– Папа, он уйдет! – закричал Бату.

Он снова оглянулся. Джучи проворчал что-то, рассматривая воду за бортом.

– Не уйдет, – коротко бросил он.

Резко поднявшись, Джучи спрыгнул в воду. Она доходила охотнику до пояса, но дно оказалось илистым и идти вперед, к добыче, было не так легко. Джучи выругался. Он непроизвольно оттолкнул лодку с сыном, и она скользнула в сторону, поворачиваясь к берегу кормой. Бату выронил весло, но не заметил этого, потому что смотрел только на отца.

Догнав жертву в пяти шагах от берега, Джучи вынул нож. Он поднял добычу за ее длинную шею и уже взмахнул рукой, как вдруг, из стены камышей справа, на него бросился второй лебедь. Он летел почти над самой водой и ударил Джучи сначала всем телом, а потом клюнул в лицо.

Охотник выпустил добычу. Обороняться от второго лебедя оказалось не так просто – он налетел справа, Джучи держал нож тоже в правой руке, а нанести верный удар без замаха оказалось не просто. Джучи несколько раз отмахнулся ножом наугад и не попал в цель.

Бату вспомнил о весле, когда испугался потерять из вида отца за узкой стеной камыша, которую уже миновала лодка. Но весло плавало в трех шагах от борта. Бату стал грести руками, переваливаясь с боку на бок и глубоко погружая руки в воду. Лодка стала раскачиваться сильнее, черпая бортами воду, но мальчик не обращал на это внимания.

Джучи что-то зло крикнул, но прежде чем он успел схватить нападающего лебедя за шею и нанести удар, тот снова клюнул его в лицо.

Лодка опрокинулась… Бату не сразу понял, что он оказался в воде, и вода, на вдохе, мгновенно хлынула в легкие. Отяжелевшая одежда потянула мальчика вниз, вокруг сразу стало темно и холодно. Свет уходил куда вверх, в сторону и быстро гас. Бату отчаянно сопротивлялся, но вода казалась вязкой, как болотная жижа.