Богдан Сушинский - Ветер богов

— Опять вы за свое, генерал, — укоризненно проворчал Власов, старательно протирая стекла новых очков. — В том-то все и дело, что неприятие нашей идеи исходит от фюрера.

— Тогда на кого они рассчитывают? Неужели и вправду мыслят теми же дурацкими постулатами, которыми напихивает их сраный, прошу прощения, журнал «Дер Унтерменш», если верить которому, все мы, славяне, недочеловеки или законченные дегенераты. По-моему, они куда смелее доверяют солдатам «Остлегионен» [40] Воинские формирования «Остлегионен» — в основном это были батальоны — набирались из состава добровольцев нерусских, неславянских национальностей: туркменов, грузин, волжских татар, северокавказцев. Воинские же части из русских немцы называли «Остгруппен», затем стали официально употреблять термин «Фрайвиллиген-Фербенде», то есть добровольческие части. Кстати, следует учитывать, что с 1943 года советская пропаганда — а вслед за ней и красноармейцы на передовой — называли власовцами всех советских граждан, находившихся на военной службе у немцев, что в корне неверно. , чем частям РОА. Будто их «Остлегионен» способны что-нибудь изменить в ходе этой войны.

— Успокойтесь, генерал, появление «Остлегионен» тоже вызвало недовольство Гитлера. Эти части находятся в непосредственном подчинении вермахта, а Гитлер не желает, чтобы его арийская армия заражалась вирусом азиатской расы. Чистота крови, так сказать. Даже если речь идет о крови, пролитой на поле брани.

— Особенно на поле брани, — продолжал возмущаться Трухин.

— Я уже высказал свое мнение, о котором, уверен, германские генералы сумели уведомить Гитлера. Состоит оно в том, что вермахт не сможет победить в этой войне, пока в бой не будут введены силы Русской освободительной армии. За которой пошли бы население и значительная часть нынешних советских партизан. В этом меня убедили поездки по занятым немцами территориям, встречи с населением. Немцы не хотят понять, что без русских России им не одолеть. Не одолеть им России без русских — вот в чем их самая страшная ошибка, — зло врубался Власов в стол худым, по-крестьянски узловатым указательным пальцем.

Появилась официантка. Открытое славянское лицо, еще не утратившие природную розоватость щеки, пухлые, жаждущие поцелуев губы и опьяняюще крутые бедра. Пока она ставила на стол котлеты с гречневым гарниром, все три генерала жадно прощупывали ее фигуру взглядами, а Трухин даже не удержался и сумел попридержать ее за дородный стан.

— Не могу, — азартно повертел он головой, втягивая ноздрями хмельной запах тела официантки. — Украинская молодица… Нервы сдают.

Но официантка исчезла, и генералы мгновенно забыли о ней. Последние события в Европе настолько круто замешивали их судьбы, что, может статься, вскоре им уже будет не до молодиц.

— Некоторое время мы с вами, господа генералы, ждали ответа фюрера на наше послание [41] Речь идет о специальном послании, составленном Власовым, Трухиным и Малышкиным, которое было передано фюреру через гроссадмирала Деница. В нем генералы РОА пытались убедить Гитлера изменить свое отношение к русским добровольческим частям. Однако фюрер демонстративно не отреагировал на него, чем привел Власова в полное уныние. . Но теперь мне точно известно, что его не последует. И может быть, эта даже к лучшему.

Генералы удивленно уставились на командующего.

— С точки зрения дипломатии, отсутствие ответа всегда предпочтительнее, чем резко отрицательный ответ. При изменившейся ситуации рейхсканцелярия, да и сам фюрер, могут сослаться на то, что ответ не был отправлен по чистому недоразумению. Или же не дошел.

— Это потому, что у нас под ногами постоянно путается всякая дезертирная шушера, — скрипел своим срывающимся голосом Трухин. — По ней, сволочной, судят и о нашем движении. Вспомните: как раз тогда, когда мы сочиняли свое послание, «СС Дружина-1» полковника Родионова перебивает конвой эсэсовцев и вместе с партизанами уходит в леса [42] Исторический факт. «СС Дружина-1» известна еще как бригада Гиль-Родионова — по имени ее командира полковника В. Родионова. Она была переброшена на оккупированную территорию и участвовала в операциях против партизан. После очередного рейда, когда бригада вместе с отрядом эсэсовцев конвоировала большую колонну пленных партизан, родионовцы взбунтовались, перебили эсэсовцев и ушли с партизанами в лес. По некоторым сведениям, после этого полковник Родионов действительно был переправлен с секретного партизанского аэродрома в Москву и якобы даже принят Сталиным. . Говорят, после этого Родионова даже переправили в Москву и сам Сталин наградил его каким-то орденом. Поневоле начнешь впадать в подозрение, как в старческий маразм. В то же время штаб вермахта, погрызся и с командованием бригады «Остинторф» [43] Речь идет о бригаде «Остинторф», названной так по названию местности, в которой она формировалась, и известной еще как Русская народная национальная армия (РННА). Создана РННА была по замыслу белогвардейской эмиграции и возглавлялась поначалу белогвардейским полковником К. Кромиади (он же полковник Санин), а затем генералом Жиленковым (начальник штаба полковник Боярский). В 1943 году была расформирована, так и не попав на Восточный фронт, хотя немцы возлагали на нее определенные надежды. Причинами расформирования стали острый конфликт между немецкими и русскими офицерами, а также очевидная неблагонадежность многих солдат и офицеров. .

— Так ведь Жиленкову и Боярскому немцы подсунули сволочных офицеров, которые начали относиться к русским командирам как к денщикам, — негромко, словно опасаясь подслушивания, проворчал Малышкин. — Нам тоже не очень-то доверяют. Даже генералитету. Ведь запретили же вам лично проинспектировать войска, находящиеся во Франции, — напомнил он Власову.

— Я бы не стал утверждать это столь категорично, — швырнул измятую салфетку на стол командующий. Этот запрет он скрывал даже от своих ближайших соратников и был удивлен, что Малыш-кину каким-то образом стало известно о нем. — В любом случае мы не должны акцентировать сейчас внимание на наших разногласиях со штабом вермахта, СС и рейхсканцелярией. По-моему, совершенно ясно, что это не в наших интересах.

— Но ведь в узком же кругу… — спокойно заметил Малышкин, явно укоряя командующего в том, что тот попытался скрыть от них столь вопиющий факт.

Власов сжал кулаки и, забыв о еде, с минуту сидел, закрыв глаза и выставив намертво сжатые кулаки на стол, далеко впереди себя. Время от времени крепкие жилистые руки его вздрагивали, будто он удерживал ими рукояти стреляющего максима.

Командующий не желал никакого конфликта с немцами. Не из-за страха. Он слишком многое поставил на карту, чтобы смириться с тем, что однажды его армию, как и все Русское освободительное движение, попросту расформируют, а руководство расстреляют или вновь загонят в концлагерь — это в лучшем случае.