Ян Дрда - Однажды в мае

Рабочий Швец, жена которого принесла кофе в фаянсовом кувшине, наклонился к ней и похлопал ее по плечу:

— Ну, мать, иди-ка ты лучше домой… Ты тут совсем замерзнешь…

Ночная смена бойцов спала крепким сном, когда Гошек вернулся в домик Марешей. На четырех сенниках, занявших больше половины кухни, лежало вповалку десять человек. Они крепко спали друг подле друга, старые и молодые, прижимая винтовку к себе. Никто не разулся, некоторые даже не сняли и шапки. Все, как один, лежали на левом боку, поджав ноги и положив правую руку на плечо соседа, будто боялись разлучиться. Можно было представить, как они устали…

Пани Марешова сидела с Галиной и чистила картошку, лежавшую в большом жестяном тазу. Ярда Мареш с винтовкой на коленях сидел на ящике перед плитой и смазывал затвор. Время от времени, отложив в сторону тряпочку, он открывал дверцу и подбрасывал топливо в разгорающийся огонь.

Гибель трех разведчиков потрясла Гошека, но он старался не показывать виду.

— Вы еще не спите? — спросил он у Галины. Он ведь знал, что она до рассвета пробыла на первой баррикаде с отрядом сержанта Марека.

— Нет, — ответила девушка улыбаясь, — я на сто лет вперед выспалась…

Гошек невольно вспомнил о доме и о жене, которая до рассвета трудилась на баррикадах. Сердится она, должно быть, на этого непоседу Пепика. Но Гошек сейчас же забыл о доме, потому что прибежал кудрявый сержант Марек, полный сил и совершенно свежий, хотя со вчерашнего утра не сомкнул глаз. Он принадлежал к тем счастливым людям, которым деятельность лишь прибавляет энергии. Марек так крепко пожал руку Гошеку, что у того хрустнули пальцы, и рявкнул во все горло, словно он находился на буксире, на котором работал:

— Командир, тут приходил посыльный из окружного штаба!

Вы через связного или по телефону должны сообщать о положении и все новости… Постойте, вот номер! — Он порылся в нагрудном кармане и протянул Гошеку клочок газетной бумаги, на котором крупными цифрами было написано: «759—24».

— Пани Марешова, где тут у вас телефон? — сердито спросил Гошек. — Станем канитель канцелярскую разводить, вместо того чтобы сражаться!

— И чего вы вдруг разозлились? — спросила пани Марешова, перестав чистить картошку. — А может, они нам еще пригодятся, если подмога понадобится…

Гошек молча кивнул. Телефон и в самом деле был всего через три дома, и Ярда Марек вызвался проводить Гошека.

— Ну что я им сообщу? — горевал Гошек, идя к телефону. — Ведь мы еще и драться не начинали, а трое уже погибли. Должно быть, в воскресенье нам совсем туго придется.

Сержант Марек взял Гошека под руку и проводил его до коридора;

— Пойдемте, я кое-что вам покажу.

Старая деревянная лестница со сбитыми посередине ступенями вела на темный чердак, заваленный разным хламом. Пока Гошек и Марек поднимались по ней, ступеньки поскрипывали, и эти звуки привлекли внимание Галины. Она неслышно прокралась наверх следом за Гошеком. Сержант, увидев ее, усмехнулся, но ничего не сказал. Во всех действиях девушки была какая-то особенная, обезоруживающая сила. На той стороне крыши, которая выходила к реке, кто-то снял шесть черепиц, и на этом месте образовалось небольшое отверстие.

— Мы тут наблюдательный пункт устроили… Вот! — сказал Марек и подал Гошеку старый полевой бинокль с поцарапанными стеклами.

Гошек приложил его к глазам и увидел совсем вблизи, прямо рукой подать, виллы в Рокоске, странно плоские и нереальные, как будто совсем пустые и заброшенные. Но через несколько секунд Гошек заметил, что среди неподвижных кустов что-то шевелится — некоторые ветки медленно перемещались слева направо.

— Замаскированные орудия?

— Скорее, танки, — присвистнул сержант. — Они нам жару зададут! Наши ребята, можно сказать, их и не видели никогда. Танки, особенно вблизи, здорово на нервы действуют…

— Дайте мне, — шепнула Галина и взяла из рук Гошека бинокль.

— Танки, — подтвердила она вскоре. — Я вижу три. Похоже, что это «ягуары».

Оставив Галину на наблюдательном пункте, Гошек и Марек отправились сообщить о том, что видели, командованию. Телефон находился в большом муниципальном жилом доме, в квартире старого скульптора. Гошек набрал номер, записанный на клочке бумажки, и ему ответил спокойный голос:

— Капитан Царда слушает.

— Говорит Гошек с моста, — сухо представился Гошек.

Кажется, он знает этого Царду. Примерно год назад он менял замок в его квартире на Дельницкой. Царда был невысокий, сухой человек, в котором Гошек с первого же взгляда угадал бывшего офицера. Он не любил этих господ: слишком уж легко они подчинились приказу сдаться немцам в тридцать восьмом году. По мнению Гошека, Царде было лет пятьдесят. В чехословацкой армии ему, очевидно, не очень везло, раз в таком возрасте он дотянул только до капитанского чина.

— Я знаю вас, пан Гошек, — ответил спокойный голос Царды. — Как там у вас? Все пока спокойно?

— Спокойно… Трое убитых разведчиков. Двое не вернулись, третий умер у нас на руках.

— А что насчет танков слышно? Вы ничего о них не знаете? В Либени какие-то слухи о них ходят…

Гошек глубоко вздохнул:

— Я узнал о трех танках. Они маскируются в садах Рокоски. Там и погибли двое моих людей.

— Вы полагаете, это все? Их не больше?

— Я пошлю еще разведку… сообщу позднее…

— Хорошо… Одну минутку…

Голос капитана куда-то пропал — видимо, он прикрыл трубку рукой и заговорил с кем-то еще.

Слова сливались в тонкое пчелиное жужжание. Пришлось довольно долго ждать, пока капитан Царда снова не заговорил.

— Мы тоже пошлем разведчиков… через Либенский мост. Там еще можно кое-как перебраться. У меня тут ловкие ребята нашлись — коренные голешовицкие жители. Говорят, будто они знают на том берегу каждый камешек. Они проберутся туда без оружия, как штатские… им никакая опасность не грозит…

При словах «коренные голешовицкие жители» у Гошека защемило сердце. Тоник Кршенек, Ладя и Вашек, три отличных парня, были тоже коренными жителями Голешовице. Гошек знал их мальчишками, когда они еще купались во Влтаве прямо на песчаной отмели. И, хотя он прекрасно понимал, что в такой тяжелой обстановке без потерь не обойдешься, одна мысль об этих трех жертвах приводила его в дрожь. Эх, если бы только можно было рисковать собственной жизнью, не задумываясь он предпочел бы три раза сходить в разведку сам. Посылать других куда тяжелее…

— Если понадобится, пан Гошек, я схожу туда… — сказал сержант, наклоняясь к Гошеку, словно прочитал его мысли.

Гошек с благодарностью посмотрел на него. А Царда продолжал:

— Главное, не упускайте из виду эти три танка… Если они направятся в вашу сторону, мы пришлем на мост стрелков с фауст-патронами… Кое-кто уже научился обращаться с ними. Они могут быть у вас через десять минут.