Роузи Кукла - Апсары - пилоты небесных колесниц

— Он старший! Вот тот, Жорка инженер. Мы ничего не знаем, вы с ним все вопросы решайте!

Меня оттащили и какой–то сердитый, весь пятнистый милиционер мне в лицо свое удостоверение тыкает.

— Я особый уполномоченный, старший, какой–то по особым уголовным и прочая, прочая. — Где оружие, говори?

— Нет, никакого оружия. — Отвечаю. — Борт гражданский. Так, что такой–то майор таких–то органов, вы ошибаетесь. А не верите, так сами ищите и убедитесь.

— Ну, инженер! Если я хоть одну ракету или снаряд найду, то тебя посажу. Посажу на восемь лет, за контрабанду оружием. — Шипит со злостью прямо в лицо.

Но вижу, что он по моей реакции не поймет, от чего это я так спокоен.

— Ну, хорошо! Идем вместе, и ты мне показываешь и пояснения даешь, что это такое. Вот это что? Разве же это не оружие?

Нет, говорю, это не оружие, это балка и называю. А он все никак не может успокоиться.

— А это, что? Скажешь, что это тоже не оружие? А ну, сейчас же ящик откройте и вынимайте!

Говорю, что так нельзя, все уже прошло проверку и потом, заказчику так нельзя сдавать с открытыми ящиками. Минут пять препираемся, а потом он мне ультиматум.

— Значит, так! Выбираю пять ящиков, и открываем. Ну, смотри, инженер, я тебя по самую маковку… Ты понял!

Пока возятся, и ему показывают, я потихонечку борттехнику на ушко говорю.

— Связь давай. Свяжитесь с агентом и пусть он приедет. Надо этого майора, такого–то, останавливать. Он нам все переворочает, как нам сдавать потом? И время ведь упускаем, лететь ведь пора!

А тот уже закусил удила и орет.

— А ну, все, что загрузили, вытаскивайте! Живо! Полный досмотр!

Какой там досмотр? Время уходит, пролет по маршруту на Камбоджу заказан и расписан по часам, за все оплачено наперед. Какой там, досмотр! Взлетать уже, как час тому назад надо было! Поэтому ребятам говорю. Что бы они изобразили усталость и попросили перекурить. Время потянем, а там может и помощь подоспеет. Майор по орал, да видимо сам стал понимать, что все не так, как его настропалили.

Время идет, делать нечего, начинаем что–то выгружать, время тянем. Уже стемнело, и борт запускает ВСУ. (ВСУ — вспомогательная силовая установка для обеспечения запуска и борта электричеством, до запуска двигателей).

Надо все освещать, и пока двигатели молчат, от этой самой установки светит прожекторами сам борт, свет нам дает. ВСУ орет, орет майор. Дур, дом!

Наконец замечаю милицейскую машины. Приехал Сам. Майора под локоть берет и ведет его за автобус. Что уж он ему там говорил, не знаю! Но вижу, как майор машет рукой и все эти парни в камуфляже по машинам! Опять проклятые американские президенты помогли! Ну и, слава Богу. Кажется, на это раз пронесло?

Интересно, а тот, принципиальный майор, что грозился меня по самую маковку посадить, так он и с другими так может. У него, что же, не те же президенты, что и у нас, а те, что на зеленых бумажках?

Пока загрузились, я совсем голос потерял, так орал, стараясь ВСУ перекричать. И уже напоследок, совсем перед самым вылетом, ко мне техник пролазит.

— Инженер, а инженер? Давай центровку! Командир спрашивает, какая центровка будет на взлете?

Откуда я знаю, но понимаю, что все, же надо что–то прикинуть. Думаю.

— Так. — Говорю. — Рассчитывай!

Вместе считаем, я знаю вес, а он все остальное по самолету. Прикидываем. Что и сколько. Ну, теперь уже все!

— Можно взлетать? Все будет в порядке?

— Думаю, что, так! Что, не согласен? Не боись, у нас так!

— У кого это у вас?

— У нас, у контрабандистов!

И что вы думаете? Взлетели и куда та центровка подевалась!

Перед взлетом меня к командиру самолета пригласили.

— Ну, что инженер? Или как там тебя, может контрабандист? Ты там, на погрузке командовал, а теперь я командир, за все отвечаю на самолете. Так есть все–таки оружие на борту или нет? Что вы там мне подложили?

— Нет никакого оружия! — Говорю.

— Точно? А не брешешь? Чего же они там искали? Насколько это точно, что все у меня чисто на борту?

— Да, на все сто процентов. Разве что кто–то водяной пистолет не подбросил.

— Ну, инженер! Какой ты инженер, вижу, центровку правильную выставил, а вот на счет контрабандистов, так я сомневаюсь! А ты сам–то, как себя называть предпочитаешь?

Так и ухожу из кабины пилотов. Ухожу с названием новым своим, и не инженером, не контрабандистом, а самым настоящим авантюристом!

А что, разве не так?

Расскажу о том, как приходилось решать проблемы технические и бытовые.

Как только приступили к работам, то нам тут же потребовались электрические жгуты, провода для переоборудования вертолета.

Поэтому когда на следующий день пришли горничные для уборки, то они в ужасе убежали с нашего этажа. А там, на этаже, пузатые дядьки, вышли из номера, полураздеты, кто в шортах, а кто в трусах, растянули по всей длине коридора кучу проводов и жгуты мотают. Не знаю, что они там наговорили, но к нам на этаж пожаловал какой–то очень важный господин. Постоял, постоял, а потом подошел и спрашивает.

— Что это такое вы тут делаете в нашей гостинице?

Отвечает один рыбак, что под мухой, но сетку эту исправно вяжет.

— Видите ли, господин хороший, мы сетки вяжем. Берем провода и связываем их по порядку, а потом, как сеть свяжем, так на нее доллары будем вылавливать. Наверное, тысячу долларов сразу же отловим.

Пока ему переводят, он все глаза расширяет, и ничего не понимает, переспрашивает.

— Что, так прямо и тысячу?

— Ага! По тысячи долларов на каждого!

Шутки, шутками, а говорим, что если уж не нравится ему, что мы делаем, то мы в другую гостиницу переедем. Мы вам, что? Денег не платим или к нам есть еще претензии?

— Нет, нет! Делайте что вам надо, извините, извините!

Жгуты связали, обшили тканью АКХР, специальной такой и давай паять. Дым столбом! В номер не пройти, вонь от канифоли по всему коридору. Он, этот господин еще раз пришел, постоял, постоял, но промолчал. Поняли мы, что нам уже не долго, оставаться в его гостинице. А что было делать? Ведь там, где стоял вертолет, никакого электричества в ангаре не было. Только маленький, переносной генератор. А паять надо было много, вот и паяли, пока нас не выгнали. Но перед этим казус. Не взяли с собой специальных чернил для кембриков, трубок ПХВ. Это для того, что бы на проводах маркировку наносить. Иначе нельзя, ничего не разберешь ведь проводов много, десятки, сотни. И на каждый хвостик провода с обеих сторон надо один и тот же номер и буквенную маркировку нанести. Для этого отрезают кусочек трубки ПХВ и на ней специальными чернилами все это записывают ручкой ученической с перышком. А тут! Ручка есть, перышки, трубки всякие, а вот чем писать, нет! Не взяли с собой специальных чернил! Я им.