Николай Чергинец - Сыновья

Ночное афганское небо необычайно красивое. Низко висят огромные яркие звезды. В горах стоит величественная тишина. Луна светит ярко. Можно было разглядеть любой камушек. С одной стороны было хорошо: противник незамеченным не пройдет, но, с другой стороны, очень легко можно выдать и себя. Десантники не сговариваясь натянули на лица пятнистые маски и замерли.

От мысли, что они находятся впереди всех и от них зависит сейчас многое, даже жизни ребят, которые сидят на позициях выше, Коблик и его товарищи испытывали гордость и большую ответственность.

Николай вспомнил о доме, о друзьях. Он так задумался, что вздрогнул, когда небо неожиданно озарилось всполохами. Раздался мощный гул, огненные стрелы понеслись за перевал.

Десятки ракет летели со стороны Бардака в долину, где находился их батальон. Но тут послышались и близкие разрывы. Коблик оглянулся. На вершинах гор виднелось множество огневых всполохов.

— Мужики, это же нашу роту обстреливают.

И тут же Банявичус дернул Коблика за рукав:

— Коля, духи!

На тропе, расположенной слева метрах в двадцати, Коблик ясно увидел длинную цепочку людей. Они направлялись вверх к позициям роты.

«Не ошибся наш капитан! — одобрительно подумал Коблик о Бочарове. — Точно высчитал их маршрут».

В этот момент Коблик увидел душманов и на правой тропе. Они двигались медленно. При лунном свете это выглядело как при замедленной киносъемке.

Наклонившись к друзьям, Коблик тихо прошептал:

— Мужики, по местам! Подпустим поближе и начнем. Я открою огонь первым.

Пока Банявичус и Турлаков занимали свои позиции, Коблик выбирал, по какой тропе ударить ему самому. Если Банявичус и Турлаков были вооружены автоматами, то у Коблика на этот раз был ручной пулемет.

Душманская цепочка, которая шла по левой тропе, чуть опережала другую, и Коблик взял на прицел ее. Он решил выждать, пока первые душманы подойдут на одну линию с ними, и тогда ударить.

Наконец первые душманы вышли на одну линию с Ба-нявичусом, и Коблик плавно нажал на крючок. В грохот пулемета сразу же влились длинные автоматные очереди. Первый залп всегда дается длинными очередями. Противник сразу не укроется, и его даже секундная растерянность всегда на руку тем, кто в засаде и первым открывает огонь.

Вся цепь душманов залегла, а Коблик развернул пулемет направо и, увидев, что здесь душманы, будучи застигнутыми на открытом участке, еще продолжают метаться в поисках укрытия, сразу же открыл огонь.

Первая часть задачи группой выполнена. Противник обнаружен и остановлен, а значит, факт внезапности им утрачен.

Коблик слышал, что где-то недалеко идет стрельба, следовательно, и там душманы напоролись на секреты десантников.

К этому моменту Бочаров уже успел дать для реактивной артиллерии цели — места пусков душманских реактивных снарядов. Ответный удар последовал мгновенно, и Бочаров разрывы смог наблюдать визуально. Душманы прервали ракетный обстрел, и до его слуха теперь донеслись недалекие автоматные и пулеметные очереди, слышались взрывы гранат.

Замысел душманов стал ясен: ракетным огнем сковать советские воинские подразделения в долине и десантировавшихся на вершины гор, а затем одновременным ударом с севера и с юга уничтожить роту Бочарова и дать возможность блокированным душманам уйти через перевал.

Бочаров принял решение отвести на основной рубеж всех, кто был в боевом охранении, чтобы используя все виды оружия, имеющегося в роте, отбить атаку.

Бунцев одобрил решение командира роты и спросил, нужна ли помощь авиации. Бочаров был опытным коман-. диром и, реально оценивая ситуацию, понимал, что ночной бой придется вести с противником, находящимся на близком расстоянии, а это значит применение авиации будет нецелесообразным. Отказавшись от нее, он уверенно, сказал замполиту:

— Господствующие высоты у нас, боеприпасов хватает, ночь продержимся. Сейчас главное, чтобы все наши благополучно отошли сюда.

Он приказал дать три красные ракеты: сигнал для боевого охранения отойти к вершинам. Вскоре в одном, потом в другом месте стрельба затихла, это группы прекратили огонь и начинали отход. Только в одном месте шла частая стрельба. Находившийся рядом с командиром роты Бакин тревожно сказал:

— Это у Медведева бой. Наверное, духи, на одну из наших групп сильно насели, скорее всего, парни не могут оторваться.

Через минуту командир взвода Медведев доложил, что группа. из трех человек оказалась зажатой двумя большими бандами.

— Кто старший в группе? — спросил Бочаров.

— Рядовой Коблик. С ним Банявичус и Турлаков.

— Что думаешь предпринять?

— Силами взвода ударить по обеим душманским бандам, которые засели вдоль двух троп, во фланг и деблокировать группу.

Бочаров понимал, что, пока душманы начнут атаку на роту, пройдет некоторое время. Наткнувшись на передовые посты и секреты, они понесли потери и приостановились. Это замешательство давало возможность Бочарову лучше подготовиться к отражению атак противника.

То, что душманы повернут назад, не надо было и думать. Во что бы то ни стало они решили вырвать из окружения банду, напавшую на советскую колонну.

А внизу продолжалась стрельба. Это группа Коблика продолжала бой.

— Смотри, никак отойти не могут, — озабоченно проговорил Бакин. — Хоть бы Медведев успел на помощь.

Бочаров yе ответил. Он сам переживал за солдат и хорошо понижал, какие ситуации могут быть в ночном бою, когда численно превосходящий противник со всех сторон наседает на троих солдат. Правда; парни смелые и опытные. Сейчас главное, чтобы они не подпустили близко душманов. Капитан часто и беспокойно посматривал в ту сторону, где за небольшим хребтом шел бой. Он понимал, что взвод Медведева в этот момент изо всех сил спешит на помощь Коблику и его друзьям, и молил судьбу, чтобы они не опоздали.

А в группе Коблика ситуация сложилась грозная. Душманской пулей заклинило пулемет Коблика. Он попытался отремонтировать его, но, увы, уже через несколько секунд понял, что это невозможно. У него оставалось только шесть гранат. Но, действительно, беда ходит не одна, а с детками. Ударила душманская очередь в камни, за которыми прятался Банявичус, и одна из пуль вонзилась в его грудь. Турлаков бросился к нему. Банявичус лежал на правом боку. Одной рукой он зажимал рану, а в другой продолжал держать автомат. Турлаков быстро перевязал друга, уложил его пониже и подполз к Коблику.

— Коля, Банявичус ранен в грудь. Его надо срочно к медикам, в роту.

Коблик видел, что душманы обложили их уже с трех сторон. Парень лихорадочно искал выход. Он немало повоевал, и приобретенный опыт подсказывал ему единственное решение. Коблик, не теряя времени, тоном приказа сказал: