П. Курочкин - Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами

рукаве. - С Осипович мы. В вашем лесу напали на партизанский след. Но их много. А нас, сам

видишь, четверо. Не одолеем. Позвонили шефу, он приказал привлечь вас в помощь. А у вас и

телефона нету. Вот и пришло сь тащиться. Шеф требовал к вечеру до ставить ему партизан

живых или мертвых. А ты знаешь, что если не выполним этот приказ, то мертвыми будем мы

сами.

Тон Кучерука подействовал лучше всяких документов. Галацевич быстро собрал свою

шайку в одну хату, а тут как раз весь наш отряд вошел в деревню...

Полицаев же судили сами жители деревни и воздали каждому по заслугам.

Утром о сновная часть объединенного отряда перешла по льду Березину и направилась в

Осиповичский район, где решила разогнать и уничтожить другие полицейские гарнизоны. Но

мне не повезло - я был ранен случайной пулей одного немецкого холуя.

Вернулись мои товарищи из этого рейда уже в начале января 1942 года. Я радовался их

успехам и переживал, что из-за ранения не мог быть вместе с ними.

Этот рейд нас вдохновил, вселил веру в победу.

Но тогда мы еще не могли оценить главного итога его. Мы поняли это лишь к весне,

когда везде, где прошел в начале года наш отряд, возникли партизанские отряды, большие и

маленькие.

И снова в бой...

Еще в декабре 1941 года по направлению Ивана Павловича Крисковца к нам прибыло

семеро хорошо вооруженных бойцов во главе с кадровым командиром старшим лейтенантом

Василием Павловичем Свистуновым. Эта группа уже отличилась в борьбе с фашистами -

разбила грузовик с боеприпасами, совершила несколько налетов на полицейские участки.

Пришли они к нам с предложением совместно разоружить полицаев в Бацевичах. Я принял

предложение Свистунова, выделил ему несколько человек из нашего отряда, и они

отправились на операцию...

Глядя на энергичного, хотя и немного запальчивого Свистунова, с которым охотно

отправились наши ребята, и даже Баранов, в Бацевичи, я подумал, что, если этот старший

лейтенант сумеет провести операцию в Бацевичах так, что наши бойцы признают его

командиром, то я буду рекомендовать избрать его командиром нашего отряда.

Полиция в Бацевичах была уничтожена. Наши партизаны охотно приняли мое

предложение и избрали Свистунова командиром отряда. А меня - комиссаром. И я наконец-то

занялся своим "родным" делом - ведь я был политруком!

Наш отряд быстро разрастался. В середине января в отряд влилась молодежная группа из

местных жителей, но во главе ее стоял девятнадцатилетний Борис Шумилин.

В Кличевский отряд вошла еще одна группа из местных партизан во главе с Николаем

Но сковым. Изох назначил его командиром роты. Однако воевал с нами Николай недолго, в

одном из боев он погиб смертью героя.

С ро стом отряда появились новые проблемы - в землянках, отрытых о сенью, все не

помещались. Самые закаленные спали в шалашах. Но это был не выход из положения. Нужно

было срочно решать вопро с о размещении, да и питании такого большого количества людей.

К этому времени я стал уже понемногу ходить. Возле землянки у нас всегда стояла

наготове лошадь, запряженная в сани. На них вместе с Горбачевским я не раз выезжал в

разведку. Положив в сани пулемет, мы объезжали окрестные леса, о сматривали деревни,

которые были очищены нами от немецких ставленников и холуев. Эти поездки подсказали

тактику партизанской борьбы в зимних условиях. Решили весь отряд по садить на сани и

совершать объезды деревень и сел района. Там, где есть немецкие комендатуры или

созданные немцами полицейские участки, - уничтожать их.

Свистунов и Крисковец одобрили это предложение.

...Разгромив ближайший немецкий гарнизон, мы с неделю пожили в о свобожденном селе.

А когда узнали, что идет крупный карательный отряд, перебрались на санях в другое село, в

которое на автомобилях проехать было невозможно. Гужевым транспортом немцы тогда еще

пользовались очень редко. Таким образом родная зимушка нам помогала.

Передвигаясь от села к селу, наш отряд, как снежный ком, обрастал людьми. Мы

становились сильнее. Однако нам не хватало боеприпасов. По сле нападения на несколько

гарнизонов у нас о стало сь по двадцать патронов на каждого бойца и на пулеметы, которых у

нас было теперь четыре.

От одного из лесников мы узнали, что в сорока километрах на месте большого боя

наших войск с гитлеровцами закопано много оружия. Решили попытать счастья: отыскать

этот драгоценный клад.

...Про снулись рано. Проверили оружие, разделили патроны и к во сходу солнца были

готовы в путь. Целый день обоз двигался по лесам, а на ночь о становился в деревне Печкуры.

Фашисты узнали об этом и двинули на нас роту вооруженных до зубов солдат.

Мы издали заметили черневшие на снегу цепи немецких солдат, с трех сторон

надвигавшихся на нас, и заняли оборону.

Свистунов, командир нашего отряда, с группой партизан расположился в той половине

деревни, которая прилегала к лесу. Другую половину деревни о стальные партизаны, ими

командовал я - комиссар. По отряду был передан строгий приказ вести только прицельный

огонь. На каждый патрон - по одному фашисту!

Оккупанты открыли огонь из автоматов. Видно, надеялись взять на испуг, ибо огонь

этот не был прицельным, а так, в "божий свет".

Засевшие за домами и сараями партизаны скупым, но метким огнем расстреливали

наступавших. Пулеметчики Вася Вороненко, Николай Дмитриенко заставили гитлеровцев

залечь в глубоком снегу. Молчал только пулемет Горбачевского, устроившего ся рядом со

мной за сараем. Я сдерживал Леонида до решительного момента.

Немного отлежавшись, фашисты вдруг усилили огонь из пулеметов, автоматов и

винтовок. И снова полезли по снегу. Вот-вот они ворвутся в деревню. Особенно много их

двигало сь по дороге со стороны Кличева и с огородов к центру деревни. Леонид теребил

меня, про сил разрешения дать очередь. Я молчал. И лишь когда гитлеровцы поднялись в ро ст

для атаки, я махнул Леониду:

- Давай!

Короткими меткими очередями Леонид ско сил бегущих фашистов.

А на другом конце деревни в это время раздался голо с Свистунова:

- Не пускать гадов!

Меткий огонь партизан и там о становил атакующих.

Через некоторое время мы с Леонидом Горбачевским увидели, как по дороге со стороны

Кличева на полном галопе к нам скачет лошадь с санями. Мы притаились и стали наблюдать

за приближавшейся упряжкой. Но вскоре поняли, что в санях никого нет. Остановив бегущую

лошадь, мы были удивлены: в санях на сене лежал немецкий ручной пулемет, патроны и

несколько винтовок. Видимо, кто-то из партизан прицельным огнем уложил фашистов,