Николай Кулаков - Доверено флоту

Особо важную роль в планах этого штурма гитлеровцы отводили артиллерии. Перед рубежами СОР было сосредоточено более 2000 орудий и минометов (мы имели 600). В составе неприятельской осадной артиллерии находились сверхтяжелые 420-миллиметровые орудия и две 600-миллиметровые мортиры «Карл», о существовании которых до их появления под Севастополем вообще не было известно. (Когда мы донесли о них в Москву, нам не сразу поверили, но несколько снарядов этих мортир не разорвалось, и мы смогли послать в наркомат фотографии: человек среднего роста, поставленный рядом со снарядом, не доставал поднятой рукой до его головки.)

Из немецких оперативных документов теперь известно: гитлеровское командование, полагаясь на свой еще больший, чем при декабрьском штурме, перевес в силах, отводило на захват Севастополя 4-5 дней, с тем чтобы двинуть 11-ю армию в наступление на Кавказ. [276]

Войска СОР после некоторых перегруппировок, произведенных весной с учетом опыта прошлых боев и применительно к изменившейся на ряде участков линии фронта, располагались на оборонительном обводе следующим образом:

На правом фланге, в первом секторе, который по-прежнему возглавляли генерал-майор П. Г, Новиков и бригадный комиссар А. Д. Хацкевич, кроме их 109-й стрелковой дивизии находилась как резерв сектора, а частично - армейский, нереформированная 388-я стрелковая (ею теперь командовал полковник Н. А. Шварев, а военкомом оставался полковой комиссар К. В. Штанов). Протяженность фронта сектора, прикрывавшего балаклавское направление и Кадыковку, составляла семь с половиной километров.

Силы второго сектора состояли из 386-й стрелковой дивизии полковника Н. Ф. Скутельника и старшего батальонного комиссара Р. И. Володченкова (они же - комендант и военком сектора), 7-й и 8-й бригад морской пехоты под командованием полковников Е. И. Жидилова и П. Ф. Горпищенко. Они оборонялись на 12-километровом фронте, пересекавшем долину Черной речки и Ялтинское шоссе.

За третий сектор, включавший район Мекензиевых гор, отвечали командир Чапаевской дивизии генерал-майор Т. К. Коломиец и ее новый военком полковой комиссар Н. И. Расников. Тут же мы держали 79-ю морскую бригаду полковника А. С. Потапова и два полка морской пехоты.

На рубежах левофлангового четвертого сектора стояли 95-я стрелковая дивизия полковника А. Г. Капитохина и 172-я стрелковая полковника И. А. Ласкина. Первый являлся комендантом сектора, а военкомом был теперь старший батальонный комиссар А. П. Гордеев.

Ширина фронта в этих двух секторах, вместе взятых, составляла к весне неполных 15 километров, но, как видно из приведенного перечня, здесь было сосредоточено больше войск, чем на правом крыле обороны: имелись основания ожидать главного удара с севера. Соответственно расставлялась и артиллерия.

Я назвал довольно много соединений, однако всем им было далеко до нормальной штатной численности. Не представляла в этом смысле исключения и 345-я стрелковая дивизия подполковника Н. О. Гузя, которая вместе с еще двумя полками, двумя танковыми батальонами, дивизионом гвардейских минометов и бронепоездом «Железняков» составляла наш резерв.

Как только закончились бои на Керченском полуострове, противник вновь усилил обстрел плацдарма СОР и бомбежки [277] с воздуха. Но это еще не было непосредственной артиллерийской и авиационной подготовкой нового штурма, Манштейн еще подтягивал предназначенные для него добавочные силы. И вражеские удары нацеливались пока не столько на позиции войск, сколько на город, портовые причалы, аэродромы, дороги. Очевидно, гитлеровцы стремились заранее дезорганизовать наши тылы, систему снабжения боевых частей, прием грузов и подкреплений с кораблей.

Наша малочисленная истребительная авиация и зенитчики делали все, чтобы защитить город и военные объекты, и сбили за последнюю декаду мая три десятка фашистских бомбардировщиков. Береговая и полевая артиллерия активно вела контрбатарейную борьбу, производила огневые налеты на разведанные сосредоточения неприятельских войск. Боевые корабли и быстроходные транспорты, прорывая уплотнявшуюся блокаду на море, продолжали приходить с боеприпасами, продовольствием, маршевым пополнением.

Только лидер «Ташкент» совершил между 17 и 25 мая три рейса, высадив на севастопольские причалы две с половиной тысячи бойцов и выгрузив сотни тонн грузов. Этими же рейсами он вывез до тысячи раненых.

Крейсер «Ворошилов» и два эсминца доставили из Батуми резервную 9-ю бригаду морской пехоты, возглавляемую полковником Н. В. Благовещенским и полковым комиссаром В. М. Покачаловым, - 2500 бойцов и 33 орудия. Ввиду особой ответственности задания эту группу кораблей возглавлял командир отряда легких сил эскадры контр-адмирал Н. Е. Басистый. Чтобы предельно сократить опасную для кораблей стоянку в Севастополе (ее удалось свести к полутора часам), были заготовлены деревянные лотки, по которым ящики со снарядами спускались на причал и в подведенные к другому борту баржи. Бригада высадилась без потерь, остались невредимыми и корабли. Но, вероятно, лишь находчивость командиров и отличная выучка экипажей позволили успешно отразить все атаки, которым они подверглись на переходе (в последний раз фашистские торпедоносцы атаковали их уже на севастопольских фарватерах, перед боковыми заграждениями базы). На обратном пути корабли отбивались от бомбардировщиков и торпедоносцев всеми своими огневыми средствами, включая башенные орудия главного калибра, и сбили два самолета.

Темное время суток быстро сокращалось, приближались самые короткие в году ночи, и Военный совет решил, что впредь корабли, которые можно быстро разгрузить, должны [278] входить в бухты Севастополя между полуночью и часом ночи, а уходить не позже трех часов.

В это время для доставки с Большой земли снарядов, мин, патронов, а также пищевых концентратов и медикаментов уже использовались и подводные лодки. Самые крупные из них способны были принять на борт до 80 тонн компактных грузов, средние и малые лодки - значительно меньше. Но нельзя было пренебрегать и этим, каждая дошедшая до Севастополя тонна боеприпасов становилась драгоценностью. В тесных лодочных отсеках заполнялось грузом все свободное пространство и даже - трубы торпедных аппаратов (в транспортные рейсы подводники ходили без торпед).

В Новороссийске, откуда отправлялась большая часть подлодок, работала оперативная группа по подводным перевозкам во главе с начальником отдела подводного плавания флота капитаном 1 ранга А. В. Крестовским, которая вместе с командованием Новороссийской базы управляла этими необычными рейсами. Лодки уходили с Кавказа поодиночке, без всякого охранения. Пока позволяла обстановка на море, они шли в надводном положении, выигрывая время (надводная скорость хода намного превышает подводную), а при появлении вражеских самолетов погружались. На время стоянки в Севастополе подлодку было легче замаскировать, чем надводный корабль. Потом, когда активность противника в воздухе еще более возросла, лодки, не успевшие разгрузиться ночью, ложились на день на грунт, на дно бухт.