Иван Василевич - Подвиг живет вечно (сборник)

…Гул орудий потрясал все вокруг. В небе все чаще появлялись наши краснозвездные самолеты. В эфире Шура то и дело натыкалась на перепуганные немецкие голоса — разговор шел открытым текстом. Не до шифровки!

В партизанском отряде «За Прагу», в составе которого действовала разведгруппа Масленникова, конечно же, как и всюду, с нетерпением ожидали окончания войны. И все же сообщение по радио о полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии застало всех врасплох. Еще накануне, 8 мая, у села Маркварец отряд вел тяжелый бой с превосходящими силами эсэсовцев, осуществлявших свою очередную карательную акцию.

И вдруг — победа! Что тут творилось: объятия, цветы, слезы радости… Вчерашние подпольщики, прибежав в партизанский лагерь, всех, всех, кого встречали, звали к себе домой, умоляли хоть на минутку… Но у разведчиков еще были спешные дела. Из разведотдела фронта прибыл полковник: «Вот вам бумага, вот чернила — садитесь за отчет». Потом, расспросив, прочитав все внимательно, написал в конце: «Группа поставленную задачу командования выполнила. Весь личный состав заслуживает высокой правительственной награды».

Вот и мы, завершая рассказ, держим в последний раз перед собой оперативное дело разведгруппы, хранящееся в архиве. В те далекие майские дни сорок пятого на нем была сделана пометка: «Закончено ввиду окончания войны».

Что ж, порядок есть порядок…

А в гостях у чехословацких друзей они все-таки побывали, хотя и через десятилетия. Тут, прямо скажем, ничьей вины нет. Просто время разбросало бывших боевых друзей по всей нашей стране, и даже такому неистовому в поиске человеку, как Иван Кухаренко, не сразу удалось свести всех вместе. Поэтому первым, по общему согласию, отправился командир. «Встречали, — рассказывал он, — по-братски, суток не хватало, чтобы обойти и объехать всех. Очень тронули дети в Мнихах: подобно нашим красным следопытам, составили подробнейший пофамильный список партизан отряда и со многими ведут переписку; им „подшефен“ и памятник десанту Николая Масленникова — всегда чисто, ухожено вокруг, всегда у подножия цветы»

Местные жители и деньги собрали, и нашли специалистов, чтобы бесплатно проект разработать, и все земляные работы взяли на себя, и экскурсоводами выступают, когда приезжих много. Да, действительно никто не забыт и ничто не забыто!

Кухаренко привез комиссара просьбу: «Сын у меня в МГУ — впервые в Москве оказался. Прошу оказать ему внимание, помочь». Ивану трудно сказать, понравилась — не понравилась Незвалу-младшему забота о нем отцовских побратимов, но в МГУ всерьез думали, что у пражского юноши пол-Москвы в друзьях и знакомых. Уезжая с московским дипломом, он обошел всех, с кем свела судьба по отцовской эстафете, всех благодарил сердечно, от души.

Ксения Николаевна Абалова и Александра Капитоновна Полякова тронулись в путь последними. У них были приглашения не только личные, от Иржи Незвала в частности, но и общественные — от города и района Пельгржимова, от деревни Мних. «Приезжайте, дорогие наши Ксения и Александра, — говорилось в официальном письме, — перед вами будут широко открыты двери домов наших и сердца наши».

— Прага… — объявил, заглянув в купе, проводник. Не успел он отойти, как в дверях появился первый встречающий. С цветами, с улыбкой во все лицо. Не успели выбраться из его объятий, еще поцелуи, и пошло, пошло. Многие пассажиры дивились: «Что за делегация с нами ехала? Кого это цветами засыпают?» Никакая мы не делегация, хотелось сказать, просто воевали вместе, тяжкие испытания свели нас воедино.

До самого Пельгржимова и там повсюду сопровождал Абалову и Полякову Незвал. Куда делось в нем профессорское? Ходил вместе со всеми, сбросив годы, смеялся по-молодому, а стал выступать на митинге о былых боевых делах — люди слушали затаив дыхание. «Ну, как, Ксения, найдешь место, где подполье заседало?» Нет, призналась честно, не найду. Новые дома на пепелищах, новые скверы. Древнее и сегодняшнее соединилось, славя искусство архитекторов, мастерство рабочих. Недаром город включили в туристическую карту, гостей теперь, в том числе и зарубежных, полным-полно.

Было много у Ксении Николаевны и Александры Капитоновны теплых встреч с боевыми товарищами, задушевных бесед, новых знакомств.

— Мы, — сказали, прощаясь с друзьями, Абалова и Полякова, — освобождали чехословацкую землю с тем же чувством, с тем же энтузиазмом, что и свою, советскую. Мы оставили в Чехословакии частицу своего сердца. В Советском Союзе очень дорожат братством с вами, с вашей страной!..

Время летит быстро для людей, а история, которую они творят, рождается медленно. Человеческая жизнь ограничена веком, бег же истории бесконечен. Такова диалектика бытия…

Такие вот, несколько отвлеченные мысли появились у нас после просмотра телевизионного многосерийного фильма «Синдикат-2», рассказавшего об одной из блестящих операций чекистов — по разгрому контрреволюционного савинковского подполья. Сомнений не оставалось: фильм основан на исторической правде. Иначе, собственно, и быть не могло — тема слишком серьезна. Конечно, любой художественный фильм, тем более построенный на литературном произведении (в основу киноленты был положен роман В, Ардаматского «Возмездие»), не мог охватить всех подробностей и частностей сложнейшей «многоходовой» операции по вызову в нашу страну одного из лидеров эсеровской партии, опытного и коварного врага Советской власти Бориса Савинкова. А нам, честно говоря, захотелось самим окунуться в атмосферу тех бурных событий, почувствовать всю остроту смертельной схватки с ярым противником нашего строя. Помочь осуществить это желание мог лишь участник самой операции. И нам очень повезло. Мы его нашли. Единственного оставшегося в живых.

Я. П. Крикман, заслуженный чекист, живет в одном из тихих московских переулков. В кинофильме «Синдикат-2» ему отведена скромная роль. А жизнь Ян Петрович прошел сложную, насыщенную борьбой и опасностями, с бессонными ночами, постоянными тревогами. Она, эта жизнь, заслуживает того, чтобы выйти за рамки кинофильма. О ней наш рассказ.

Мы сидим в освещенной ярким летним солнцем квартире за столом, на котором разложены фотографии, документы, книги. Ян Петрович, несмотря на преклонный возраст — он родился в 1892 году, — бодр, подтянут, поражает прекрасной памятью, рассказывая о перипетиях своей жизни так, будто они происходили не более полувека назад, а в наши дни. С гордостью показывает он нам два самых дорогих для него документа — билет члена Коммунистической партии, в которую Ян Петрович вступил в июне 1907 года, и удостоверение почетного чекиста за номером 124, собственноручно подписанное Феликсом Эдмундовичем Дзержинским. «Тов. Крикману, — значится в этом документе, — за беспощадную борьбу с контрреволюцией…»