Степан Калинин - Размышляя о минувшем

Командующим группам, как объяснил маршал С. К. Тимошенко, предоставлялись права командующих армиями, хотя каждая группа была не больше корпуса. Корпусная артиллерия была придана лишь группе Рокоссовского.

Штаб 53‑го стрелкового корпуса, ставший, по существу, штабом группы, я разыскал в лесу, километрах в 50 от города Белый. Первым, кого я там встретил, был полковник Алексей Григорьевич Маслов, знакомый мне еще по службе в Сибирском военном округе, где он был начальником штаба 107‑й стрелковой дивизии. Хорошо подготовленный в оперативном отношении — окончивший Академию имени М. В. Фрунзе и Академию Генерального штаба, — он в то же время отличался высокой дисциплинированностью и исполнительностью. В 53‑м стрелковом корпусе Алексей Григорьевич был начальником штаба. Но, к сожалению, в данном случае он мало что мог сказать мне о состоянии вошедших в группу войск, так как ни одна из названных маршалом Тимошенко дивизий прежде не входила в состав корпуса. Правда, положение облегчалось тем, что две дивизии — 91‑я и 166‑я были мне знакомы. В группу их передали из 24‑й армии. Хорошо знал я и командиров этих соединений — генерал–майора Лебеденко и полковника Хользунова.

Сведений, которыми я располагал, было, однако, недостаточно. Не хватало главного: ни я, ни полковник Маслов не знали, каково действительное состояние этих дивизий и где они находились в данное время. Требовалось срочно наладить связь, получить точные данные о каждом соединении.

С этой целью генерал Д. М. Селезнев выехал в район расположения 166‑й стрелковой дивизии. Ему было поручено обеспечить немедленный вывод частей дивизии в исходный район для наступления. К сожалению, генерал Селезнев, по не зависящим от него обстоятельствам, не мог выполнить задания. Оказалось, что 166‑я дивизия уже втянулась в бой северо–западнее Боголюбово. Находившийся там генерал А. И. Еременко — заместитель командующего Западным фронтом — счел нецелесообразным выводить ее из этого района.

Несколько удачнее получилось с 91‑й дивизией. Уже к вечеру 24 июля ее части заняли исходное положение для наступления на участке Ерзаки — Ветлицы. Удалось договориться с маршалом Тимошенко и о 89‑й дивизии, но она пока находилась в пути.

Таким образом, боевую задачу практически предстояло выполнять силами лишь одной дивизии вместо трех.

Проведенная ночью разведка установила, что сплошного фронта противника перед нами не было. Его подразделения, примерно в составе пехотной дивизии, занимали обороту лишь по высотам западного берега реки Вопь. Где расположены резервы противника и каковы они, мы не знали. Беспокоило и то, что не удалось наладить проводную связь со штабом фронта — не хватило провода. Не было связи и с соседями — группами К. К. Рокоссовского и В. А. Хоменко, хотя всем трем группам предстояло решать, по существу, единую задачу. В этих условиях связь была особенно необходима.

Задолго до рассвета 25 июля я приехал на командный пункт 91‑й дивизии. Со мной прибыли сюда полковники А. Г. Моисеевский, Т. М. Никитин и некоторые другие командиры из штаба группы. Обменявшись мнениями, решили начать наступление, не ожидая подхода 89‑й дивизии.

Июльское солнце рано позолотило крыши домов и кроны деревьев. Тихо вокруг, ни одного выстрела. На противоположном берегу реки — никакого движения. Совсем как на учениях, в мирное время. Противник, по–видимому, не обнаружил сосредоточения дивизии и не ожидал нашего наступления.

Ровно в шесть утра наши артиллеристы открыли огонь. После непродолжительной, но довольно интенсивной артиллерийской подготовки спустилась в долину реки Вопь и дружно двинулась в наступление наша пехота. Боевые действия развивались успешно. Смело и решительно преодолевая сопротивление гитлеровцев, красноармейцы все ближе и ближе продвигались к их окопам. То там то здесь завязывались рукопашные схватки. Фашисты, застигнутые врасплох, побежали. Не прошло и часа, как все командные высоты на западном берегу реки были заняты подразделениями дивизии.

Командир дивизии генерал Лебеденко приказал переправить дивизионную артиллерию за реку. Переместился на западный берег реки и командный пункт дивизии. Полковник Никитин отправился для наблюдения и связи в правофланговый полк, а полковник Моисеевский — на левый фланг. Проинформировав по телефону начальника штаба группы полковника Маслова о ходе боя, я тоже переправился за реку. Наши части, продолжая наступление, заняли деревни Репино и Красница.

Над полем боя появилась фашистская авиация. Одна за другой посыпались бомбы. Они с грохотом взрывались, но почти не причиняли вреда, так как наступавшие части были рассредоточены. Большой силы достиг минометный огонь врага.

В деревне Красница я разыскал генерала Лебеденко. Из окна полуразрушенного дома он наблюдал за развитием событий. Все части дивизии были введены в бой. У комдива не оставалось в резерве ни одного подразделения. У меня тоже их не было — 89‑я дивизия еще не подошла.

Примерно в километре западнее деревни Задняя развертывалась колонна танков противника — не менее пятнадцати. Немецкие самолеты с ревом пикировали над ними, но не бомбили. Мы ждали, не примут ли фашистские летчики свои танки за советские.

— Вот было бы здорово, — проговорил один из стоявших поблизости от меня командиров.

Так и случилось. Фашисты сбросили на свои же танки серию авиационных бомб. Два танка загорелись, остальные повернули назад и скрылись.

— А у гитлеровцев не так уж все четко организовано, как они хвастаются, — прокомментировал кто–то.

— Может быть, это и верно, но у нас положение тоже не блестящее. Судя по огню, противник подтянул новые силы, а мы уже ввели в бой последние резервы, фланги остаются открытыми. Что думаете делать, товарищ Лебеденко? — обратился я к командиру дивизии.

— Наступать, — быстро ответил он.

— Я и сам за продолжение наступления, но с открытыми флангами далеко не уйдешь. А если враг ударит во фланг?

— Тогда, что же, может быть, перейти к обороне?

— Нет, пока рано, но необходимо принять меры на случай контратаки. Создайте резерв в один — два батальона и подтяните его на правый фланг, где были замечены танки. Надо подготовиться прежде всего к отражению танковой контратаки. Прикажите артиллеристам выдвинуть туда один дивизион. Действуйте. А я поеду в Копыровщину. И если туда уже подошла 89‑я дивизия, прикажу наступать ей вдоль дороги на Духовщину. Этим будет обеспечен ваш левый фланг.

Командный пункт командира 89‑й стрелковой дивизии полковника Т. Ф. Колесникова разместился в оборудованной еще саперами 91‑й дивизии землянке, неподалеку от Копыровщинской семилетней школы. Отсюда открывался хороший обзор на противоположный берег реки Вопь. К тому времени, когда я разыскал КП, 89‑я дивизия уже вела бой: полковник Колесников начал наступательные действия, не дожидаясь приказа, так как видел, что 91‑й дивизии нужна была немедленная помощь. Я поблагодарил его за инициативу и приказал послать связного к Лебеденко.