Сергей Михеенков - Солдатский маршал [Журнальный вариант]

Связисты быстро наладили телефонную и телеграфную связь. Теперь с Генштабом и Ставкой Верховного Главнокомандования можно было разговаривать по прямому проводу и оперативно получать указания.

Развернулись большие инженерно–саперные работы по развитию обороны в глубину. Строились противотанковые заграждения на танкоопасных направлениях, создавались противотанковые районы, и в первую очередь в направлении Медного, Ново — Завидова, Бежецка, откуда в любой момент можно было ожидать удара противника.

Подтягивались резервы фронта. Местное население работало на строительстве противотанковых рубежей. Мужчины призывного возраста получали винтовки и тут же становились в строй воюющих подразделений.

Ставка требовала отбить у противника Калинин.

Наступление началось 21 октября.

К этому времени немцы успели подтянуть к городу дополнительные силы и значительно уплотнить оборону по всему периметру калининской дуги.

Главной ударной силой противника по–прежнему были танки. Конев же располагал несколькими десятками танков различной модификации. В основном они принадлежали 8‑й танковой бригаде полковника Ротмистрова.

19 октября, за два дня до атаки на Калинин, командующий группой армий «Центр» записал в своём дневнике: «Я сказал Штраусу, что Калинин еще долго будет оставаться «кровоточащей раной» армии, если в этот район не подойдут сильные пехотные части. Потом я сказал ему, что центры приложения главных военных усилий армии должны находиться по обе стороны от Старицы. Штраус высказал предложение послать «хотя бы один танковый корпус» на север от Калинина в направлении Бежецка. Я ответил, что для этого еще не настало время, но что он — в соответствии с ранее полученным приказом — должен проводить разведку боем в этом направлении. Еще слишком рано говорить, куда лучше нацелить острие наступления 9‑й армии — на Бежецк или на Торжок. Так как враг перед фронтом 16‑й армии продолжает цепляться за свои позиции, есть большая вероятность того, что объектом наступления 9‑й армии останется Торжок». 20 октября: «9‑я армия смыкает свои ряды и медленно движется на север. 3‑й танковой группе пришлось отозвать свои части, посланные в направлении Торжка, и задействовать их в боях с противником, который со всех сторон атакует Калинин». 21 октября: «Под Калинином русские продолжают атаковать».

Директива, отданная фон Боком своим войскам, действовавшим в районе Калинина, была следующей: «9‑я армия и 3‑я танковая группа должны не допустить отвод живой силы противника, стоящей перед северным флангом 9‑й армии и южным флангом 16‑й армии (выделено мной. — С. М.), взаимодействуя с этой целью с 16‑й армией, а в дальнейшем — уничтожить противника. 3‑я танковая группа с этой целью, при удержании Калинина, как можно быстрее достигает района Торжок и наступает отсюда без задержки в направлении на Вышний Волочек для того, чтобы предотвратить переправу основных сил противника через реку Тверца и верхнее течение реки Мста на восток. Необходимо вести усиленную разведку до рубежа Кашин — Бежецк — Пестово. Надлежит также удерживать линию Калинин — Старица и южнее до подхода частей 9‑й армии».

Итак, обе стороны готовились к наступлению.

20 октября Конев отдал четырём своим армиям приказ о переходе в наступление:

«…2. Войскам Калининского фронта (…) главными силами окружить и уничтожить группировку противника в районе Калинина, между рекой Волгой и Московским морем, и к исходу 21.10 овладеть г. Калинин, не допустить перегруппировки противника для наступления на юго–восток, на Москву…»

Далее командармам расписывался порядок наступления, направление атаки, время и пункты выхода на конечные цели.

Немцы успели основательно подготовиться к обороне. Свои позиции они уступали только перед явным преимуществом противника. Но и, отходя, как правило, контратаковали и в большинстве случаев возвращали первоначальные рубежи. Атаки длились несколько дней. К концу октября армии Калининского фронта выдохлись. Продвижение вперёд было незначительным. Конечная цель наступления — освобождение Калинина — не достигнута. Отдельные группы зацепились за юго–восточные и северные окраины города, но, понеся большие потери, вынуждены были отойти на исходные.

Эта книга — попытка написать биографию маршала. Но маршала без солдат не бывает. Солдаты, бойцы, красноармейцы, рядовые, сержанты, старшины, лейтенанты, капитаны — они, по большому счёту, и есть часть биографии маршала. Привожу фрагмент воспоминаний бывшего пулемётчика 185‑й стрелковой дивизии В. С. Флёрова.

Давайте перенесёмся из ближнего штабного тыла в ту среду, которая непосредственно на местности, в окопах и среди развалин городских кварталов, исполняла приказы командиров и пыталась сделать реальностью замыслы штабов.

Василий Сергеевич Флёров, бывший пулемётчик 26‑го пульбата 1319‑го стрелкового полка 185‑й дивизии: «…Два наших расчёта, прикрывая фланг батальона, участвовали в одном из штурмов городских окраин. Пехотинцы ворвались в город, продвинулись на два–три квартала, и мы затащили станкачи в немецкие окопы. Здесь были огневые точки с укрытиями под домами, несколько отрытых в полный рост окопов в 5–7 метров длиной. Мы установили пулемет, чтобы можно было вести огонь вдоль улицы. Кругом беспорядочная стрельба: винтовочная — наша, треск автоматов — немцев. Позади частокол разрывов минометных мин, а впереди хлопки ручных гранат и разрывы снарядов. Я лег у пулемета, а братва ринулась осматривать немецкий блиндаж, обследовать соседние ДОТы. Пожар в доме через улицу разгорался, я оттащил пулемет в тень. Меня все время грызла мысль о возможной контратаке. Впереди нарастала стрельба, сквозь грохот пробивались крики, по дворам и огородам к нам, размахивая винтовками, бежали солдаты. Обзора справа фактически не было, все закрывали домишки, сараи, сарайчики и прочие хозяйственные постройки. И тут я увидел нечто, заставившее меня вскочить: дом, обычный маленький деревянный дом городской окраины как бы лопнул изнутри, и из облака не то дыма, не то пыли просунулась лобовая часть немецкого танка.

Немцы бросили в контратаку танки, против которых мы были беспомощны. Я закричал, выпрыгивая из окопа, ко мне бежали солдаты расчета. Мы подхватили станкач, завернули за дом, перебежали на другую сторону улицы, прикрываясь дымом пожарища, повели огонь в ту сторону, где, сокрушая постройки, ворочался немецкий танк. Выпустили ленту, раздалась команда: «Отходи!» Опять волокли станкач через поле, усеянное мелкими воронками. Мы оглохли от близких разрывов, но пулемет не бросали, хотя потеряли последнюю, третью коробку с нерасстрелянной лентой. Для нас все обошлось без потерь, а у соседей из 16 человек осталось только трое…