Самсон Агаджанян - Звезда печали и любви

— Говорят, когда разбивается посуда — это к счастью. — Елена Владимировна как-то странно посмотрела на нее и медленно опустилась на стул. Она хотела сказать, что с Олегом случилась беда, но сама испугалась собственной мысли. «Только не это!» — подумала она и слабым голосом произнесла:

— Что-то сердце заболело.

— А вы ложитесь. Я все сделаю сама.

Ира помогла ей подняться и уложила на диван, а сама продолжала наряжать елку. Елена Владимировна неподвижно лежала в забытье. Перед ее взором появился сын. Ей показалось, что он просит у нее помощи. «Что с тобой, сынок?» — тихо прошептали ее губы.

Ире послышалось, что Елена Владимировна застонала, и она подошла к ней.

— Елена Владимировна, может, скорую вызвать?

Та, отрицательно покачивая головой, закрыла глаза. Немного погодя она тихо произнесла:

— Ему плохо!

Ира удивленно смотрела на нее. Та, открыв глаза, отсутствующим взглядом смотрела в потолок.

Иру охватила тревога, она поняла, что та имела в виду Олега. «Наверно, письмо получила!» — подумала она и спросила:

— Что-то с Олегом?

Елена Владимировна увидела испуг в глаза Иры и, чтобы успокоить ее, произнесла:

— С Олегом все нормально. Просто соскучилась по нему, вот и расслабилась.

— Нет, вы сказали, что ему плохо! Почему вы так сказали?

— Сама не знаю.

Она хотела встать, но Ира не разрешила.

— Вы лежите. Вы очень бледная. Я все сама сделаю. Сейчас закончу наряжать елку, потом испеку торт «Наполеон».

— А ты умеешь?

Ира улыбнулась.

— Конечно, умею. Когда были в гостях у бабушки, она научила.

Ира ушла на кухню, а Елена Владимировна закрыла глаза и вновь увидела перед собой сына. Он что-то говорил, но не было слышно. Видение исчезло. Она поднялась, села и, обхватив голову руками, тихо застонала. «С ним случилась беда!» — тихо прошептали ее губы. Она встала, подошла к стене, где висел портрет мужа. Тот, словно живой, смотрел на нее.

— Ваня, — тихо произнесла она, — с нашим сыном беда. Ты слышишь?

Потом, испугавшись дурных мыслей, она начала ругать себя: «Да как ты могла так подумать! С ним все хорошо!» Чтобы отвлечь себя от плохих предчувствий, пошла на кухню. Ира возилась с тестом.

— Елена Владимировна, а что больше всего Олег любит?

— Он у меня сладкоежка. Один раз я купила торт и в обеденный перерыв принесла домой Олега дома не было. Он тогда в школе учился. Оставила тор г в холодильнике, а сама пошла на работу. Вечером пригласила двух своих подруг на чашку кофе. Пришла я с подругами, посадила их вот за этот стол. Открываю холодильник, а торта нет. Вместо торта один маленький кусочек. Все слопал.

Ира засмеялась.

— Я тоже обожаю сладкое, но тренер строго контролировал мой вес. Однажды по дороге на тренировку я купила пирожное и съела. Прихожу на тренировку, а Константин Петрович недовольно посмотрел на меня и говорит: «Кто тебе разрешил пирожные есть?» Я сказала, что не ела. Он взял меня за руку, подвел к зеркалу, и тут я увидела на своем носу кусочек пирожного. Мне стало стыдно, а он смеялся… А кроме сладкого, что он еще любит?

— Его любимые блюда — жареная картошка с мясом и целиком вареная курица.

Они замолчали, обе думая об Олеге.

— Елена Владимировна, а та девушка вышла замуж? — неожиданно спросила Ира.

— Какая?

— Ну та, с которой вы хотели Олега познакомить.

— Она давно замужем. Уже ребенка в садик водит.

Незаметно в разговоре пролетело время. Елена Владимировна посмотрела на часы.

— Ирочка, пора стол накрывать.

За несколько минут до Нового года Елена Владимировна зажгла свечи и выключила свет. Когда на телеэкране появился генсек Черненко и стал поздравлять советский народ с Новым, 1985-м годом, они открыли шампанское, разлили по фужерам. Вместе с боем Кремлевских курантов подняли бокалы.

— С Новым годом, доченька! Пусть сбудутся все твои мечты.

— С Новым годом… — Ира хотела сказать «мама», но вовремя спохватилась, — …Елена Владимировна! Я желаю вам здоровья и чтобы в этом году вернулся Олег!

Пролетели зимние каникулы. Утром громко зажурчал будильник. Ира, просыпаясь, посмотрела на часы. «Еще пять минут», — укутываясь в одеяло, подумала она и, закрыв глаза, попыталась вернуться в сон, в котором видела Олега, но раздался голос матери:

— Ира, пора вставать! В школу опоздаешь!

По дороге в школу она увидела впереди себя Вадима Егоровича.

— С Новым годом, Вадим Егорович!

— Здравствуй, Ирочка. Как каникулы провела? Ездила куда-нибудь?

— Нет, дома была… Вадим Егорович, Олег Иванович вам пишет?

— Да, последнее письмо от него я получил перед Новым годом. Его к правительственной награде представили.

— За что?

— Они какого-то крупного душмана взяли в плен.

— А кто такой «душман»?

— Это те, кто в Афганистане против наших воюют. Теперь Олег Иванович в школу вернется уже не простым учителем, а орденоносцем. Когда приедет, мы в школе устроим ему торжественную встречу.

Ира резко остановилась. Вадим Егорович обернулся и увидел ее побледневшее лицо.

— Что с тобой?

— Так он в Афганистане?

— Да.

— А что он там делает?

Тот удивленно посмотрел на нее.

— Ты в каком классе учишься? Ты не знаешь, что наши там выполняют интернациональный долг?

— Его же могут…

Она не договорила, повернулась и побежала обратно. На полдороге Ира остановилась. Она вспомнила, как перед Новым годом Елене Владимировне стало плохо. «Если узнает, что Олег в Афганистане, с ума сойдет! Нет! Она не должна об этом знать!» — подумала она и повернула назад.

В школе, проходя мимо кабинета начальной военной подготовки, она остановилась, осторожно открыла дверь. Вадим Егорович был там. Увидев ее, улыбнулся.

— Вадим Егорович, а с Олегом Ивановичем ничего не случится?

— Конечно, нет. Парень боевой. В апреле или в мае он вернется домой.

— Правда?

— А разве когда-нибудь я давал повод для сомнений? Тогда верь тому, что я сказал. Твой учитель вернется домой целым и невредимым!

— Спасибо, Вадим Егорович! — она хотела еще спросить про Олега, но в кабинет стали заходить ребята.

Потекли тревожные дни в ожидании письма от Олега. Несколько раз Ира ходила на почту, но там ей отвечали: «Пишут, девушка, пишут».

Однажды на уроке Ира увидела, как побелело лицо Тани Гридиной.

— Что с тобой? — шепотом спросила она.

— Меня тошнит, — ответила та и туг же, рукой прикрыв рот, не спрашивая разрешения у учителя, выбежала из класса.

Учительница удивленно посмотрела ей вслед, потом повернулась к Ире.

— Что с ней?

— Ей плохо.

— Сходи помоги ей. Может, в медпункт надо обратиться.

В туалете Таню вырвало.

— Ты что, отравилась? — спросила Ира.

— Наверно, — с трудом переводя дыхание, ответила та.