Джастин Сарасен - Ведьма Сталинграда

– Я просто старалась находиться там, куда могла бы прийти Алекс, как фотограф. – Настя снова перевела взгляд на журналистку. – Я поочередно ждала у Рейхстага и Бранденбургских ворот. Туда приходило много фотографов, но только не ты. Я даже вызвалась стоять в карауле у генерала Жукова, потому что вокруг него постоянно крутятся журналисты. Тебя я так и не увидела, но на последнем совещании у Жукова я узнала его, – Настя показала на Терри.

– Но вы ко мне так и не подошли, – сказал явно озадаченный Терри.

– Не смогла к вам подобраться. Но у меня получилось поговорить с женщиной, которая была с вами.

– И вам повезло, я знала Алекс, – заметила Элинор. – Итак, вы были известной летчицей. Наверняка советское правительство обрадуется вашему возвращению, несмотря на ваше пребывание в плену, которое подмочило вашу репутацию.

– Не думаю, что обрадуется. Я назвалась чужим именем, когда меня захватили в плен. Кажется, мне лучше остаться мертвой.

– Вдобавок она уже была под подозрением, – сказала Алекс. – Ее отца расстреляли как врага народа.

– Итак, вы хотите дезертировать и переметнуться в другой лагерь, – произнесла Элинор, скрестив руки на груди. Она озвучила очевидный вывод.

– Я… не знаю. Все произошло так быстро. Я нашла Алекс. Но я так устала.

– Ясно. – Элинор оперлась подбородком на большой палец руки. – Что ж, из-за вас мы попали в весьма щекотливое положение. Вскоре в Потсдаме пройдет важная встреча с участием представителей четырех держав. Если вдруг выяснится, что мы помогли укрыться советскому дезертиру, это повредит нашим переговорам с Кремлем.

Алекс взвилась моментально.

– Разумеется, Кремль ни о чем не узнает! Вы же специалисты по секретности, разве нет? – Журналистка смягчила тон. – Кроме того, Элинор, подумайте, что вы можете получить. Вы же сами сказали, что очень хотите иметь советских специалистов и русскоговорящих людей в своих рядах. Думаю, Настя могла бы быть вам очень полезной.

Элинор наклонилась к Насте.

– Вы готовы поделиться с нами информацией о советских военно-воздушных силах? – Вопрос был сразу по делу.

Моргнув, Настя посмотрела на Алекс, снова ища поддержки.

– Пожалуйста, я не могу ответить на все эти вопросы прямо сейчас. Слишком много всего. Мы можем поговорить завтра?

– Это может стать удачным ходом, – сказал Терри, не обращая внимания на неуверенность летчицы. – Если мы завербуем одну из лучших, хотя и не сможем об этом заявить, пока идут переговоры.

– Вы никогда не сможете об этом заявить, – подчеркнула Алекс. – Если они не смогут наказать саму Настю, то накажут ее мать. Вы же знаете, что случилось с ее отцом.

Элинор сняла очки и сложила их, ставя точку в разговоре.

– Завтра вам придется сказать нам что-нибудь стоящее, если вы рассчитываете на нашу помощь, – сказала она, обращаясь к Насте. И если вы решитесь, нам придется сразу же переправить вас из Берлина на территорию, контролируемую американцами, – в Висбаден, к примеру.

– Хорошая мысль, – кивнул Терри. – В штаб союзников. Туда постоянно кто-то приезжает и уезжает. Просто потихоньку перевезем ее туда.

Элинор покачала головой.

– Только с разрешения. Начальству может не понравиться, что мы связались с беглой летчицей, даже если она представляет для нас большую ценность.

– Начальству? Вы про генерала Эйзенхауэра? – Лицо Алекс засияло. – С этим не должно быть проблем. Мы как-то встречались. Ручаюсь, он одобрит. Постойте! У меня есть идея получше. Если вы позвоните в штаб союзников, то, быть может, свяжетесь с его секретаршей Джо Найтли. Передайте ей, что Алекс Престон просит об услуге. Однажды она пообещала мне, что поможет, и, кажется, настал момент, когда ее помощь может пригодиться.

Элинор усмехнулась.

– Да, шанс есть. Зачем беспокоить генерала, когда знаешь его секретаршу? Я свяжусь с ней и другими нужными людьми утром. – Шталь бросила взгляд на часы. – А утро наступит уже через несколько часов. – Элинор глубоко вдохнула, давая понять, что на этом все. – Итак, на сегодня достаточно, а теперь нам всем необходимо немного поспать.

Терри собрал пивные бокалы.

– Настя, если вы хотите помыться перед сном, то ванная комната вон там. А мы с Алекс пока приготовим вам диван.

Услышав про диван, Настя метнула быстрый взгляд на Алекс – ее вопрос был очевиден. Журналистка слабо пожала плечами. Вопреки всему, они снова нашли друг друга, но все равно требовалось соблюдать приличия. И пусть Терри знал об истинных отношениях, которые их связывали, афишировать это было нельзя. Может это и к лучшему: Алекс требовалось время, чтобы узнать эту незнакомку.

Алекс лежала на узкой кровати, не в силах уснуть. Нервы у нее были напряжены. Все так стремительно поменялось. Война закончилась, она была в безопасности, Настя была в безопасности, и они, наконец, обрели друг друга. Да она должна прыгать от радости. Но война продолжалась так долго, что Алекс привыкла жить в постоянном страхе и тоске, и теперь, когда наступил мир и свершилось долгожданное воссоединение с Настей, она поняла, что разучилась быть счастливой. За два года образ возлюбленной превратился в идеал, и девушка, которая спала в соседней комнате, ему не соответствовала. Голод и постоянные сражения, похоже, не только сделали Настю бесчувственной, но и подорвали ее дух. Бесстрашная и задорная летчица стала молчаливой и вялой.

Алекс окунулась в воспоминания их быстротечной и взрывной страсти в «Метрополе» и тяжело задышала. Осталась ли прежняя блестящая Настя где-то внутри этой подавленной незнакомки, которая спала в своем армейском белье совсем рядом? Можно ли было достучаться до нее?

Журналистка поднялась с постели. К черту приличия! Стараясь ступать как можно тише, она прокралась в гостиную. В тот момент, когда Алекс появилась на пороге, Настя села на диване и протянула ей руку. Американка рванулась к летчице и крепко обняла ее, зарывшись лицом в некогда знакомую шею.

– Все так странно, да? Прошло столько времени, – прошептала Алекс. – Я так долго думала, что ты погибла. В газетах было полно сообщений о твоем сбитом самолете. Неделями я ходила омертвевшая от горя.

Настя провела пальцами по лицу и губам Алекс.

– Как ты поняла, что я не погибла?

– Когда попала в тюрьму на Лубянке. Ты не поверишь, но именно от майора Казар я узнала, что тело, найденное рядом с самолетом – это была не ты.

Настя отпрянула.

– Постой. Тебя арестовал НКВД? За что?

Алекс вытянула ноги и прикрылась одеялом.

– Потому что они рылись в твоих вещах и нашли письмо, которое ты писала мне.

– О боже! Письмо. Какая же я дура! И они арестовали тебя из-за этого. Мне так жаль! Тебе там сильно досталось?