Сергей Алымов - Нанкин-род

– Джентльмены, – обратился к присутствующим консул Его Величества. – Я позволил себе пригласить вас для того, чтобы ознакомить с письмом, полученным мною в частном порядке от всеми уважаемого сэра Чемберлена. Разрешите мне огласить это письмо.

Консул Бертон развернул сложенный вчетверо лист белой плотной бумаги.

«Лондон. 5 января.

Генеральному консулу Бертону. Шанхай.

Сэр!

Я уполномочен мистером Чемберленом уведомить вас, что является весьма своевременным мобилизовать лучшие силы английской колонии Шанхая для энергичного противодействия коммунистическому влиянию в Китае. Нет надобности перечислять подробно причины, заставляющие нас принимать меры к обороне и укреплению великобританских позиций. Призрак большевизма, разгуливающий по просторам Китая, должен быть изгнан объединенными усилиями всех заинтересованных в этом культурных наций. Помимо официального сношения с представителями держав по этому вопросу, было бы весьма полезно объединить общественные круги Шанхая вокруг выборной организации, стоящей на платформе защиты права и цивилизации, в состав которой должны входить представители разных национальностей, не исключая китайцев.

Мистер Чемберлен желает быть осведомленным о результатах в возможно скором времени. О всех шагах, предпринятых намечающейся организацией для обнаруживания и уничтожения очагов большевистской заразы – сообщайте непосредственно в министерство.

Имею честь остаться вашим покорнейшим слугой

Викфорд Покс, секретарь ».

Дочитав письмо и выдержав нужную паузу, консул сказал:

– Слово за вами, джентльмены!

– Я думаю, – поднялся грузный Мак-Николь, председатель союза владельцев хлопчатобумажных фабрик Китая, – что нужно дело, а не слова… С каждым днем становится все труднее управлять производством… Проклятые кули словно взбесились… Подавай им отдых… увеличивай жалованье! Скоро они потребуют, чтобы мы уступили им свои квартиры!.. Необходимо срочно заняться общественной гигиеной. Подозрительных по заразе – убрать. Здоровых оградить от больных. Нужно действовать, пока не поздно!

Следующим выступил главный инженер шанхайской канализационной компании.

– Письмо мистера Чемберлена – мудрое письмо! Мы слишком мало обращаем внимания на происходящие вокруг нас перемены. Нам кажется, что почва по-прежнему тверда, а она уплывает из-под ног… Мы сидим в отелях и не желаем знать, что делается на улице… Необходимо избавиться от нашей беспечности и взяться общими силами за нашего врага – коммунистических агитаторов.

– Интересно знать, что скажет Ворд, – раздался голос директора Индо-Китайского банка.

– Я считаю, что нет такой лисицы, которая бы перехитрила охотника! Рано или поздно лисица попадает в капкан. Если мы постараемся – для нас не составит труда переловить большевистских лисиц!

С заключительным словом выступил адвокат Гарольд Рейнель.

– Джентльмены, – театрально простер руку адвокат. – Здесь все англичане, и я позволю себе быть откровенным. Британскому влиянию в Китае угрожает советская страна, существование которой исчисляется несколькими годами. Мы, которые в течение столетий плавали всюду, куда только мог проникнуть корабль, мы должны бояться жалкого, детского лепета, которого по глупости могут послушаться другие дети. Более половины морской торговли в Китае производится при помощи английских пароходов. Во главе управления китайских таможен стоят англичане. В индустриальном и финансовом отношении Китай – такая же составная часть Британской империи, как и Индия… Мы должны организовать отпор! Московские азиаты, рассчитывающие встретить в Китае сочувствие родственников, натолкнутся на наши штыки, которые мы сумеем вложить в китайские руки. Для этого мы достаточно опытны. Чжан Цзо-лин, У Пей-фу и десятки других генералов охотно помогут нам в нашем деле. Но и мы сами должны воевать, разоблачая красных лисиц! Я предлагаю назвать нашу организацию «Лигой защиты конституции». Это будет достойным ответом на защиту насилия, являющегося евангелием большевиков!

Довольный собой, адвокат уселся на свое место под шумное одобрение присутствующих.

– Мистер Рейнель, – поднялся вновь консул, – нашел удачное название для нашей фирмы, и мы сегодня же можем положить начало ее существованию. На этом листе я предлагаю расписаться всем присутствующим… Кроме того, мы сейчас же изберем временное бюро. Время не терпит.

Липтон Ворд, Мак-Николь и адвокат Рейнель были единогласно избраны в бюро Лиги.

Консул Бертон объявил заседание закрытым. Публика начала расходиться. Зажужжали стартеры автомобилей. Засверкал оживленный фонарями асфальт.

– Подождите минуточку, Лип, – остановил одевавшегося Ворда консул. – Вы куда? В «Карлтон»?

– Нет, мне нужно еще заехать в одно место, – ответил Ворд.

– Знаю я ваше место, – подмигнул Ворду консул, – идите… Все равно встретимся ночью в какой-нибудь дыре.

Бой распахнул дверь, и герб Соединенного Королевства сверкнул золотом надписи: «Dieu et mon droit» [3] «Бог и мое право». Надпись на гербе короля Англии со времен Эдуарда I. , увенчав голову седеющего дельца.

Место, куда нужно было заглянуть Ворду, находилось недалеко от консульства. Это был угловой коттедж с высокой черепичной крышей.

На темной двери, кроме блестящей ручки-кольца в виде змеи, кусающей собственный хвост, на высоте человеческого роста сиял большой бронзовый ананас – дверной молоток и символ этого дома.

Ворд поднял тяжелый фрукт и трижды ударил им в дверь. Дерево глухо запело, унося музыку в невидимые комнаты.

Через мгновенье дверь бесшумно открылась, пропустив Ворда.

Передняя освещалась матовым фонарем, имевшим форму ананаса. Темно-синие драпировки на дверях были расшиты такими же золотыми плодами.

Открывший дверь саизец, с головой шоколадного бульдога, приветливо разжал челюсти.

– Чужие? – спросил Ворд, услыхав голоса за драпировками. Саизец кивнул головой.

– Скажи госпоже, что я здесь, – сказал Ворд и, отдернув левую драпировку, прошел в спальню.

Слуга проскользнул за другую.

Это была комната, которую можно было назвать шатром в тропическом оазисе. Пол был покрыт густым слоем золотого песка. Пальмы, манго и драконовые деревья росли прямо из пола. Влажный, горячий воздух, наполненный сложным запахом цветов и каких-то необычайных духов, озарялся зеленым светом, падавшим с потолка. Этот свет, похожий на лунный, обливал деревья и обитые бамбуковыми циновками стены, словно уплывающие куда-то.

Это была маленькая фата-моргана, миниатюрный пленительный мираж, в котором сладко тонули дела и заботы. Это было ананасное королевство, которым владела золотоволосая Китти Сингапур, самая дорогая и капризная кокотка Шанхая.