Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

Следовательно, если прилагать законы, наблюдаемые у животных, к людям, то у дилювиального человека, не имевшего вторичных половых признаков, мы в праве ожидать моногамии, а у позднейшего человека, гибридного — многоженство. И действительно, одноженство, как предполагающее равноправность супругов, более гармонирует с равенством между мужчиной и женщиной в физическом и умственном отношении, каковое предполагается у дилювиального человека. Наоборот, когда женщины после смешения стали ниже мужчины во всех отношениях, естественнее было для мужчины составлять из таких женщин гаремы, в которых всегда предполагается некоторое подчинение жен мужу.

В настоящее время строго моногамных народов сравнительно немного. К ним принадлежат европейские христиане, берберы, евреи и некоторые из магометан, сохранивших свой древний обычай одноженства, несмотря на принадлежность к полигамной религии, как например, горцы у подножия Эльборуса, кабардинцы и туареги (в Сахаре), т. е. вероятно, такие народы, которые или не вышли из своей первобытной прародины Европы, или сравнительно недалеко от нее отошли. Что в Европе моногамия обычай не новый, видно из слов Тацита, по свидетельству которого, в его время у германцев существовала очень строгая моногамия (2).

Кроме того, моногамия существует у самых низших дикарей: у лесных веддахов Индии, у бушменов, у обитателей Порт-Дори на Новой Гвинее, у даяков острова Борнео и у лесных племен Бразилии (3).

Возможно, что Европейцы имели более шансов остаться моногамами хотя бы потому, что для них труднее было доставать жен, чем для их собратьев, переселившихся в другие части света, изобиловавшие питекантропами. Но, впрочем, и у европейцев в древности некоторое время существовала полигамия. Тацит допускает, что между германскими вождями встречалось многоженство. Адам Бременский говорит о многоженстве у шведов. Кроме того, многоженство было у меровингских королей, а также в каролингском периоде и у славян до введения христианства (4).

Что касается дикарей, сохранивших моногамию, то, вероятно, этот обычай вызывался у них недостатком излишних женщин.

Низкие дикари народ очень бедный, а многоженство требует материальных средств. По словам Герберта Спенсера, «многочисленные свидетельства показывают нам прямо или косвенно, что в полигамических обществах многоженство преобладает только между более богатыми или более знатными из их членов. Мы имеем право, говорит автор, заключить, что в большинстве случаев, где существует многоженство, одновременно с ним существует и моногамия и притом в более сильной степени. Менее состоятельные люди, которые повсюду должны составлять большинство населения, или вовсе не имеют жен, или имеют каждый лишь по одной жене» (5).

Если мы затем обратимся к многоженству, то увидим, что у человека эта форма брака более новая, чем одноженство, во-первых, потому, что от одноженства к многоженству есть переходные формы, а во-вторых, в многоженстве всегда сохраняются следы более раннего одноженства.

Одной из переходных форм от моногамии к полигамии можно считать брак, принятый в настоящее время в Японии, но некогда известный и в Европе. По законам, японец может иметь только одну жену, которая должна быть с ним одного сословия, и, сверх того, ему дозволяется приобретать сколько угодно наложниц. Такие же обычаи существуют и в Китае у ашанти (в Африке) одна жена считается «законной», а все остальные — «наложницами». У древних персов, цари которых кроме наложниц имели трех или четырех жен, лишь одна из них была королевою и считалась женою в отличном смыслов от других. У ассириян царь имел только одну жену и несколько наложниц.

То же было у древних египтян, у повелителей древнего Перу, у властителей чибчасов и до сих пор у повелителей Абиссинии (6).

На следующей ступени у полигамических народов одна жена считается «первой» или «главной» и пользуется разными отличиями и привилегиями. Например, у южно-американских индейцев такой главной женой считается или старейшая, или та, которая взята первой. У знатных таитян и чибчасов — главная жена — первая по времени. У дамаров и фиджийцев — первой женой становится самая любимая и т. д.

У властителей многих африканских народов право наследования престола принадлежит только главной жене. У южно-американских индейцев главная жена заведует всем домом, а у крусов (в Африке) только она имеет право обедать вместе с мужем и в знак своего отличия носит на шее нитку перлов (7).

Третья форма брака, полиандрия, распространена по земному шару менее, чем две остальные. Мак Ленан и Шарль Летурно считаются полиандрическими народами: древних арабов, гуанчей Канарских островов, тибетцев, туземцев. Кашмира и Гималайских областей, тодов, коргов, наиров, цейлонцев и другие племена Индии, новозеландцев, жителей одного или двух островов Тихого океана, алеутов, туземцев Ориноко и некоторых частей Африки. К ним присоединяют древних бретонцев, пиктов, готов, наших запорожских казаков (?) и находят следы полиандрии даже у древних германцев.

Хотя в настоящее время эта форма брака далеко не всегда вызывается необходимостью, т. е. недостатком женщин, но в древности возможно допустить такую необходимость. Например, на острове Цейлоне она господствует только между высшими классами, тогда как низкие живут в моногамии (8).

Действительно, отношение числа мужских рождений к женским далеко не одинаково не только в разных странах, но даже в одной и той же стран в разные времена. В Европе оно в среднем составляет сто шесть мальчиков на сто девочек, причем избыток мужчин уравнивается их большей смертностью. Но в других странах первых мужских рождений бывает гораздо более значительным, например, на Сандвичевых островах в 1839 г. на сто взрослых женщин приходилось 125,08 мужчин, на Новой Зеландии в 1858 г. — 130,3, у тодов Индии в настоящее время — 133,3. От каких причин происходит такой перевес мужского пола, я еще пока не берусь решить, но он мог быть очень серьезной причиной появления полиандрии, вовсе не наблюдающейся у животных, за исключением пчел и муравьев (9), в особенности у народов эндогамных, которым обычай или религия не дозволяли брать жен из чуждого племени.

Что касается той формы брака, которая наблюдается в настоящее время у некоторых из самых низших племен, так называемое «полное смешение полов», принимаемое некоторыми современными этнологами за первобытную форму брака, то мне кажется, что оно явилось только как результат падения человека.

Известно, что при своем падении человечество во многих отношениях становится ниже животных. Достаточно вспомнить противоестественные пороки человека, неизвестные животные, проституцию и проч.