Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

Гааке в своем «Происхождении животного мира» приводит несколько замечаний и наблюдений, подтверждающих мою мысль. «Красный цвет, — говорит он, — указывает на древность попугаев». «Что касается умственных способностей, то африканский серый попугай стоит выше всех прочих попугаев». «Самые высшие виды соловьев отличаются наиболее невзрачным оперением, т. е. таким, окраска которого достигла наибольшего однообразия». «У дроздовых такая же градация окраски, как у Соловьевых». «Голуби южных областей отличаются от северных гораздо более пестрым оперением, что свидетельствует о более низкой ступени их развития» (23).

Очевидно, что северные виды животных, проживающих в настоящее время в умеренном климате, пережили более позднее ледниковые периоды, когда их более ярко и пестро окрашенные сотоварищи были истреблены хищниками, уже успевшими к тому времени усовершенствовать свои способности зрения и внимания.

Наконец, в третьей стадии развития хищники научились отличать на фоне снега даже темных и серых животных и спастись от них могли только животные снежно-белые. Это могло случиться только во время последнего ледникового периода, так как среди человекообразных обезьян, выработанных предпоследними периодами, и даже среди людей есть немало цветных и чисто черных субъектов. А отсюда большая вероятность думать, что снежно-белые животные, как например, белый медведь и предки многих из наших домашних животных, пережили вместе с человеком последний ледниковый период. Это же дает мысль, что европейский питекантроп, переживший последний ледниковый период в Европе, должен был нуждаться в снежно-белом волосяном покрове. Если же мамонты и носороги последнего ледникового периода, как показывают их экземпляры, найденные в почве сибирских тундр, были покрыты не белой шерстью, а рыжей, то это происходило потому, что этим животным при их гигантских размерах и могучей силе не страшны были никакие хищники, кроме человека. Действительно, из наблюдений над домашними животными, которые, по всей вероятности, произошли от животных, переживших с человеком последний ледниковый период, видно, что снежно-белую окраску можно считать у них признаком особенной силы и приспособленности к жизни. Так, у лошадей белая масть чаще наследуется, чем все остальные «У наших домашних птиц — гусей, кур, голубей — белый цвет выступает, как известно, с большей интенсивностью, чем другие цвета. Поэтому некоторые принимают белый цвет за высшую степень подбора. Так, белая арабская лошадь признается одною из благороднейших лошадей, и еще в древности белые лошади пользовались предпочтением перед лошадьми других мастей и признавались священными. Прибавим, что, в особенности у свиней, но также у овец и коз, белый цвет считается признаком высшей степени подбора» (24). Предполагать, что дилювиальный человек достиг искусственным подбором белого цвета у всех своих домашних животных, которые в диком состоянии могли быть серыми, это значит возлагать на него столько же трудную, как и бессмысленную задачу

Условия, при которых европейский дилювиальный человек нуждался в снежно-белой окраске, представляются мне следующим образом.

Вначале, будучи питекантропом, он, как мы говорили, скрывался в лесах на деревьях, но по мере наступления ледников, условия его жизни изменялись. Плодовые деревья, снабжавшие его прежде изобильной пищей, погибли теперь от холода и заменились деревьями умеренных стран. Если же некоторые из них и продолжали еще приносить плоды, то давали их только раз в год. Следовательно, питекантропам нечего было есть в лесу и они принуждены были все чаще и чаще выходить оттуда, чтобы добывать себе пищу охотой. При этом вымирали с голоду и попадались в когти хищных зверей те из них, которые наименее были приспособлены к беганью, а наиболее приспособленные к этому роду передвижения переживали и размножались.

Так как охота на крупных травоядных животных и защита от нападения хищников была не под силу одному человеку с его каменным coup de poing, то людям пришлось соединяться в большие общества и держаться их постоянно. Всякий, кто не обладал общественными способностями и действовал в одиночку, погибал неминуемо, не оставляя после себя никакого потомства.

Таким образом, мало-помалу человек должен был выступить в качестве действующего лица в борьбе, которая уже давно велась между четвероногими хищниками и травоядными животными. В этой борьбе и хищники и травоядные постепенно друг друга совершенствовали. В начале четвертичного периода травоядные преобладали в Европе, но к мустьерской эпохе число их сильно убавилось, а зато размножились хищники. В это время пространство Европы было сильно сжато ледниками и травоядные животные уже не находили себе нигде более спасения, как только на ледниках, т. е. на главном ледяном море на севере и на ледниках горных стран. Но уйти далеко в глубь ледника они не могли, так как там не было для них никакой пищи, а потому должны были держаться летом на окраине ледников, а зимой вместе с распространением снежного покрова передвигаться на юг. Около них же невдалеке должны были жить и хищники, а в числе этих последних и человек, потому что кроме животной пищи у них не было никакой другой. Следовательно, хотя далеко не вся Европа и не круглый год была покрыта снегом, но в эпоху наиболее обостренной борьбы между животными как травоядные, так хищники и человек жили постоянно на земле, покрытой снегом. Следовательно, если эта борьба требовала от животных покровительственной окраски, то она точно так же нужна была и человеку. Эта окраска была, конечно, никакая иная, как только снежно-белая.

Сказанное нами подтверждается археологическими данными, так как главные местонахождения ископаемого дилювиального человека именно встречаются на окраинах ледника вблизи морен. Здесь были многочисленные и глубокие трещины во льду, очень благоприятные для того, чтобы в них укрываться. «Огромные трещины, — рассказывают путешественники, наблюдавшие их на окраинах материкового глетчера в Гренландии, — располагающиеся часто параллельно друг другу, пугают путешественников своей глубиною: прорезывая вверху лазурно голубые массы льда, они пропадают в ужасном мраке» (25).

Хотя де Мортилье предполагает, что даже ангельская раса уже одевалась в звериные шкуры, но мне кажется, что для этого у него слишком мало данных. Все доказательства ограничиваются найденными у человека ашёльской и мустьерской эпох каменными скреблами, которыми можно было очищать и разрезать кожи, и каменными остроконечниками, которыми можно было их просверливать. Но у этих орудий могло быть и другое назначение, как например, разрезание мяса животных на куски, соскребание его с костей и т. п., так как надо не забывать, что у человека, поневоле ставшего хищником, оставались зубы растительноядного животного и обгрызать мясо с кости, да еще сырое, было для него довольно трудно без помощи ножа или скребла.