Михаил Чулков - Пересмешник. Пригожая повариха

стинное богатство человеческое есть разум и добродетель, а истинное убожество — лишение сих дарований; мнимое же богатство человеческое — великое излишество имения, а самопроизвольное убожество — желание излишества. Сие излишество, под общим именем богатства, приобретается двумя противными друг другу действиями, а именно: во-первых, трудолюбием и бережливостию, во-вторых, наглостию и жестокосердием. Итак, одно из них есть невинное, а другое порочное.

Богач от трудолюбия и бережливости, разумея по приложенным к тому трудам цену своего имения, имеет внимание на недостатки ближнего, не имеющего ко обогащению себя способов и дороги, по возможности ему вспомоществует, как искусившийся уже человек, наставлениями к тому и приобретенным своим капиталом, без интересов или за узаконенные проценты, размеряя нужду ближнего своего со своими излишествами, и, будучи господином имения своего, не производит себе, ни капиталу своему поношения. А богач наглостию и жестокосердием, не разумев цены случайно дошедшего к нему имения без приложения им трудов, а потому боясь каждоминутно потерять оное и учинившись не господином, но холопом своего богатства, неусыпно внимает на нужды своего ближнего, но в противном намерении первому, а именно: чтобы, дав небольшую взаймы сумму, получить в заклад большое имение и в случае неисправности плательщика овладеть оным под видом благопристойности, хотя бы у заимщика и последнее случилось; взять указные проценты [90] Указные проценты — по указу 1754 года максимальным процентом при предоставлении займа считались 6 % годовых; более высокий процент («лихва») преследовался по суду. Чулков описывает уловки ростовщиков обойти закон: выдача векселей на короткий срок, их переписывание, взимание процентов на проценты и т. п. , но не более как на четыре месяца, что и составит в год по пятнадцати, кроме других интересов, ему только известных: например, данные деньги в заим взяты были у другого за комиссию, за промен денег, за пересрочные дни с капитала, с процентов проценты и так далее; в скором же времени взятая в заим сумма превзойдет цену имения, и заимобратель поспешает писать из закладной купчую, боясь, чтоб не приплатить еще другим имением, а в случае недостатка не потерять бы драгоценной вольности и не быть помещену под башнею, на которой всегда в двенадцатом часу играет полковая музыка [91] … башня, на которой всегда в двенадцатом часу играет полковая музыка — долговая тюрьма при магистрате. .

Сего ради богач желает себе сокровищ всего света, мыслит о золотой ветви, данной Енею от Сивиллы Куманской [92] … золотая ветвь, данная Енею от Сивиллы Куманской … — этой ветвью из священной рощи в Кумах герой поэмы Вергилия «Энеида», спускавшийся в царство мертвых, расплатился г Хароном за перевоз его через Коцит. , о Филипповом осле, навьюченном золотом [93] Филиппов осел, навьюченный золотом — имеется в виду высказывание царя Македонии Филиппа, что нет такой крепости, которая бы не сдалась, если ввести в нее груженного золотом мула. , которые открывали богачам самые неприступные места, обожает Креза [94] Крез — лидийский царь (VI в. до н. э.), известный сказочным богатством. и Мида [95] Мид (Мидас, греч. миф.) — «…он угостил весьма великолепно Бахуса, за что сей бог, по просьбе его, превратил Мидаса в золото». , потому что уже они мертвые, а живых богачей всех ненавидит, боясь, чтоб не превзошли его капиталом; честь свою и славу в том только полагает, чтоб считали его всех богатее в городе; мыслит и говорит всегда об интересах, не уважая никакой особы; кажется всегда пасмурен и заботлив, старателен выведать и узнать в самую тонкость о богаче, пришедшем в несостояние, печален и прискорбен, смотря на все предприятия к поправлению его знакомых, и, словом, ведет жизнь беспокойнее самого бедняка, не имущего дневного пропитания.

Такая страсть в человеке потушает наконец остатки его совести, и хотя по исчислению его капитала не токмо он, но и потомки его до третьего колена безбедно и избыточно жизнь свою провести могут, однако ему кажется все то мало и все недостаточно. Сам желает, чтобы все думали и считали его отменным богачом, но сам же и всегда объясняет свои недостатки; таким образом, привыкнув все партикулярные интересы искусно обращать в свою пользу дробными и фальшивыми правилами под именем умножения, приобретения и накопления имения и, угомонив вовсе глас вопиющей к нему совести, вознамеривается принадлежащее право казне под покровом непроницаемой хитрости обратить в пользу своего приращения, и доход, ей принадлежащий, привести в собственные свои сундуки, якобы вернее всех комиссар и истинный сын общества, не страшась должного за то по законам возмездия. Следовательно, в таких душах интерес выше чести почитается и расстройство домашнее уступает место прибытку, а потому ясно доказательно, что в порочном богаче любовь к ближнему места не имеет.

Вышеписаного сложения был некто отставной майор Верзил Тихиев сын Фуфаев, служивший в армии ровно тридцать лет и три года без всякого штрафа, потому что в командировке и на приступах не бывал, а отправлял всегдашнюю должность комиссара и был у раздачи солдатам жалованья, провианта, фуража и амуниции. И как всегда находился в трезвом состоянии и вел приход и расход исправно, то, приехав в свою деревеньку в отставку, к двадцати пяти душам прикупил он девятьсот пятьдесят душ за сходную цену у двадцатилетнего дворянина, которому по смерти отцовской деревни более не понадобились, хотя оные находились в совершенном порядке и в хлебородной стороне, что мы называем низовые места [96] Низовые места — земли в Поволжье, ниже Симбирска, активно осваиваемые в екатерининское время. . Фуфаев хорошею экономией) и добрым присмотром возвел хлебопашество в деревнях своих до высочайшего степени и, построив небольшие винокурные заводы, начал курить вино и день и ночь беспрестанно.

Известно всем, что продажа горячего вина издревле принадлежит у нас казне [97] … продажа горячего вина издревле … — Чулков описывает систему государственной монополии на торговлю водкой в XVIII веке. Производительность частных винокурен (их могли содержать только дворяне) строго контролировалась, и водка скупалась в государственные «магазины» (склады). Производство ее сверх нормы и торговля ею преследовались (корчемство), незаконно выгнанное вино изымалось с помощью полиции, солдат и специальной «корчемной стражи». С 1765 года розничная торговля в кабаках по губерниям и наместничествам стала передаваться с торгов откупщикам («коронным поверенным», или «винным компанейщикам»), которые ради наживы прибегали ко многим злоупотреблениям. Правительство противопоставляло им «кабаки на вере» (с выборными целовальниками), торговавшие по твердой казенной цене. В 1775 году при реформе губернских учреждений и введении в них постоянного штата чиновников контроль за виноторговлей был поручен губернским казенным палатам, а чтобы еще более упорядочить дело, с 1781 года оптовая закупка водки стала допускаться только через «Магазины ее императорского величества». Фуфаев использует как лазейку в законе дарованное дворянам право выделывать в поместьях водку для домашних потребностей: он патриархально благодарит «чаркой» мужиков за оказанное ему уважение. и собираемый от того доход с прочими идет на содержание армии. Известно и то, что до благополучных нынешних времен сколько происходило смертоубивства, разорения дворянских домов и крестьян, сколько находилось во всегдашнее время под стражею и сколько жестоко наказуемо было людей от жадности и грабительства бывших до сего откупщиков, которые, не имев прежде нисколько у себя капиталу, сделалися ныне неиссчетными богачами. Ныне прозорливостию вышней власти избавлены домы благородных от посещения незваных гостей, которое под видом и именем выемки в кладовые их и в самые внутренние покои простиралось без всякого препятствия, где нанятые и упоенные откупщиком солдаты не щадили ни пола, ни возраста, а о должном почтении к благородным и помышления не имели.