Григорий Сковорода - Наставления бродячего философа [Полное собрание текстов]

1791 года, августа 16

Любезный друг Михаил!

Древний монах Эриратус все свои забавные писульки приносил в дар другу и господину своему, патриарху Софронию [288], а я приношу тебе.

Ты мне в друге господин, а в господине – друг.

Я сию книжечку написал в Бурлуке, забавляя праздность. Она украдена. Но я, напав на список, исправил, умножил и кончил.

Потоп змиин, Ноев, Божий и Библия есть то же.

Если она море, как же не потоп? Взгляните на Назонову картину потопну [289] На Назонову картину потопну – Речь идет об описании потопа в «Метаморфозах» Публия Овидия Назона (43 до н. э. – 17 н. э.); кн. I, ст. 300: «Плавает волк среди овец». .

Nat lupus inter oves… [290]

He в сем ли море обуревается вся Вселенная?

Ей, в сем! Ей, вся! «Погрязли, как олово в воде…» Один мой Израиль, сию пучину перелетая, переходит. Один он уловляет жалостную ревность Варуха.

«Кто перейдет на ту сторону моря и обретет премудрость?»

Что есть Библия, если не мир? Что есть мир, если не идол деирский? Что есть златая глава ему, если не солнце? Что есть солнце, если не огненное море?

Не оно ли заступило нашу нам гавань ту:

«Се сей стоит за стеною нашею и говорит: „Лицемер! Почему усомнился ты?“».

Не все ли не переплывшие мучатся в огненной бездне? Не все ли блеют о пекле? И кто уразумел пекло? Не смешно ли, что все в пекле, а боятся, чтоб не попасть?

Вот точный сфинкс, мучащий не решивших гадания. «Возволнуются и почить не смогут». «Ходите в пламени огня вашего».

А мой Ной радугу видит, и потоп прекращается. Что есть прекрасная радуга? Не радость ли есть радуга? Не солнце ли видит свой образ в зеркале вод облачных? Не солнце ли глядит на солнце, на второе свое солнце? На образ образуемый, на радость и на мир твердый? Не туда ли глядит сей вождь наш, не туда ли волхвов ведет?

Останься ж, солнце и луна! Прощай, огненная бездна! <���Прости, западное солнце>. Мы сотворим свет получший. Созиждем день веселейший. Да будет свет! И се был свет. Да станет солнце и луна! Да станет и утвердится! Да светит во веки веков! И се стало солнце и луна! Новая луна и солнце. От Бога божественное.

Воспой же, о Исайя! Воспой нам песнь победную. Се Израиль перейдет море!

Воспою ж и я с тобою, любезный мой Исайя: «Дугу мою полагаю в облаках». Сие есть: мир утверждаю внутри себя.

Insuperabili loco stat animus, qui externa deseruit. Nunquam major est, quam ubi aliena deposuit, et fecit sibi pacem, nil timendo… (Seneca, Epistola, 79) [291] Insuperabili loco stat – Сковорода по памяти передает, по-видимому, следующее место из «Нравственных писем к Луцилию» Сенеки: «Если мы выберемся из этой грязи на высокие вершины, нас ждет спокойствие духа и, по избавлении от всех заблуждений, полная свобода. – Ты спросишь, в чем она? – В том, чтобы не бояться ни людей, ни богов; чтобы не желать ни постыдного, ни лишнего; чтобы стать полновластным повелителем самого себя» (конец письма 76-го, пер. С. А. Ошерова). .

Сие есть то же: «Разумный праведник себе друг будет» (Притчи, гл. 12-я).

Два пришельца вошли в храм Соломона: один слепой, другой зрячий. Слепой без пользы возводил очи и водил веки свои по стенам храма. А зрячий, видя стень, представляющую человека, зверей, птиц, горы, реки, леса, поля, цветы, солнце, звезды и драгоценные камни, и приводя во всем безизменную меру, называемую живописцами рисунок, ненасытною забавлялся веселостью. Паче же любопытною зеницею презирал он семилампадный свечник и сень херувимов. «Я не вижу веселости в сем храме», – сказал слепой… «О бедный! – вскричал зрячий. – Пойди домой и вырой зеницы твои, погребенные в мехе твоем. Принеси оные сюда. В то время обновится тебе храм сей, и почувствуешь услаждающее тебя твое блаженство».

Особы в разглаголе: Душа, Нетленный Дух

[Душа].Всяка невкусность дает для меня питательный сок. Если только благоволишь, о нетленный дух, скажи мне, что значит: два пришельца?

Дух.Всяк рожденный есть в мире сем пришелец, слепой или просвещенный. Не прекрасный ли храм премудрого Бога мир сей? Суть же три мира. Первый есть всеобщий и мир обительный, где все рожденное обитает. Сей составлен из бесчисленных мир-миров и есть великий мир. Другие два суть частные и малые миры. Первый – микрокосм, сиречь мирик, мирок, или человек. Второй мир символический, сиречь Библия. В обительном коем-либо мире солнце есть око его, и око сие есть солнце. А как солнце есть глава мира, тогда не дивно, что человек назван микрокосм, сиречь маленький мир. А Библия есть символический мир, затем что в ней собраны небесных, земных и преисподних тварей фигуры, дабы они были монументами, ведущими мысль нашу в понятие вечной натуры, утаенной в тленной так, как рисунок в красках своих.

Душа.Что значит вырыть погребенные в мехе зеницы?

Дух.Начало вечного чувства зависит оттуда, дабы прежде узнать самого себя, прозреть таящуюся в теле своем вечность и будто искру в пепле своем вырыть. Сия искра – прочие миры, и сия мысленная зеница провидит в них вечность.

Душа.Разве вечность и Бог есть то же?

Дух.Конечно, вечность есть твердь, везде, всегда, во всем твердо стоящая, и всю тлень, как одежду носящая, всякого разделения и осязания чуждая. Она-то есть истина и нетление. Видишь, что свет премудрости тогда входит в душу, когда человек два естества познает: тленное и вечное. А о неразумеющих есть пословица: «Двоих насчитать не умеет».

Душа.Но скажи мне, какая польза видеть везде два естества, а не одно? И какое в сем утешение?

Дух.Сие изображу тебе подобием. Прехитрый живописец написал на стене оленя и павлина весьма живо. Сими образами сын его – младенец несказанно веселился. И старший сын взирал с удивлением. Живописец со временем стер краски, животные с виду исчезли. О сем мальчик рыдал неутешно, а старший смеялся… Теперь скажи мне причину смеха и рыдания?