Григорий Сковорода - Наставления бродячего философа [Полное собрание текстов]

Яков.Конечно, не за то муж жену наказывает, что в гостях была и пиво пила, сие дело доброе, но за то, что дома не ночевала.

Лонгин.Еще нам не было слышно имя сие (математика), а наши предки давно уже имели построенные храмы Христовой школы. В ней обучается весь род человеческий сродного себе счастия, и сия-то есть католическая, то есть всеродная, наука. Языческие кумирницы или капища суть те же храмы Христового учения и школы. В них и на них написано было премудрейшее и всеблаженнейшее слово сие: γνῶϑι σεαυτóν, nosce te ipsum – «узнай себя» [142] «Узнай себя» – точнее, «Познай самого себя» – надпись на стене храма Аполлона в Дельфах. . Без прекословия то же точно у нас самих, вот: «Внемли себе, внимай себе» (Моисей). «Царствие Божие внутри вас есть» (Христос). «Вы есть храм Бога живого» (Павел). «Себя знающие премудры» (Соломон). «Если не узнаешь самое тебя» (Соломон). «Закон твой посреди чрева моего» (Давид). «А не верующий уже осужден есть» (Христос).

Но языческие храмы за лицемерие неискусных пророков, то есть священников или учителей, совсем уже попорчены и сделалися мерзости запустением, в то время когда истина, будто живая источниковая вода, скотскими ногами затаскана и погребена. Сие случилось и самим иудеям, у которых часто через долгое время была зарыта истина за оскудение Исааковых отроков, прочищающих Авраамовы источники, а на умножение самсонов и филистимов, забрасывающих землею воду, скачущую в живот вечный. И так сии фонтаны глубоко были погребены, что, как видно из Библии, в силу великую могли найти в храме Божием закон Господен, то есть узнать себя и обрести силу Царствия Божиего и правды его внутри себя. Да мы и сами теперь гораздо отродились от древних христианских предков, перед которыми блаженными очами истина Господня от земли возведена и сила светлого воскресения, от гроба воздвигнутая, в полном своем сияла блистании. Но не очень искусно и у нас теперь обучают; причина сему та, что никто не хочет от дел житейских упраздниться и очистить сердце свое, чтоб мог вникнуть в недра сокровенной в святейшем библейном храме сладчайшей истины, необходимо для всенародного счастия самонужнейшей. Не слыша Давида: «Упразднитесь и разумейте…», не слушая Христа: «Ищите…», все науки, все промыслы и все нам милее, чем то, что единственное нас потерянных находит и нам же самих нас возвращает.

Сие-то есть быть счастливым – узнать, найти самого себя. Лицемеры, говорится к нам, лицо небесное подлинно хорошо вы разбирать научились, а для чего не примечаете знаков, чтоб вам, как по следу, добраться до имеющей счастливить вас истины? Все вы имеете, кроме что вас же самих вы найти не знаете, и умеете, и не хотите. И подлинно удивления достойно, что человек за 30 лет живет, а приметить не мог, что для него лучше всего и когда с ним наилучше делается. Видно, что он редко бывает дома и не заботится: «Ах Иерусалим! Если бы знал ты, кто в мире твоем, но ныне укрылся от очей твоих…»

Афанасий.Для меня, кажется, нет ничего лучшего, как получить мирное и спокойное сердце; в то время все приятно и сносно.

Яков.А я желал бы в душе моей иметь столь твердую крепость, дабы ничто ее поколебать и опрокинуть не могло.

Ермолай.А мне дай живую радость и радостную живность – сего сокровища ни за что не променяю.

Лонгин.Сии троих вас желания по существу своему есть одно. Может ли быть яблоня жива и весела, если корень нездоровый? А здоровый корень есть то крепкая душа и мирное сердце. Здоровый корень рассыпает по всем ветвям влагу и оживляет их, а сердце мирное, жизненною влагою наполненное, печатает следы свои по наружностям: «Идет, как дерево, насаженное при исходищах вод».

Григорий.Не утерпел ты, чтоб не приложить библейского алмаза; на ж и сие: «На воде спокойной воспитал меня».

Лонгин.Вот же вам верхушка и цветок всего жития вашего, внутренний мир, сердечное веселие, душевная крепость. Сюда направляйте всех ваших дел течение.

Вот край, гавань и конец. Отрезай все, что-либо сей пристани противное. Всякое слово, всякое дело к сему концу да способствует. Сей край да будет всем мыслям и всем твоим желаниям. Сколь многие по телу здоровы, сыты, одеты и спокойны, но я не сей мир хвалю – сей мир мирской, он всем знатен и всех обманывает. Вот мир! – в упокоении мыслей, обрадовании сердца, оживотворении души. Вот мир! Вот счастия недро! Сей-то мир отворяет мыслям твоим храм покоя, одевает душу твою одеждою веселия, насыщает пшеничной мукой и утверждает сердце. «О мир! – вопиет Григорий Богослов [143], – ты Божий, а Бог твой».

Афанасий.О нем-то, думаю, говорит Павел; «Мир Божий да водворяется в сердцах ваших».

Лонгин.Да.

Афанасий.Его-то благовествуют красивые ноги апостольские и чисты ноги.

Лонгин.Да.

Афанасий.Его-то, умирая, оставляет ученикам своим Христос?

Лонгин.Да.

Афанасий.А как его оставил им, так на земле совсем отделался?

Лонгин.Совсем.

Афанасий.Да можно ль всем достать его?

Лонгин.Можно всем.

Афанасий.Где ж его можно достать?

Лонгин.Везде.

Афанасий.Когда?

Лонгин.Всегда.

Афанасий.Для чего ж не все имеют?

Лонгин.Для того, что иметь не желают!

Афанасий.Если можно всем его достать, почему же Павел называет всяк ум или понятие превосходящим?

Лонгин.Потому что никто не удостаивает принять его в рассуждение и подумать о нем. Без охоты все тяжело, и самое легкое. Если все сыновья отца оставили и, бросив дом, отдалися в математику, в навигацию, в физику, можно справедливо сказать, что таковым головам и в мысль не приходит хлебопашество. Однак земледельство вдесятеро лучше тех крученых наук, потому что для всех нужнее. Сей мир, будто неоцененное сокровище, в доме нашем внутри нас самих зарыто. Можно сказать, что оное бродягам и бездомкам на ум не всходит, расточившим сердце свое по пустым посторонностям. Однак оное далеко сыскать легче, нежели гониться и собирать пустошь по околицам. Разве ты не слыхал, что сыновья века сего мудрее, нежели сыны ныне?

Афанасий.Так что ж?

Лонгин.Так то ж, что хотя они и дураки, да сыскивают свое.

Афанасий.Что ж далее?

Лонгин.То далее, что оно не трудно, когда добрые люди, хоть непроворны и ленивы, однако находят.

Афанасий.Для чего молодые люди не имеют мира, хотя они остры?

Лонгин.Для того, что не могут и подумать о нем, пока не обманутся.

Афанасий.Как?

Лонгин.Кого ж скорее можно отвести от дома, как молодых? Если целый город ложно закричит: «Вот неприятель, вот уже под городом!» – не бросится ли молодой детина в очерета, в луга, в пустыни? Видишь, в чем вся трудность? Ему не тяжело дома покоиться, да сводят с ума люди и загонят в беспокойство.