Джером Джером - Все дороги ведут на Голгофу

Она не собиралась задерживаться на службу. Дверь оставалась завлекательно открытой, и мимолётный взгляд внутрь подтолкнул её к мысли о том, что может получиться интересный материал. «Старые церкви Лондона: общественные и исторические связи». Будет несложно собрать забавные случаи из жизни знаменитостей, которые туда захаживали. Ей, возможно, удастся договориться о серии статей для одной из религиозных газет. Сведения обещали быть исключительными, особенно на тему, изобилующую могилами и памятниками. В этом присутствовал характер, аромат былого. Она представила себе давно почивших прихожан в напудренных париках и чопорной парче. Какими колоритными, должно быть, выглядели проходившие здесь свадьбы, скажем, в правление королевы Анны или при ранних Георгах. Уже тогда церковь была древностью. В атмосфере увядшего великолепия, с рельефными альковами и тёмными нишами, с изодранными знамёнами, свешивающимися с потолка, она не могла не служить восхитительным фоном. А может, чиркнуть исторический роман в духе Теккерея? Она уже видела героиню идущей по проходу между рядами рука об руку со своим старым отцом-солдатом. Позже, когда её положение журналистки упрочится, она об этом подумает. Пока ещё рановато. Первые верующие прибудут где-нибудь через полчаса: ей как раз хватит времени на то, чтобы сделать несколько беглых пометок. Если она вообще когда-нибудь займётся литературой, это наверняка будет школа реализма, которая ей импонировала. Остальное тоже покажется приятным после долгой пешей прогулки от Вестминстера. Она найдёт уединённое местечко на одной из жёстких скамеек с высокими спинками и позволит атмосфере этого места проникнуть в неё.

Тут незаметно подкралась местная служка и посчитала само собой разумеющимся, что гостье хочется осмотреть церковь. Она выглядела настолько радостной и рьяной, что отказаться язык не повернулся. Любопытная старушенция с гладкой персиковой кожей и мягкими белыми волосами, которые угасающие сумерки, украдкой проникавшие через жёлтое стекло, окрашивали в золото. Поначалу Джоан приняла её и вовсе за ребёнка. Голосок у неё тоже звучал до смешного по-детски – трогательно и вместе с тем уверенно. И только когда они пересекали проход между скамейками, куда через открытые двери падал более яркий свет, Джоан увидела, что её спутница весьма древняя и тщедушная, в том ореоле своеобразного терпеливого увяданья, которое приходит с тяжким трудом. Она оказалась крайне занимательной и переполненной полезной информацией. Звали её Мэри Стоппертон. Она провела в этой округе всю свою жизнь. Девушкой работала на Ли Хантов 1 1 Речь идёт, вероятно, о семействе Джеймса Хенри Ли Ханта (1784—1859) – британского критика, эссеиста и поэта. и «ассистировала» миссис Карлайл. Самого гения 2 2 Имеется в виду Томас Карлайл (1795—1881) – британский историк, сатирик, философ, математик, эссеист и переводчик. она очень боялась и всегда пряталась за дверями или забивалась по углам и переставала дышать, когда возникал малейший шанс столкнуться с ним на лестнице. Пока однажды, спасаясь от него, она ни забралась в чулан и вцепилась в дверь изнутри, а чулан оказался тем местом, где Карлайл держал свою обувь. В итоге между ними завязалась борьба: она неумолимо держалась за ручку, а Карлайл с такой же решимостью пытался дверь открыть, чтобы забрать ботинки. Закончилось всё разоблачением, дрожащими коленками и пунцовым лицом. Карлайл назвал её «женщиной» и пожелал узнать, что она тут делает. После того случая она полностью утратила малейший страх перед ним. А он даже иногда ухмылялся и позволял ей заходить с метлой и тазом в его священный кабинет. Эта привилегия явно произвела на неё неизгладимое впечатление.

– Они не слишком ладили, мистер и миссис Карлайл? – поинтересовалась Джоан, почуяв возможность получить первосортное свидетельство.

– Насколько я могла судить, они не слишком сильно отличались от большинства из нас, – ответила старушка. – Вы не замужем, милочка, – продолжала она, бросив взгляд на руку Джоан, лишённую перчатки, – однако люди не могут не обладать немалым терпением, когда живут с нами двадцать четыре часа в сутки. Видите ли, те пустяки, которые мы делаем или говорим, сами того не замечая, постоянно раздражают окружающих.

– А как насчёт окружающих, которые раздражают нас? – осведомилась Джоан.

– Да, дорогуша, такое тоже случается, – согласилась старушка.

– А этот, Карлайл, он когда-нибудь приходил в церковь? – спросила Джоан.

Мэри Стоппертон с сожалением констатировала, что нет, хотя и жил неподалёку.

– И всё равно он был добрым христианином… по-своему, – уверенно заявила она.

– Что вы называете «по-своему»? – потребовала разъяснений Джоан. Если верить Фруду 3 3 Джеймс Энтони Фруд (1818—1894) – английский историк, романист, биограф и редактор. Опубликовал противоречивую биографию Карлайла, в которой изобразил того эгоистом и материалистом. , христианство это носило мало общего с общепринятым.

– Ну, видите ли, деточка, – начала старушка, – он отказывался от вещей. Мог укатать свою карету, – пояснила она, явно повторяя слова старого слуги Карлайлов, – если перед этим написал какую-нибудь ложь, за которую люди платят, чтобы им в голову не полетела правда.

– Но даже это не делает его христианином, – возразила Джоан.

– Отчасти, моя дорогая, разве нет? – настаивала Мэри Стоппертон. – Страдание за веру. Думаю, Иисусу он бы понравился.

Они уже шли по узкому участку кладбища между южной стеной церкви и Чейн Уок 4 4 Историческая дорога в лондонском районе Челси, идущая вдоль Темзы. . Здесь маленькая служка показала Джоан могилу Энн, впоследствии миссис Спрэгг. «Которая, отбросив давно оскудевшее супружество и возвысившись над своим полом, сражалась под началом брата по оружию 5 5 Вероятно, имеется в виду сэр Эдвард Спрагг (1629—1673) – ирландский корсар, ставший адмиралом королевского флота. в мужском платье на флагманском корабле против французов». Равно как и могилу Мэри Астелл, её современницы, написавшей вдохновенное «Эссе в защиту прекрасного пола». Так что движение суфражисток существовало ещё тогда, во времена Поупа и Свифта.

Возвращаясь обратно в церковь, Джоан отдала должное прелести памятника леди Чейн 6 6 Урождённая Джейн Кавендиш (1621—1669) – поэт и драматург, первая жена Чарльза Чейна, политика и члена парламента. , однако не смогла скрыть изумления перед могилой миссис Колвайл 7 7 Вероятно, имеется в виду супруга Идена Колвайла (1819—1893) – бизнесмена и губернатора «Компании Гудзонова залива», созданной для торговли мехом в Северной Америке. , которую скульптор изобразил эдакой нетерпеливой дамочкой, отказывающейся ждать день воскрешения и пробивающуюся через гробовую доску, чтобы отправиться на небеса прямо в погребальных одеждах. Помедлив перед памятником Дакрам 8 8 Имеется в виду массивное надгробие, под которым похоронены Грегори Файнс, лорд Дакр Южный (1539—1594), и его жена, Энн Сэквилл. , Джоан подумала, не является ли актёр с той же фамилией, совершивший самоубийство в Австралии и чьей лондонской резиденцией, насколько она помнила, был Дакр Хаус здесь же, за углом, отпрыском того же семейства. Если так, то статья могла бы получить современное звучание. Она уже точно знала, как будет её писать. Однако Мэри Стоппертон такими данными не располагала. Они закончили прогулку в молельне сэра Томаса Мора 9 9 Томас Мор (1478—1535) – английский юрист, философ и писатель-гуманист. Выступал против протестантизма и не признавал Генриха VIII главой церкви Англии, за что, как считается, был казнён, после чего, через 400 лет, причислен к лику святых католической церкви. . Тот тоже «отказывался от вещей», включая собственную голову. Хотя Мэри Стоппертон, принимая точку зрения отца Морриса, была уверена в том, что он заполучил её обратно и что она покоится в могиле среди остальных костей.