Рудольф Распе - Удивительные приключения барона Мюнхаузена

В то время я был записным шутником, и решил поприкалываться над моим цирюльником, которого вызывал для бритья через сутки. Я дождался, когда он кончил брить меня, и на секунду выскочил в соседнюю комнату и там шустро обработал подбородок чудесным зельем моего амриканского дружка. Действие снадобья было прочти мгновенным. Ужке когда я показывался в дверях, дружная щенина украшала мою физиономию. Я показал цирюльнику на уже выбритые места, и сделал ему выговор за скверную работу. Брови брадобрея от изумления подскочили до потолка и он принялся снова брить меня. Но, я признаю, мои шутки бывают очень жестоки. Семнадцать раз я выходил из комнаты и ваозвращался при пышной бороде, и семнадцать раз пополоумевший священник принимался за бритьё. Я наблюдал за цирюльником – мало того, что у него памороки зашли за разум, так ещё полностью затупились все его бритвы, и от усталости он едва мог двигать членами. Это была воистинук незабываемая, божественно утончённая забава, и мне очень жаль, что в результате этих смазываний я использовал весь запас кармической мази, теперь у меня не осталось ни капли. Только теперь до меня дошло, как здорово можно было бы снова над кем-нибукдь позабавиться! Как я хохотал после над вздыбленными бровями брадобрея! Мне сразу же пришла в голову идея намазать американской помадой моего маленького доброго пони, и он мгновенно оброс курчавыми, длиннющими лохмами, более похожий на какого-нибудь светского пуделя, чем на приличную, уважающую себя лошадь, и прохожжие наполовину шарахались от меня, наполовину ржали, видя, как за мной бегает какой-то гигантский пудель, который вместо того, чтобы лаять, только ржёт понапрасну. Это было бы слишком смешно, если бы не создавало проблем моему кучеру. Так как он постоянно якшался с моим пони, и слишком часто гладил его бока, ладони его покрылись густой, курчавой растительностью, а едва он прикоснулся случайно к своей щеке, как на ней тоже выросло нечто подобное лиьему хвосту, после чего конюх не выдержал, уволился и стал показывать себя на городски х ярмарках за деньги, причём, как утверждают многие, заработал на этом неслыханное состояние и в конце концов получил дворянство и наследуемую пенсию.

К сожалению, друзья мои, час уже поздний, и я не успею рассказать ещё массу историй, связанных с этим приснопамятным литовским конягой. Но мы же не собираемся умирать или уезжать на Галапагосски е острова, так что мы ещё вернёмся к этому! А раз так, то наше от нас не уйдёт, и завтра мы продолжим начатое! А теперь, друзья мои, спокойной ночи и прекрасных вам сновидений! Могу только надеяться, что мои правдивые, рассказанные мной вам совершенно бесплатно и из самых лучших побуждений. Надеюсь, что моё непобедимое правдолюбие и честность подтолкнут и вас на путь правдоискательства и поисков истины, а мои повествования поспособствуют тому, что ваши сны будут непредставимо приятныи и полезны!

Друзья мои! Поднимая бокалы за вас и вместе с вами, почти невозможно поверить, что в моей жизни может существовать что-то иное, кроме мира, покоя и крайнего благоденствия, а между тем это не так! Мне не впервой сталкиваться с людской кочсностью и я никогда не устаю изумляться людской недоверчивости там, где, казалось бы, всё доказано до последней крошки, да и сам рассказчик не может вызывать никаких сомнений, так непререкаем его авторитет. Это особая порода двуногих, которые слушают тебя, раскрыв рот от изумления, так, что у них течёт слюна, и между тем по-прежнему пытающимися подвергнуть сомнению подлинность рассказанных фактов!

Молодёжи надо знать, что не сразу в судьбе человека наступает долгожданное благополучие, и иной раз надо десятилетиями тяжко и нудно работать, что называется – тянуть лямку, чтобы достигнуть его на старости лет. Я не являюсь счастливым исключением из общего правила, и не могу похвастаться слишком большой ко мне любовью Фортуны! Было время, когда я, нищий и голый, как сокол, был принуждён сторожить пчёл в садах турецкого султана, и это в то время, когда у меня были все возможности сочинить своего «Памфлета» или «Короля Литра»

Работа эта была очень тяжёлая и отвественная, хотя не могу сейчас припомнить, насколько она была приятной. В мои обязанности входило ранним утром пробуждать пчёл полковой серенадой и выгонять их на луг, где они обязаны были работать, напитываясь соком живительных разнообразных цветов, потом выплёвывая своё достояние при возвращении в королевские ульи. Загонять их обратно тоже должен был я. Я с энтузиазмом взялся за эту почётную работу, и даже для улучшения физического состояния пчёл утром стал устраивать им физзарядку. Сами знаете, как можно разоспаться утром- метлой не выгонишь! А следование должному распорядку дня – одна из важнейших составляющих поддержания хорошего физического состояния! Это надо знать каждому! Так вот, однажды, в один прекрасный летний вечер, когда Солнце уже почти закатилось за горы, и стало быстро темнеть, я вдруг с ужасом осознал, что в вверенном мне поголовье пчёл нет одной пчёлки. В отчаянье я ринулся на поиски беглянки, и случайно увидел вот какую сцену: парочка совершенно остервенелых медведей-шатунов, по видимому, привлечённых сладким запахом мёда, выследила мою бедную пчёлку и уже собиралась напасть и растерзать её в клочья. Идея отнять у неё весь запасённый с такими трудностями мёд не так уж и нова, но вполне эффективна.

Это событие оказалось для меня совершеннейшей неожиданностью, ибо при мне не было никакого оружия, кроме крошечного церемониального серебрянного топорика, который мне полагался по статусу, в качестве пчельнего султана.

Времени для размышлений не было. Я размахнулся, что было сил и запустил с перепугу своим топориком в этих кроовжадных медведей. Но, взяв слишком высокий прицел, я ззапустил его не столь точно, как следовало бы, и к моему величайшему сожалению топорик, повращавшись вволю, зацепился за самый край серпа Луны и завис на нём. Хорошо, что к тому времени я как облупленную знал Турцию, и хорошо разбирался в её сельском хозяйстве. Эти бесценные знания тогда очень помогли мне! Я вспомнил об особом сорте турецких бобов, отличающимся невиданно быстрым ростом. В считанные мгновения они могут так вырасти, что достигают невиданной высоты. Поразительной удачей было то, что в заднем кармане брюк у меня оказался такой боб, который я, в близости уже начинавших разъяряться медведей успел посадить в землю. Боб мгновенно пророс и устремился вверх, а я едва успел вскарабкаться по нему, что спасло меня от ярости диких медведей. Едва я достиг Луны, как вознамерился найти топорик. Но куда там! Попробуйте отыскать топорик на огромной территории, залитой нестерпимо ярким светом! Это была целая проблема. Почти ничего не различая, я стало шарить руками, пока не обнаружил мой топорик в снопе золотистой соломы! Я уже собирался воротиться на землю, как с великим ужасом осознал, что боба уже нет, то ли его сожрали медведи, то ли он засох, пока я искал топорик, не важно, важно, что к тому времени, как мне надо было спускаться, стебля, по которому я мог спуститься на землю, уже не было.