Сергей Акчурин - Божественное стадо. Роман

– А что делать на карнавале этим худым коровам, которые ничего не дают, кроме лишних забот хозяину? Чем похвалиться и что показать? – спросила одна из телок.

– Не Пастухи или даже Хозяин назначают коров в это движение, но свободные сущности по собственной воле собираются и идут… Мы, Пастухи, лишь формируем из желающих стадо и следим за тем, чтобы стадо это следовало определенным порядком, не мешая на тракте другим стадам и гуртам, поскольку карнавальное стадо не очень-то и спешит – бывает, танцует или поет посередине дороги, останавливая движение… Также мы, Пастухи, жалея коров, идущих в стаде последними, которые не удостаиваются внимания Хозяина и у проекций которых в мертворожденном мире нечего похищать, сами как можем стараемся их украшать, добывая для них в проекционной иллюзии то малое, что можем добыть: проволоку, изоленты, гайки и сантехнический лен. Последний имеет особую ценность – он нарасхват, и мы уже давно послали запрос Хозяину о возможности завести плантацию льна, на который положили глаз мясные коровы и даже капризничают от зависти, что у них нет такого простокоровного украшения. Ответа от Хозяина пока еще нет, но льняное семя, занесенное из другой плоскости, уже готово к посадке.

– А где празднуют карнавал? Куда коровы идут? – спросила Роза.

– И участвуют ли в этом деле быки, так же ли они разодеты? – спросила Танька-красава.

– Стадо, – ответил Пастух, – лишь движется к карнавалу, но это не значит, что оно придет на него. Как такового карнавала не существует, но есть движение к нему, и все карнавальные чувства сущности испытывают именно на дороге – собственно, движение по Тракту для них и есть карнавал, после которого скотина разбредается по своим лугам и полям. В головах же быков карнавала не существует, и поэтому нет разодетых быков, движущихся к нему. Но есть места для быков, куда они направляются как на праздник, – например, знаменитые скотобойни, назначение даже в движение к которым для коров является мучительным наказанием, не говоря уж о прямом попадании туда, для быков же – наоборот, наградой, хотя эти самые скотобойни предназначены именно для наказания скотины, нарушившей великий закон, установленный в Божественном стаде из недосягаемых, непостижимых для нашего обычного пастуховского разума сфер. Но все это пока что находится за гранью вашего понимания, поскольку включает в себя те знания поверхности и законов нашего великого стада, которые ждут вас на дальнейших столбах.

Все это телки спрашивали и выслушивали ответы, не отрывая взглядов от карнавального стада, а вернее, от разнообразия украшений, которые, разумеется, привлекали внимание их более всего, как вдруг на обочине тракта возникли как будто из ниоткуда две пегие телки странного телосложения: поджарые, мускулистые, с короткими хвостиками, с выпуклыми, окатистыми лбами, не характерными для коров, и, как два быстрых хищных животных, движениями своими совсем не напоминающих медлительную скотину, пробежали вдоль рядов молочных коров, не обращая на них никакого внимания, и вклинились в авангард, ударив своими лбами двух здоровенных, мясных коров. Одна из этих коров сразу пала на задние ноги и, силясь подняться, взревела, другая же, лишь потрясенная от удара, сначала остановилась, как будто остолбенев, но молодая поджарая телка, атаковавшая ее, разбежалась и ударила снова, чего корова уже не выдержала и свалилась на бок, ревя и плача, мотая копытами. Стадо застопорилось, задние сущности подпирали передних, возникла давка. Недовольные замычали и заревели. Дальнейшее произошло очень быстро. «Э-эх, скопытились!..» – услышали телки возглас своего Пастуха и с удивлением увидели, как все до единого украшения с падших коров оказались на агрессивных, выпуклоголовых созданиях, которые тут же заняли место в богато украшенном авангарде, причем загорцевав впереди всех, как будто были лошадками, хотя на самом-то деле оставались всего лишь необычно поджарыми телками… Две же пострадавшие сущности на глазах стали худеть, как будто сдуваясь, словно внутри у них что-то проваливалось, и, едва поднявшись на ноги, пристроились к группе коров-доходяг, являя теперь собой на вид самых истощенных из них. Тут неожиданно проявили себя серые козочки, гарцующие в конце стада, они сорвались с места и, обежав по обочине основную массу красочного движения, с ходу налетели на авангард, тоже стараясь ударить пышных коров своими маленькими рогами. Но все эти козочки были отброшены самым серьезным образом и шлепнулись на поверхность по ту сторону стада. Одна из них, правда, успела вцепиться козлиными своими зубами в ожерелье из прозрачных камней, нить порвалась, и камни рассыпались на дорогу, украсив яркими искрами Божественные шлепки, которые оставляло после себя карнавальное стадо.

– Козы, как я говорил, непредсказуемые и наглые существа, – прокомментировал это событие Пастух. – Я лично видел козу с синим камушком в козьем ухе, а у другой на ноге, чуть выше копытца, было что-то вроде браслета… Но вам, телки, разумеется, интересно, что все это означает и откуда берется. Явление это возникло недавно, и мы, Пастухи, называем его обратным и искаженным отображением проекционных событий на плоскость – что в принципе говорит о недопустимом проникновении потустороннего в реальный, истинный мир и нарушает закон несовместимости плоскостей. Но ничего в Божественном стаде не возникает без воли Создателя и желания Намерения, и мы, Пастухи, да и Хозяин в первую очередь обязаны учитывать происходящие изменения и понимать или хотя бы угадывать смысл новых явлений, исходящих из недосягаемых сфер, и их влияние на плоскость. Вид этих крутолобых и агрессивных телок, поведению которых вы, наверное, изумились, если не более того, появился совсем недавно, они возникают из ниоткуда по воле Создателя и желанию Намерения, которые посылают их в стадо для каких-то особых целей, и, однажды возникнув, не исчезают в никуда , но начинают бегать по плоскости, своим поведением, как видите, напоминая проекционных диких собак. Мы, Пастухи, так и прозвали их собчаки , род же этих полукоров – собчаковским . Поголовье их вроде бы не растет – они редки, и функции их пока что ограничиваются вышибанием зажравшихся, но, думаю, этим не ограничится, поскольку их стайки в две-три головы уже появляются возле лугов и полей, где умиротворенно пасется Божественная скотина, и присматриваются – правда, не вступая в контакт – к обыкновенным молочным коровам и даже к быкам, которые свирепеют при их появлении. Мой друг, проекционный пастух Николай, с которым я поделился в беседе этим новым явлением, предположил, что, возможно, эти полукоровы имеют даже проекционные тени, которые называются кипчаки … Правда, понятие это из мертворожденного мира он объяснил не очень доходчиво, сбиваясь и заплетаясь, поскольку к моменту нашей беседы был поглощен огромным количеством напитка опилочного происхождения, который обычно приводит Николая в состояние наивысшего проекционного словоблудия, и я, кроме схожести проекционных звучаний, мало что уловил. Тем более в конце нашей беседы Николай и сам себя назвал кипчаком и меня тоже причислил к этому роду. Загадка. Но великий Хозяин, как только появились эти первые полукоровы, сразу же объявил, что хоть и не рожденные здесь, но неразрывно связанные с реальной средой, существующие на поверхности и под сводом, они будут обладать всеми правами сущностей, хотя не будут иметь имен. Поэтому мы, Пастухи, и назвали их сами. Мычанием их прозвище выразить невозможно, и обычно коровы обозначают эту разновидность скотины тревожным подергиванием ушей, быки же – неистовым ревом.