Лев Толстой - Том 20. Избранные письма 1900-1910

Не тужите о своей болезни. Это хорошо. А то без болезней уж слишком тяжело бы было умирать.

Все мои вам кланяются, а я обнимаю милого старца.

Лев Толстой.

1905. 18 октября.

1905 г. Ноября 30. Ясная Поляна.

Спасибо за письмо * 514 Письмо от 1 ноября ( ПСт, № 236). , милый Владимир Васильевич, и за книги * 515 См. примеч. 5 к письму 143. . Это самое, что мне нужно. Радуюсь тому, что по письму вашему вижу ту же свойственную вам бодрость и все тот же интерес к вопросам искусства.

События совершаются с необыкновенной быстротой и правильностью * 516 Речь идет о событиях революции 1905 г. . Быть недовольным тем, что творится, все равно что быть недовольным осенью и зимою, не думая о той весне, к которой они нас приближают. Я неукоснительно приближаюсь к большому переезду и тоже не обижаюсь на это. Прощайте, может быть, и до свиданья.

Лев Толстой.

30 ноября 1905.

1905 г. Декабря 24. Ясная Поляна.

Отвечаю, милый Поша, на оба ваши письма: от 20 и 22 * 517 Ответ на письмо Бирюкова от 20 и 22 декабря н. ст. с вопросами относительно биографии Толстого, необходимыми для его работы. . Судя по письму от 20, в котором вы говорите, что писали до этого о моей работе * 518 Речь идет о письме от 30 ноября н. ст., полученном Толстым позднее. В нем Бирюков выражал сожаление, что повесть «Божеское и человеческое» вновь перерабатывается. , заключаю, что предыдущего письма не получил. До освобождения года за 4 или за три я отпустил крестьян на оброк * 519 Толстой отпустил своих крестьян на оброк еще в 1856 г. . При составлении уставной грамоты я оставил у крестьян, как следовало по положению, ту землю, которая была в их пользовании, — это было несколько менее трех десятин, и, к стыду своему, ничего не прибавил. Одно, что я сделал или, скорее, не сделал дурного, это то, что не переселял крестьян, как мне советовали, и оставил в их пользовании выгон, вообще не проявил тогда никаких бескорыстных добрых чувств на деле. Удивляюсь, какое может быть сомнение о том, что Николай читал «Севастопольские рассказы» (первый «Севастополь в декабре»), когда Николай умер в феврале, а, сколько мне помнится, «Севастополь в декабре» был напечатан не позже января * 520 Бирюков утверждал, что слухи о том, что Николай I мог читать рассказ «Севастополь в декабре месяце», ни на чем не основаны. Рассказ был напечатан в июньском номере «Современника» (1855, № 6), а Николай I умер в феврале. . В письме Панаева * 521 Речь идет о письме Панаева от 31 мая 1855 г., в котором он сообщал Толстому, что отдельный оттиск «Севастополя в декабре…» Плетневым представлен императору ( Переписка, т. I, № 65). Оттиск был действительно вручен Александру II, но Бирюков усомнился в этом. Толстой, забыв о передаче его рассказа Александру II, решил, что ошибся Панаев, на письмо которого ссылался Бирюков. , вероятно, ошибка. Он пишет, вероятно, про «Севастополь в мае». Надо справиться в «Современнике», когда напечатан «Севастополь в декабре». Теперь на 2-е письмо. То, что я писал Татьяне Александровне, справедливо. Это был первый случай, когда представляли к крестам людей нашей батареи. Для этого нужно было какие-то бумаги, которых у милого Алексеева, батарейного командира, не было * 522 В январе — феврале 1852 г. Толстой участвовал в боевых действиях против горцев. Он не был представлен к Георгиевскому кресту в связи с тем, что документы об отставке со службы в Тульском губернском правлении не были присланы, и он формально не числился на военной службе. . Второй случай был, когда после движения 18 февраля * 523 Этот случай произошел уже после сражения 18 февраля 1853 г., но когда именно, установить не удалось (H. H. Гусев , Л. Н. Толстой. Материалы к биографии с 1828 по 1855 г. М., 1958, с. 427). в нашу батарею были присланы два креста, и я с удовольствием вспоминаю, что я — не сам, а по намеку милого Алексеева — согласился уступить крест ящичному ездовому Андрееву, старому добродушному солдату. Третий случай был, когда Левин, наш бригадный командир, посадил меня под арест за то, что я не был в карауле, и отказал Алексееву дать мне крест * 524 Толстой был представлен к Георгиевскому кресту за участие в боевых действиях 17–18 февраля 1853 г. против Шамиля, но не получил его, так как за неявку на караул был посажен под арест. Кроме того, он был представлен к производству в офицеры и вследствие этого не мог одновременно получить награду. . Я был очень огорчен. Первая наша квартира в Казани была в доме Горталова. Через год или два мы переехали в дом Киселевского. В доме же Петонди мы жили одни, три брата студенты. Старшие уехали на Кавказ, а тетушка с сестрой уехала в деревню. Жили мы там, как помнится, меньше года; кажется, только несколько весенних месяцев, чтобы окончить экзамены. Спрашивайте, и я буду отвечать, но не забывайте, что, кроме биографии, есть наша дружба, и мне всегда хочется знать о вас. Я один раз только пописал в тетради воспоминаний, но так мало и плохо, что не стоит сообщать вам. Постараюсь написать побольше и получше. Целую вас.

Л. Т.

24 декабря 1905.

1905 г. Декабря 24. Ясная Поляна.

Посылаю вам. Владимир Васильевич, бумаги декабристов. Передайте, пожалуйста, владетелю * 525 Историку Павлову-Сильванскому. См. письмо 126 и примеч. 3 к нему. их мою благодарность. Письма Чаадаева * 526 Стасов в то время работал над книгой о П. Я. Чаадаеве, которую вскоре закончил и сдал в печать. Он прислал Толстому в письме от 16 декабря выписку из третьего философического письма Чаадаева, посвященного «ложности некоторых обыденных пониманий истории», то есть «излишнего восхищения античностью». По мысли Чаадаева, «мы, русские, не имеем ничего общего с Гомером, греками, римлянами, германцами, все это нам совершенно чуждо». очень интересны, и место, которое вы выписали, мне очень по сердцу. Он смотрел так правильно на греческое искусство, потому что был религиозный человек. Если я так же смотрю на греческое искусство, то думаю, что по той же причине. У меня был приятель Урусов, севастополец, шахматный игрок; математик и очень религиозный человек, он с отвращением и ужасом смотрел на греческое всякое и пластическое и словесное искусство. И я разделял его взгляд. Но для людей не религиозных, для людей, верящих в то, что этот наш мир, как мы его познаем, есть истинный, настоящий, действительно существующий так, как мы его видим, и что другого мира никакого нет и не может быть, для таких людей, каким был Гете, каким был наш дорогой Герцен и все люди того времени и того кружка, греческое искусство было проявление наибольшей, наилучшей красоты, и потому они не могли не ценить его. Если же вы не любите и не признаете это искусство, так vous aurez beau dire vous faîtes de la religion sans le savoir * 527 лучше сказать, что вы религиозны, не сознавая этого ( фр. ). . Вы требуете для искусства духовного содержания, а в том-то и есть религия, чтобы во всем видеть и искать духовное содержание.