Лев Толстой - Том 21. Избранные дневники 1847-1894

12 мая. С утра пришел Михаил Иславин, потом Соковнин и Тим. Тим просил писать текст в листке * 219 Живописец и график В. Ф. Тимм, готовя к изданию свои зарисовки военных эпизодов, просил Толстого написать к ним текст. Толстой этого не сделал. . Я очень рад. Обедал у Некрасова. Фет — душка и славный талант. Мне было весело. Вечер пробыл у Толстых, читал «Гусаров». Там есть Мальцева, милая и почему-то ужасно смешная женщина — наивность какая-то 35-летняя, не притворная, и старушечьи морщинки и пукли. Вернувшись домой, нашел записку от Васьки и Аполошки и ужасно обрадовался, как влюбленный. Как-то все светло стало. Да, лучшее средство к истинному счастию в жизни — это: без всяких законов пускать из себя во все стороны, как паук, цепкую паутину любви и ловить туда все, что попало, и старушку, и ребенка, и женщину, и квартального.

13 мая. Встал в 9. Пошел на гимнастику. Без друзей скучно. Читал «Морской сборник». Погодина с наслаждением прибил бы по щекам. Подлая лесть, приправленная славянофильством * 220 Возмущение Толстого было вызвано статьей М. П. Погодина «Московские празднества в честь севастопольских моряков» в майском номере «Морского сборника». . Новая штучка. Все празднества московские — какая нерусская черта. Левшин сказал, что докладывал министру; но все-таки дал ответ évasif [23] уклончивый (фр.). . Буду писать проект, несмотря на то. Обедал у Кокорева. Щи, варенец, шампанское, золотая солонка на русский манер. Дичь, безвкусие, неясность. Статья Кокорева умна, но безобразна, он перебирает все раны экономические слегка. Зашел к М. Г. Ничего, ничего, молчание. Тургеневых * 221 Тургеневы — А. М. Тургенев и его семья. Толстой читал в их доме свои «Военные рассказы». не было дома. Опять провел вечер у Толстой. Опять старушка Мальцева.

15 мая. Встал поздно, привел в порядок бумаги, написал письмо Тургеневу. Была Александра Николаевна. Пошел к Фету, с ним на биржу, оттуда к Дюссо обедать с Макаровым, Мещерским, Горбуновым, Долгоруков[ым]. Оттуда в театр.

[…] Нынче встал в 3. Пришел Королев, Горбунов и Долгоруков. Первый неглупый и милый малый. Повел его обедать к Некрасову. Он плох, но я его начинаю любить * 222 Толстой имеет в виду болезнь Некрасова. В письме к Тургеневу от 24 мая того же года Некрасов писал о Толстом: «…я заметил в нем весьма скрытое, но несомненное участие ко мне» ( Некрасов, т. 10, с. 275). . Оттуда поехал в штаб. Отпуск выйдет завтра. […]

16 мая. Встал поздно, пришел Фет и Трузсон. Последний прелестно сказал, что второй гусар писан без любви * 223 Имеется в виду Турбин-сын в повести «Два гусара». . Ездил к Константинову, обедал у Некрасова, они мне очень льстили. […]

17 мая. Утром пришли Горбунов и Долгоруков, Прац и Колбасин 2-й, последнему отдал из 10 процентов издание «Детства» и «Отрочества». Поехал в 12 часов, было скучно дорогой * 224 Получив отпуск, Толстой 17 мая выехал в Москву. . Сначала с А. Ланским, а потом с австрийским каким-то дипломатом. Читал «Лишнего человека» * 225 «Дневник лишнего человека» И. С. Тургенева (сб. «Для легкого чтения», 1856, кн. 1). . Ужасно приторно, кокетливо, умно и игриво.

18 мая. [ Москва . ] Приехал в 10 прямо к Перфильевым. Два толстые бутуса. Васенька все-таки хорош, и очень. Ездил обедать к старым Перфильевым. Вареньки не было; но не было скучно. Приезжал какой-то игрок с разлитой желчью, из армян, с Владимиром на шее и хорошенькой женой, урожденной графиней Паниной. Избитый тип и отношения в литературе, но который мне первый раз привелось видеть. После обеда ездил в Кунцево. Застал пустую дачу прехорошенькую, — книги, сигары, стакан воды, запотевший от льду, который в нем растаял. Дружинина первого встретил в саду, потом Боткина, вечером пришел Григорьев, и мы болтали до 12-ти весьма приятно. Одни говорят, что ругают, другие говорят, больше литераторы, что «Гусаров» хвалят.

19 мая. [ Сергиев посад . ] Боткин довез меня в 8 часов до конторы, и я поехал в Троицу с кривым старичком, худощавым молодым человеком и смешливым, рыжим, красным офицером. Было очень скучно, да и голова разболелась так, что я с тетенькой был сух. Она все та же. Тщеславие, маленькая, красивая чувствительность и доброта. В церкви раут: Мальцева, Горчаковы, Талызина, простой народ расталкивают солдаты. Вечером поболтали с тетенькой, в 12 часов пошел посидел еще часик у Горчаковых. Я был весел.

20 мая. [ Сергиев посад. — Москва . ] Проснулся поздно, почитал какое-то житие, записал две, три штуки и пошел в церковь. Опять оно на меня нашло, то же расположение духа, игривое. Был в ризнице. Точно раек показывают и тут же прикладывается, а старушка-зрительница так и воет от радости. Евмений утащил к себе, я его просил писать в Ясную. Наскоро простился с тетенькой, обещая ее взять в деревню, и уехал.

Барыни со мной ехали, одна учительша прелестная, загорелая от ходьбы. У Перфильевых пробыл вечер с Костенькой. Юрий Оболенский приезжал. Поедем с ним обедать к С. Аксакову.

21 мая. Утром были Калошины и Загоскин. Обедал у Аксакова. Познакомился с Хомяковым. Остроумный человек. Спорил с Константином * 226 С К. С. Аксаковым. о сельском чтении, которое он считает невозможным. Вечером у Горчаковых с Сергеем Дмитриевичем спорил о совершенно противном; Сергей Дмитриевич уверял, что самый развратный класс крестьяне. Разумеется, я из западника сделался жестоким славянофилом.

22 мая. Обедал у Дьяковой. Не узнал Александрин Оболенскую, так она переменилась. Я не ожидал ее видеть, поэтому чувство, которое она возбудила во мне, было ужасно сильно. От них ездил к Аксаковым, слушал 4-й отрывок * 227 4-й отрывок «Семейной хроники» С. Т. Аксакова — «Молодые в Багрове» («Русская беседа», 1856, № 2). . Хорош, но старика захвалили. Вернулся к Дьяковым, танцевал немного и выехал оттуда, с Александром Сухотиным, страстно влюбленным человеком.

Да и теперь мне ужасно больно вспомнить о том счастии, которое могло быть мое и которое досталось отличному человеку Андрею Оболенскому. Сухотину рассказал свое чувство, он понял его тем более, что его, кажется, разделяет.

28 мая. [ Ясная Поляна . ] В дороге. M-lle Vergani, самая ощутительная деспотка, которую я видел когда-либо, как всегда бывает это с нерусскими. Заезжал в Судаково, славная там жизнь. В Ясном грустно, приятно, но несообразно как-то с моим духом. Впрочем, примеривая себя к прежним своим ясенским воспоминаниям, я чувствую, как много я переменился в либеральном смысле. Татьяна Александровна даже мне неприятна. Ей в 100 лет не вобьешь в голову несправедливость крепости. Дорогой сочинял стихи, кажется, плохи. Нынче делаю сходку и говорю. Что бог даст. Был на сходке. Дело идет хорошо. Мужики радостно понимают. И видят во мне афериста, потому верят. Я, по счастию, ничего слишком не соврал и говорил ясно. Ужинал и болтал с тетенькой. Написал страниц пять «Дневника помещика». 2-й час, ложусь спать.