Валентин Катаев - Горох в стенку (Юмористические рассказы, фельетоны)

Черчилль побагровел и затопал ногами:

- Макдональд?! Гендерсон?! Вон! Вон! Вон!

- Вашсиясь... не велите казнить, велите слово вымолвить! Как перед истинным богом... И Гендерсон может подтвердить. Гендерсон, подтверди!

- Мол-лчать! Предатели! Забастовщики! Против правительства осмелились выступить, сук-кины дети? На короля руку подняли? К-канальи! Барину своему свинью подложили? Отвечайте!

- Никак нет! Лопнуть нам на этом самом месте! Ни сном ни духом не виноваты.

- Как же не виноваты? А кто ж, по-вашему, эту всю кашу заварил, как не вы, а?

- Н-никак-с!.. нет-с!.. Ни сном ни духом!.. Потому мы одно-с, а рабочий класс это все и сделал. А мы - никак нет... Неповинны. Лопни мои глаза. Да рази ж мы б осмелились? Да на своего благодетеля, на своего кормильца-поильца! Да поднять? Да руку? Да ни в жисть! Что вы, вашсиясь! Во имя бога действительно призывали, а что там что-нибудь такое - ни-ни! Верьте совести!

- Все равно! Противно на вас смотреть! Пошли вон!

- Ваш... сиясь!.. Велите слово вымолвить!

- Тьфу! Ну, черт с вами, говорите. Только покороче. Да не ползайте, ради бога, на коленях по полу и не хватайте за ноги. Терпеть этого не могу. Ну?

Макдональд быстро встал с колен и, наклонившись к господину Черчиллю, застенчиво прошептал:

- Вашсиясь!.. Как у нас теперь в Британии всеобщая забастовка и все... хи-хи... начинают бросать работу, так надо полагать, что и лакеи скоро забастуют... Понимаете?

- Ничего не понимаю... Ну?

- Как же-с!.. Забастуют лакеи. Это уж обязательно... К тому дело идет... Так нельзя ли тогда тово... Службишку бы нам с Гендерсоном тогда нельзя ли какую? А? Мы бы верой-правдой... До последней капли...

- В штрейкбрехеры хотите, что ли?

- Вот именно... хи-с, хи-с!.. Так точно... В лакейские. В штрейкбрехеры хотим.

- Ладно. Так бы говорили прямо. Надевайте ливреи. Мне лишние лакея пригодятся. Но только чтоб у меня ни-ни! Небось проголодались? А? По глазам вижу, что лопать хотите. Мери, дайте им две порции королевских котлет с гарниром а-ля Чемберлен. Кушайте, братцы, а завтра на работу!

С этими словами Черчилль удалился предаваться своим печальным мыслям, а Макдональд и Гендерсон надели ливреи и с аппетитом принялись за королевские котлетки.

1926

На арену европейского цирка вышел распорядитель и провозгласил:

- Леди и джентльмены! Сейчас состоится торжественное закрытие нашего грандиозного чемпионата международной классовой борьбы и раздача призов. Призы любезно согласился раздавать бывший чемпион старой Англии, король-легковес Георг Пятый! Музыка, туш... То есть, музыка, гимн!

Под звуки гимна и при кликах "гип, ура!" изысканной буржуазной публики на арену, прихрамывая, вышел король в потертом сюртуке, приподнял над головой корону и сел за судейский столик.

- Итак, представление начинается. Первый номер - парад победителей. Музыка - гимн... то есть, тьфу, музыка, марш! Пар-рад, алле!!

На арену гуськом вышли чемпионы-победители, надув жиденькие мускулы и выпятив впалые груди.

- Господа! Сейчас непобедимый чемпион английской рабочей партии тяжеловес Гендерсон и борец среднего веса Болдуин продемонстрируют запрещенные приемы классовой борьбы. Гендерсон, Болдуин, на ковер!

Публика затаила дыхание.

- Внимание! Двойное бра руле в партере. Видите, господа: одна рука Гендерсона якобы берет за горло Болдуина и объявляет всеобщую забастовку, а другая тем временем совершенно незаметно берет автоматическую ручку и подписывает соглашение с предпринимателями. Высший класс соглашательской техники.

- Не-пра-виль-но!

- Правильно, господа. Сам король одобрил.

- Браво, браво, браво!

- Дальше, дальше, господа! Мельница в стойке. Гендерсон, покажи. Пока эта самая меньшевистская мельница мелет, капиталисты расправляются с бастующими. Чистенький приемчик.

- Не-пра-вильно!

- Кто это там все время кричит "неправильно"? Совершенно правильно! Томас применял этот прием с большим успехом во время последней схватки между капиталистами и рабочими.

- Браво, браво, браво!

- Дальше. Так называемый мост. Прошу убедиться. Гендерсон, покажи. Видите - он делает мост, по которому без всякого труда Болдуин проводит на бастующий завод любое количество штрейкбрехеров.

- Браво! Бр-раво-оо! Би-с!

- За поздним временем переходим к раздаче призов. Король, раздавайте.

- Первый приз - орден Подвязки - присуждается борцу, скрывающемуся под желтой маской.

- Интересно, кто бы это мог быть? Снимите маску!

- Попрошу вас снять маску, таинственный незнакомец!

Таинственный незнакомец застенчиво снял маску.

- Ба! Плутишка Макдональд! Ха-ха! Мы так и знали, что это ты, старый мошенник!

- Получай подвязку, Мак. Пускай она гордо поддерживает ваши носки и вашу незапятнанную репутацию моего старого лакея.

Макдональд почтительно приложился к королевской ручке.

- Второй приз присуждается Гендерсону и Томасу. Получите, милые, на чай десять тысяч фунтов и поделите по совести, только чур не драться. Да скажите там, на кухне, чтоб вас накормили.

- Господа, чемпионат международной классовой борьбы считается оконченным. Музыка - ту...

- Стойте! - раздался грозный голос, и на сцену медленно вышел новый борец, в красной маске. - Стойте!

- Кто вы такой? - испуганно пискнул король.

- Я - чемпион рабочих всего мира. За мной миллионы угнетенных. Стойте! Борьба не кончается. Она только еще начинается. Ни с места! Музыка, "Интернационал"!

...И в европейском цирке повисла тягостная тишина...

1926

Орган независимой Крестьянской партии, три номера которого были конфискованы день за днем, вышел с главой Евангелия вместо передовой и с примечанием от редакции, что "эта передовая, вероятно, не будет конфискована комиссаром правительства".

Телеграмма из Варшавы

Комиссар польского правительства вызвал к себе редактора газеты и сказал ему:

- Садитесь.

- На сколько? - бледно заинтересовался редактор.

- На этот раз на две минуты, не больше, - вежливо улыбнулся комиссар правительства.

- С заменой штрафом или же без замены?

- Без всякого штрафа и без всякой замены, пан редактор. Даже наоборот. Разрешите от имени польского правительства выразить вам горячую признательность за то, что вы в вашей уважаемой газете отказались от всякого рода политических выпадов против государственной власти и решили заменить крамольные передовицы цитатами из Священного писания. Надеюсь, что и впредь вы будете держаться такой же благонамеренной линии. Не так ли?

- Пан может быть в этом уверен, - элегантно поклонился редактор.

- Приятно слышать. Старайтесь, молодой человек.

- Постараюсь...

- То-то! И чтобы никаких выпадов. А то у меня в двадцать четыре часа... Понятно?