Максим Горький - Жизнь Клима Самгина (Часть 4)

"Темная дама".

Снова явилась мысль о возможности ее службы в департаменте полиции, затем он вспомнил, что она дважды поручала ему платить штрафы за что-то: один раз - полтораста рублей, другой - пятьсот.

"Вероятно, это были взятки. Чего от меня хотел Гудим? Действовал он незаконно. Заключительный совет его - странная выходка".

Какие-то неприятные молоточки стучали изнутри черепа в кости висков. Дома он с минуту рассматривал в зеркале возбужденно блестевшие глаза, седые нити в поредевших волосах, отметил, что щеки стали полнее, лицо - круглей и что к такому лицу бородка уже не идет, лучше сбрить ее. Зеркало показывало, как в соседней комнате ставит на стол посуду пышнотелая, картинная девица, румянощекая, голубоглазая, с золотистой косой ниже пояса.

"Наверное - дура", - определил Самгин.

- Барин-то - дома? - спросила ее Фелицата.

- Дома, - звучно и весело ответила девица. "Дома у меня - нет, - шагая по комнате, мысленно возразил Самгин. - Его нет не только в смысле реальном: жена, дети, определенный круг знакомств, приятный друг, умный человек, приблизительно равный мне, - нет у меня дома и в смысле идеальном, в смысле внутреннего уюта... Уот Уитмэн сказал, что человеку надоела скромная жизнь, что он жаждет грозных опасностей, неизведанного, необыкновенного... Кокетство анархиста...

Есть наслаждение в бою

И бездны мрачной на краю.

Романтизм подростков... Майн-Рид, бегство от гимназии в Америку".

Вошла Фелицата, молча сунула ему визитную карточку, Самгин поднес ее к очкам и прочитал:

- "Антон Никифорович Тагильский".

- Да, да, - нерешительно пробормотал Самгин. - Просите... Пожалуйста!

К нему уже подкатился на коротких ножках толстенький, похожий на самовар красной меди, человечек в каком-то очень рыжем костюме.

- Здравствуйте! Ото, постарели! А-я? Не узнали бы? - покрикивал он звонким тенорком. Самгин видел лысый череп, красное, бритое лицо со щетиной на висках, заплывшие, свиные глазки и под широким носом темные щеточки коротко подстриженных усов.

- Не узнал бы, - согласился он.

- Вы извините, что я так, без церемонии... Право старого знакомства. Дьявольски много прав у нас, а? Следует сократить, - как думаете?

Придав лицу своему деловое, ожидающее выражение, Самгин суховато предложил:

- Пожалуйста...

- Обедать? Спасибо. А я хотел пригласить вас в ресторан, тут, на площади у вас, не плохой ресторанос, - быстро и звонко говорил Тагильский, проходя в столовую впереди Самгина, усаживаясь к столу. Он удивительно не похож был на человека, каким Самгин видел его в строгом кабинете Прейса, тогда он казался сдержанным, гордым своими знаниями, относился к людям учительно, как профессор к студентам, а теперь вот сорит словами, точно ветер.

"Пришел, как в трактир. Конечно - спрашивать о Марине".

Так и оказалось. Тагильский, расстегнув визитку, обнаружив очень пестрый жилет и засовывая салфетку за воротник, сообщил, что командирован для наблюдения за следствием по делу об убийстве Зотовой.

- Говорят-красавица была?

- Да. Очень красива.

- Ага. Ну, что же? Красивую вещь - приятно испортить. Красивых убивают более часто, чем уродов. Но убивают мужья, любовники и, как правило, всегда с фасада: в голову, в грудь, живот, а тут убили с фасада на двор - в затылок. Это тоже принято, но в целях грабежа, а в данном случае - наличие грабежа не установлено. В этом видят - тайну. А на мой взгляд - тайны нет, а есть трус!

Расширив ноздри, он понюхал пар супа, глазки его вспыхнули, и он благостно сказал:

- Суп с потрохами? Обожаю! "Хитрит, скотина", - подумал Самгин.

- Следователь, старый осел, вызывал вас, но я прекратил эту процедуру. Дельце это широкой огласке не подлежит. Вы спросите - почему? А я - не знаю. Вероятно - по глупости, возможно - по глупости, соединенной с подлостью. Ваше здоровье!

Он опрокинул в рот рюмку водки, щелкнув языком, на секунду закрыл глазки и снова начал сорить:

- Видимость у вас - элегантнейшая. Видимость жениха для богатой вдовы.

"Негодяй", - мысленно выругался Клим.

- Вот что значит побывать в Париже! А я расцвел красочно, однако - не привлекательно для изысканного зрения, - говорил Тагильский, посматривая на горничную, а когда она вышла - вздохнул:

- Какая вкусная девушка, дьяволица... И тотчас же спросил:

- Зотова имела любовника?

- Не знаю.

- Имела, - сказал Тагильский, качнув головой, выпил еще рюмку и продолжал: - Существует мнение, что последнее время любовником ее были вы.

- Чепуха, - сухо откликнулся Самгин.

- Чепуха - значит: правдоподобно, но - не правда.

У нас, в России, чепуха весьма часто является подлинной правдой.

Ел Тагильский не торопясь, и насыщение не мешало ему говорить. Глядя в тарелку, ловко обнажая вилкой и ножом кости цыпленка, он спросил: известен ли Самгину размер состояния Марины? И на отрицательный ответ сообщил: деньгами и в стойких акциях около четырехсот тысяч, землею на Урале и за Волгой в Нижегородской губернии, вероятно, вдвое больше.

- А может быть - втрое. Да-с. Родственников - нет. Стало быть: имеем выморочное имущество, кое, по законам империи нашей, отходит в казну. Это очень волнует некоторых... людей со вкусом к жизни.

Он выпустил из толстеньких пальцев орудия труда - нож, вилку, пошлепал себя ладонями по щекам и, наливая вино в стаканы, уже не шутливо, а серьезно сказал:

- Я - пью, а вы - не пьете, и ваша осторожность, хмурое личико ваше... не то чтобы стесняют меня, - я стесняться не мастер, - но все-таки мешают. Среди племени, населяющего этот город, я - чужой человек, туземцы относятся ко мне враждебно. У них тут сохранилось родовое начало и вообще... как будто преобладают мошенники.

Опираясь локтями на стол, поддерживая ладонью подбородок, он протянул над столом левую руку с бокалом вина в ней, и бесцветные глаза его смотрели в лицо Самгина нехорошо, как будто вызывающе. В его звонком голосе звучали едкие, задорные ноты.

"С ним нужно вести себя мягче", - решил Самгин, вспомнив Бердникова, чокнулся с его стаканом и сказал:

- Вероятно, на моем настроении сказывается усталость, я - с дороги.

- Предположим, - полусогласился Тагильский. - И вспомним, что хотя убита как будто и ростовщица, но ведь вы не Раскольников, я - не Порфирий. Вспомним также, что несколько лет тому назад мы рассуждали о Марксе... и так далее. Ваше здоровье!

Выпили. Тагильский продолжал:

- Итак: с одной стороны - богатое выморочное имущество и все документы на право обладания оным - в руках жуликоватых туземцев. Понимаете?

- Понимаю, - сказал Самгин.

- С другой: в одном из шкафов магазина найдено порядочное количество нелегальной литературы эсдеков и дружеские - на ты - письма к Зотовой какого-то марксиста, вероучителя и остроумца. На кой дьявол богатой бабе хранить у себя нелегальщину? А посему предполагается, что это ваше имущество.