Нина Горланова - Сторожевые записки

И птичьих перьев.

Ну, так хоть я их пожалею,

А больше ничего не смею...

И в тот же миг мне показалось, что не было этой сцены в бане, я просто где-то что-то такое прочитал... Из последних сил решил еще пару минут имитировать внимание:

- Почему Самвел - он кавказец?

- Нет, у него сложнее: в одном из сюжетных кувырканий - в Афганистане - с другом поменялись именами.

Сразу стало понятно: друг приедет из независимой Армении и спасет героя. Только если я это озвучу, читка закончится еще позже. Пусть уж скорее грянет буря. Но жена вдруг сказала Плаксину:

- Ты хочешь, чтоб мироздание надорвалось ради тебя! А Миша сегодня не спал: сутки через двое теперь сторожит синагогу.

- Разве я имею что-то против? Меня самого звали "мордовский еврей" за то, что приехал из Мордовии! Но опять ты, Миша, не на своем месте...

- А каждый не на своем месте. Человек ведь шире мира, поэтому он не может встроиться! Не мир спасется, а человек, который любовью больше мира.

- Зачем-то каждый ищет свое место? - поскребывая своим голосом по нашим перепонкам, спросил Плаксин.

- Да, - ответил я, - долго ищет, а потом уже не хватает времени на этом месте много сделать... Люди используются так, как если бы для обогрева избы топили печь деньгами.

- А кто виноват - Адам! Почему страдать должен мир: ты это понимаешь, Миша?

- Мы не всё должны понимать...

- Знакомьтесь: это Штырбу - он преподает иврит, а его национальность думатель...

Мороз на окне ставил опыт по зарождению кристаллической жизни. Расщеплялись серебряные жилки, пытаясь выполнить указания бородатого дедушки. Казалось: вот-вот искристое напряжение вздрогнет, все зашумит, и на чешуйчатую поляну выйдет стадо мамонтов. Но ничего не получилось. В бешенстве бросив свою красную шапку оземь, старик топтал ее, а потом невесомо удалился и вдруг с треском задел за угол соседнего дома.

- В мозгу так быстро сменяются картины, что кажется: весь мир остановился и ждет, когда ты все промыслишь.

- Да кто ты такой, - вспыхнула жена, - чтобы мир ждал, пока ты там что-то провернешь в своем сознании?

- Нинико, тебе только что сказали: человек больше мира. Ты не поняла, что ли? - Губами Плаксина вдруг овладел какой-то сомнительный ангелок, выделанный не в высших мастерских.

Нечего тут смеяться - с трудом от слез удерживаешься, настолько большая ответственность наваливается. Хотелось поставить на место поддельного ангелочка, но тогда Юрка Юркович еще задержится поспорить: лучше промолчу...

Выходя от нас, Плаксин встретился взглядом с бомжом, как с собой прошлым. Торжественная какая-то зеркальная встреча. Юрка Юркович всматривался в свое визави с теплой грустью: пришлось расстаться с таким алкогольным уютом! А бомж посмотрел вопросительно: откуда эти трезвые люди берутся в большом количестве? Вообще чем они занимаются, если не обжигают своих гортаней приятными потоками?

Минуту попутешествовав по рисунку обоев в китайском стиле (он уводил в шелковую страну), я заснул и словно в ту же секунду проснулся от слов жены:

- Миша, быстро вставай - уже три часа!

Нинико очень спешит всегда, очень, словно говоря: "Давай сразу всю жизнь проживем!", а я ей: "Может все-таки - год за годом?" В четыре часа она уехала в университет, где уже который год преподает на факультете журналистики. Ну и мне тоже пора выходить - к Грише. Вчера у синагогинь пил чай (две из них - мои бывшие ученицы, десять лет назад учившие иврит), и Дина Штерн попросила меня порепетировать русский с Гришей, сыном ее подруги Тамары Химич.

Посреди разбора сложноподчиненного предложения, в котором говорилось о запрете на клонирование, полился разговор о судьбах человечества.

- Без клонирования как? - озаботился Гриша. - Скоро солнце погаснет, и только генная инженерия может создать таких людей, которые выживут при вакууме и низких температурах.

Черные очи пылают пламенем прогресса, по лицу бродят краски борца вот бы Циолковский и Федоров порадовались! Призрак космизма, наверное, никогда в России не рассеется. Я решил схватку с космизмом начать с осторожного демонтажа Гришиной утопии: конечно, солнце погаснет страшно быстро - через пять миллиардов лет! Но конец света наступит еще быстрее. Если же не запретят клонирование человека, конец света наступит буквально послезавтра! И спасется, может, лишь полмира...

Учебник покорно ждал, когда к нему вернутся, а тут еще послышались шаги Тамары. Сейчас войдет и спросит, почему это на ее деньги просвещают сына не в русском языке, а в судьбах мира.

- Полмира - это мне не нравится, - протянул Гриша.

- Полмира - какого рода? - подсек я его посреди рассуждений.

А квартира у них - квартира хорошая такая! Она делала все, чтобы восстановить потрепанные нервные клетки: мягко пучились диваны, кресла страдали уютным ожирением, подлокотники их округлены в вечных жестах угождения, вся электронная гвардия припала к столам в нетерпении чего-нибудь повычислять, проинформировать, запоказывать двигающиеся картинки, засканировать...

- Сочини предложения с наречиями: С ХОДУ, С МАХУ, СРАЗУ, ВПОТЬМАХ и В СЕРДЦАХ.

- Давно пора это унифицировать! Тенденция видна: слитно писать. Надо идти навстречу тенденции. Ну, конечно, реформа обойдется дорого. - И вдруг он грустно замечтал: - Жить бы в каменном веке, там очень простой язык!

От возмущения я снова отодвинул учебник в сторону: эти сказки о прогрессе меня уже достали! Забыв о бесконечном будущем, мы нырнули в бездонное прошлое.

Сознание первобытного человека какое: умер старый вождь - нужны новые слова, ведь то, чего касался вождь, - табу!

Ученые до сих пор не могут объяснить некоторые процессы в старославянском языке. Дело в том, что в древнем сознании все связано со всем! Допустим, произнес некто случайно вместо одной гласной другую, а в этот миг пошел долгожданный дождь - всё, решили так и произносить, мол, сие приносит удачу...

- Сегодня ночью встану и все наречия выучу, - пообещал Гриша.

- Зачем же ночью?

- А я всегда так делаю: встаю и два часа занимаюсь.

Нинико вечером спросила о Грише: как он - способный или нет? Не то слово, говорю, гений просто! Ночью встает и учит. Думаю: это наш будущий премьер-министр.

- Ты что! Российский премьер должен плохо говорить по-русски, - устало возражала жена. - Зря Гриша учит: это закрывает ему путь к карьере...

В понедельник на молитву пришло только девять человек, а нужно десять. Коммерсант Нафтали (Толя), отключая перед молитвой мобильник, фантазировал: мол, ничего, скоро будут всех клонировать, и вот здесь - вдоль стены поставим шкафы с запасными - как их назвать? - с миньянщиками! Если не хватит до десяти, столько же разморозим, они и побудут с нами.

- Тебе твой конец вообще оторвать надо за то, что ты сказал! закричали старики.