Мирза Ибрагимов - Наступит день

Спустя два дня, вечером, когда удлинялись тени и в воздухе ощущалась прохлада, раздался стук у ворот заведения Гамарбану. Это был необычный стук: кто-то стучал молоточком по прибитому к воротам железу нетерпеливо и повелительно.

- Кто это ломится в ворота? - сердито вскричала Гамарбану. Посмотрите-ка, кому там не терпится? - приказала она слуге.

Когда отперли ворота, Гамарбану сразу узнала Хавер.

- Добро пожаловать, милая ханум! Рада видеть тебя в моем доме. Сама пожаловала! Своими ножками! - В этих словах звучали одновременно и ирония и неподдельная радость.

Гамарбану с раскрытыми объятиями пошла навстречу Хавер; и вдруг увидела входивших вслед за ней двух незнакомцев - мужчину и женщину. Она остановилась как вкопанная, и на ее лице отразилась тревога.

- Где Гюльназ? - взволнованно спросила Хавер, шагнув к ней.

Первая мысль, мгновенно промелькнувшая в голове Гамарбану, была притвориться, будто она никакой Гюльназ не знает и самую Хавер видит впервые, но тут же пройдоха отказалась от этой мысли.

- Ну что ж, приехали за ней, и хорошо! - проговорила она, стараясь скрыть свою растерянность. - Пожалуйте в комнаты, выпейте чайку, за чаем и поговорим.

- Нам некогда, ханум, - не удержалась Ферида. - Позовите Гюльназ, и мы уедем.

- Не предугадать капризов судьбы! - сокрушенно выговорила Гамарбану. Тяжелая доля досталась бедной девушке. Через месяц после смерти матери растаяла и она, как свеча. Не выдержала потери.

И она скороговоркой рассказала о том, как содержала у себя Гюльназ и ее мать, какие муки перенесла Сария, прежде чем попасть к ней, и как она окончила свое земное существование. Тут же стояли открывший ворота слуга и толстая ханум, ходившая когда-то к Хавер вместе с Гюльназ. Кивая головами, они подтверждали слова своей госпожи. Ханум даже достала платочек и стала вытирать катившиеся из глаз слезы. Глядя на нее, расплакалась и Гамарбану.

Фридуну противно было смотреть на лицемерные слезы и на все поведение этих женщин. Ему душно было в их грязном притоне.

- Не плачьте, ханум! - с глубокой ненавистью выкрикнул он.

- Слезами ничего не добьетесь! Скоро-скоро вам придется отвечать за все ваши подлости.

Фридун круто повернулся и вышел вместе с Хавер и Феридой. Опешившая Гамарбану проводила их недоумевающим взглядом и вдруг накинулась на оторопевшего слугу:

- Чего торчишь!... Ступай запри ворота!...

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

С вступлением союзных войск в Иран фашиствующие и реакционные круги в Тегеране переживали наиболее напряженные минуты. Верные слуги деспотии, господа, стремившиеся сохранить свое имущество и положение в обществе, проявляли почти бешеную деятельность.

Группа таких господ собралась в Заргенте, на даче Хикмата Исфагани. С первого взгляда они производили впечатление компании, которая сошлась для веселого препровождения времени. Вместе с тем на лицах гостей можно было заметить явные следы беспокойства.

Все понимали, что пришел конец власти Реза-шаха и ни купечество и помещики Ирана, ни англо-американский империализм не в силах предотвратить гибели этой деспотии. Но, принося в жертву Реза-щаха, они совсем не собирались терять свое собственное господство и были озабочены лишь тем, как бы подчинить себе волю будущего иранского венценосца, сделать его послушным проводником выгодной им политики.

С этой целью и съехались на дачу видные политические деятели Ирана, влиятельные журналисты, именитые купцы и помещики.

Но Хикмат Исфагани, лично встречая гостей, вместе с тем не отрывал глаз от входных дверей и напряженно ожидал наследника престола Шахпура. Даже прибытие мистера Томаса и мистера Гарольда не ослабило его напряженного ожидания.

Мистер Томас, дымя трубкой, равнодушно поглядывал вокруг. Окинув взглядом стоявшего возле него Хакимульмулька, он спросил:

- Вы чем-то озабочены, господин везир?

- Положение весьма серьезно, мистер Томас. Русские войска стоят в Киредже. Мы потеряли связь с Азербайджаном и Гиланом.

- Тебе чего беспокоиться об Азербайджане? - вмешался Хикмат Исфагани. Все поместья у тебя в Керманшахе, Исфагане и Ширазе. Это мне надо горевать о потере всего урожая. Какой крестьянин даст помещику хотя бы мерку зерна, когда рядом большевики!

- А ты думаешь, это горе не перекинется из Азербайджана сюда? Керманшахский крестьянин поступит также, как и азербайджанский... Что нового из Мазандерана, серхенг? - спросил везир у подошедшего Сефаи.

Но и серхенг не мог сообщить ему ничего радостного.

- Повсюду тревожно, господин везир.

Вступление советских войск на территорию Ирана создало много хлопот и для мистера Томаса. Так же, как и его собеседники, он искал средства для подавления масс.

- Правительство его величества стоит за мир и спокойствие в Иране. Беспорядки, которые создаются всевозможными темными элементами, совершенно нетерпимы, господин серхенг, - обратился он к Сефаи.

- Чем все это кончится, мистер Томас? - в тревоге спросил Хикмат Исфагани. - Раз эта голь пришла в движение, мы не удержим на голове даже шапок... Да и вы тоже!

Но Хакимульмульк, указав на запад, где советские войска героически сдерживали натиск озверелых фашистских орд, заметил успокоительно:

- Слава аллаху, немцы сковывают их там, тяжело нам придется, если Советам удастся отбросить Гитлера.

- Пока что немцы идут вперед, - добавил Хикмат Исфагани ободряюще. Скажите, мистер Томас, чем это может кончиться?

- Трудно предсказать, кто победит, - большевики или нацисты, - сказал мистер Томас медленно, не выпуская трубки изо рта. - Одно ясно - они пока что неплохо бьют друг друга. А для будущего Ирана это имеет немаловажное значение.

- Конечно, - согласился Хакимульмульк. - Чем слабее сосед, тем спокойнее живется. Хорошо, если бы Советы вышли из этой войны едва живыми.

- А это зависит от наших друзей американцев, - сказал Хикмат Исфагани, повернувшись к мистеру Гарольду. - Клянусь аллахом, мистер Гарольд, единственная надежда на вас - на Америку и Англию. Ради всех святых, спасите нас от красной опасности!

- Не беспокойтесь, господа! - торжественно проговорил мистер Гарольд. Большевикам не выйти из этой войны невредимыми. Во всяком случае, чтобы залечить раны, нанесенные войной, им понадобятся десятки лет. За это время Америка и Англия успеют взять под свое покровительство все нации мира.

- Да не лишит нас аллах вашей тени! - молитвенно произнес Хикмат Исфагани.

Увидя появление новой группы гостей в сопровождении Шамсии, Хикмат Исфагани занялся прибывшими.

Не обращая внимания на серхенга Сефаи, Шамсия то и дело поглядывала на ворота, ожидая Шахпура.

Она, правда, дала согласие стать женой серхенга, но ему нелегко было хотя бы на минуту привлечь к себе внимание девушки.