Мирза Ибрагимов - Наступит день

Слушая Фридуна, Курд Ахмед светлел. Он рад был видеть в своем новом молодом друге беспокойного, ищущего человека, охваченного высокими стремлениями. А Фридуну казалось, что сказанного им недостаточно, что он сумел выразить лишь самую незначительную долю того, что осмыслил и продумал за это время.

Он искал еще более ярких слов, точных выражений.

- Нам необходимо иметь свою "духовную родину"! Надо создать политическую организацию! - наконец воскликнул он, устремив на Курд Ахмеда горячие глаза.

- А вы подумали о том, что ждет вас на этом пути? - негромко спросил Курд Ахмед. - Каторга, виселица!

- Знаю! - с еще большей горячностью ответил Фридун, уловив в вопросе Курд Ахмеда нотки сомнения. - Чтобы освободить других, надо же кому-нибудь пожертвовать собой.

Тут он вспомнил Павла Власова, Николая, и будто в ударах собственного пульса почувствовал горячую кровь горьковских героев, призывавших его к бесстрашной борьбе.

- За нами пойдут не только огромные народные массы, - заговорил он с жаром. - Пойдут не только серханы, мусы, рустамы и все, кто сегодня нуждается в куске черствого хлеба. С нами пойдет немало и сравнительно обеспеченных людей. Ведь современный строй не только не в силах наполнить желудки людей, но и насытить их душу, их разум, сознание... Духовный голод великое несчастье нашего общества.

Говоря это, Фридун думал о таких людях, как сертиб Селими.

- У вас светлая голова, Фридун! - выслушав горячую речь своего молодого друга, сказал Курд Ахмед и взял его за локоть. - Но теперь пойдем. Я думаю, вам пора сменить комнату: засиживаться на одном месте для вас не безопасно.

Выйдя на улицу, они взяли фаэтон. Курд Ахмед, как бы защищаясь от палящего полуденного солнца, велел поднять верх экипажа и сказал извозчику адрес.

Лошади, украшенные разноцветными кисточками и обвешанные колокольчиками, понеслись по улице, поднимая густую пыль.

- Ха-ха, хо-хо, фыс-фыс! - взмахивая кнутом, покрикивал извозчик то на лошадей, то на носильщиков, тащивших на спине громоздкую поклажу, то на аробщиков и дрогалей, что еле плелись за своими клячами или быками.

По дороге Фридун не без юмора рассказал Курд Ахмеду о своем первом квартирохозяине, который ежедневно по утрам ссорился и разводился с женой, а вечером снова мирился; о второй снятой им комнате, где молодые курильщики опиума звали его в свою компанию; наконец, о семье Серхана и даже о фарфоровой чаше матери Серхана с портретом Насреддин-шаха.

Услышав от Фридуна о братьях Сухейли, Курд Ахмед заметил:

- Скверные люди! Каждый вздох их пронизан ложью.

Фридун рассказал о двух счетных книгах, которые ему приходилось вести у своих хозяев, и попросил у Курд Ахмеда разъяснений.

- Это очень распространенный в торговом мире прием, - усмехнулся Курд Ахмед, дивясь неопытности Фридуна. - В официальной книге показывают уменьшенные доходы, чтобы избежать налогов. Надо будет подыскать вам более подходящее место, они вас могут запутать. Такие уж люди! Каждого своего служащего они стремятся сделать сообщником в незаконных сделках и махинациях... Откажетесь - вам житья не будет.

Фридун рассказал о встрече с сертибом Селими. Он передал Курд Ахмеду высказывания сертиба о населяющих Иран национальностях, о продажности представителей высшего света.

- Мне кажется, это честный и убежденный человек, - закончил Фридун свой рассказ.

- Знаю его! - сказал Курд Ахмед после некоторого раздумья. - Человек интересный. Безусловно честный, но несчастный: в силу низов не верит, а верхи ненавидят. Верит одному шаху, хотя тот очень подозрительно к нему относится. Врагов у сертиба много: хотя бы наш Хикмат Исфагани, да и большинство министров и придворных... Но наиболее опасный и сильный враг его - серхенг Сефаи, который, подкапывается под него терпеливо, медленно, но основательно.

- У них личная вражда?

- И личная и общественная. Сертиб человек честный, а серхенг лгун и лицемер. Сертиб любит свой народ, а серхенг готов ради карьеры поступиться чем угодно. К этому надо добавить, что оба любят дочь Хикмата Исфагани. Но Шамсия-ханум все свои надежды связывает с наследным принцем Шахпуром и одинаково равнодушна к ним обоим. Серхенг Сефаи не верит в серьезность намерений Шахпура и поэтому наиболее опасного соперника видит в сертибе Селими. Он не сомневается, что покинутая Шахпуром Шамсия-ханум из них двоих предпочтет сертиба.

Тем временем фаэтон остановился в переулке за проспектом Стамбули.

Курд Ахмед отпустил извозчика, пересек вместе с Фридуном небольшой, коридор и позвонил.

Дверь им открыла немолодая женщина, хозяйка квартиры. Курд Ахмед представил ей Фридуна.

- Будет вам сыном. А вы, я уверен, будете ему матерью!..

- Добро пожаловать! Готова к услугам!

Спустившийся со второго этажа среднего роста молодой мужчина с мускулатурой, выдававшей в нем человека тяжелого физического труда, прервал их разговор.

- Здравствуйте, сударь мой! Приятно видеть вас! - громко приветствовал он Курд Ахмеда.

Курд Ахмед пожал ему руку и обернулся к Фридуну.

- Знакомьтесь! Это Риза Гахрамани, железнодорожник. Будете жить вместе.

- Очень рад, - проговорил Фридун, протягивая руку. Гахрамани крепко сжал руку Фридуна в своей большой ладони.

- Добро пожаловать, дорогой друг! Прошу входить!

Они поднялись по лестнице и вошли в продолговатую комнату, которая всеми тремя окнами выходила на улицу. У крайних окон стояло по кровати, которые были накрыты красными клетчатыми покрывалами. Посреди комнаты стоял обеденный, а в углу письменный стол. На полу перед кроватями лежали небольшие коврики. Остальная часть земляного пола была обнажена, что придавало комнате убогий вид.

- Вот ваша постель! - сказал Гахрамани, указав Фридуну на одну из кроватей. - Чем богаты!.. - улыбнулся он.

Фридун обратил внимание на вдумчивые и добрые глаза своего соседа, глядевшие просто и открыто. Раз у человека такие глаза, с ним можно будет быстро сдружиться.

Когда Фридун сообщил, что он переезжает на другую квартиру, семья Серхана сильно огорчилась. Особенно была удручена этим Ферида. Она молчала, но в ее глазах светился упрек.

- Да вы не огорчайтесь! - проговорил Фридун, заметив, какое тягостное впечатление произвела его неожиданная новость. - Я до могилы не забуду вас. И где бы ни жил, буду всегда наведываться к вам.

Первой прервала молчание Ферида.

- Возьми хоть его новый адрес, - обратилась она к Серхану. - Иногда будешь навещать.

- Я буду жить в переулке за проспектом Стамбули с одним товарищем по имени Риза Гахрамани. Он тоже работает на железной дороге. Может быть, ты его знаешь, Серхан?

- Да что ты?! - радостно воскликнул Серхан. - Как не знать? Это ремонтный мастер. Несколько раз ремонтировал и мой паровоз. Замечательный парень!.. Откровенно говоря, если б не к нему, не отпустил бы тебя.