Сергей Каледин - Шабашка Глеба Богдышева

-- Не... Зина не верит...-- Сашка смутился.-- Мама верит... ну, бабушка моя... в Бузбулаке, папина мама...

-- Не понял,-- наморщил лоб Билов.-- Поясни.

-- Подмостки сколачивай,-- оборвал его Васька.-- Вот с Глебом. А мы с Юлей сетку притащим.

-- На кой хрен я Билова взял? -- сокрушался Васька по дороге в интернат.-- Все Глеб с его милосердием... Сейчас пахать --от зари до зари, рогом упираться, как папа Карло, а он? Класть не умеет, раствор таскать у него давление!.. Куда его?..

-- Пусть на мешалке стоит,-- посоветовал Юлька.-- А не взять? У него четвертый вот-вот...

-- Четвертый, пятый,-- Васька поддал ногой невесть откуда взявшуюся консервную банку.

Припекало все сильней. Юля снял шапочку.

-- Василь... -- он помолчал.-- А вдруг Иван Егорыч... Что тогда?

-- Ха! Да ничего не будет. Несчастный случай. Не забивай себе голову!.. У тебя что, забот мало? Чего с кооперативом?

-- Отец уже внес,-- не глядя на Ваську, сказал Юля и виновато опустил голову.

-- Я обмен присмотрел хороший,-- продолжал Васька,-- комнату свою на однокомнатную с большой кухней. Дед там больной, без соседей боится: в коммуналку хочет с телефоном, врача вызывать... И доплату -- тысячу. Я ему говорю: а деньги-то вам зачем? На похороны, говорит, на поминки... не помер бы до меня...

У дверей интерната толпились студенты.

-- Привет коллегам! -- крикнул Васька.

Студенты мрачно ответили и расступились.

-- Злые.-- Васька за веревку, привязанную к ремню джинсов, вытянул ключ от класса.-- За мешалку. Перебьются...

Тюфяк с Глебовой койки Васька скатал вместе с постелью и переложил на койку Билова. Ружье сунул себе под тюфяк.

-- Не очень крупная? -- засомневался Юлька, щупая сетку.

-- Нормальная. Под Смоленском на такой же сеяли... Снял?.. Спинку вот туда, в угол. Тяжелая, зараза!.. Поехали!

Вынося сетку из интерната, они чуть не сбили с ног старуху казашку.

-- Бабка! Посторонись! -- крикнул Васька.

-- Ком-мен-дант...-- прошептал Юля.

-- Кыроват куда понос? -- старуха растопырила руки.-- Зачем кыроват брал?..

-- Зинаида Анатольевна велела!.. Не останавливайся, Юль! Мы вернем! Быстрей! Быстрей!

Старуха ругалась сзади...

-- Самое то,-- сказал Глеб, устанавливая сетку возле мешалки под углом на подпорках.

-- Ты вроде на полу любишь спать? -- спросил его Васька.

Глеб оторвался от сетки, укоризненно посмотрел на Ваську.

-- Мою взяли? Ох, пацаны корыстные... А ружье?!

-- Я к себе положил,-- успокоил его Васька.-- Так, вы песок с Биловым сейте, Юля стены приготовит, а я в ПМК смотаюсь: "Беларусь" поищу, фундамент вручную долбить -- обрыгаешься.

Зинка приехала утром на велосипеде.

-- Вы чего кровать-то?..-- не поздоровавшись, понесла она на Ваську и тут увидела сетку, установленную на подпорках возле мешалки, и засмеялась: -- А-а... Ну это ладно... А то старуха прибежала: кровать украли! Зачем, думаю, им кровать!..

-- Раствор надо! -- буркнул Васька, нагоняя серьезность.-- Фундамент перелить.

-- А не слипнется?.. Жирно жить хочешь,-- Зинка дотронулась до ушей и чуть поморщилась.-- То ему мешалку, то ему раствор...

Подошел Глеб, несмотря на жару, в утреннем варианте: штормовка, свитер, рубашка.

-- Не озяб? -- спросила Зинка.

-- Самое то. Здрасьте! Кровь не греет, подыхать пора... А чего морщитесь?

-- Да вот... нарывают...-- она потрогала уши.

-- В отношении?

-- Проткнула... Для сережек. Гноятся...

-- Сережки-то золотые хоть?

-- Откуда? -- хмыкнула Зинка.

-- Тогда веревочки надо было сперва... ниточки шелковые... Э-э-э...-Глеб сочувственно смотрел на ее распухшие мочки.-- Ну, кто же так... Мумием если...

-- Само заживет...

-- ...вроде взял,-- не слушая ее, вслух размышлял Глеб,-- в носок клал... Вы в котором Доме живете?

-- В последнем... с того края.

-- Вечером найду -- принесу. Как рукой...

-- Этот вылечит,-- не удержался Васька.-- Подтверди, Юль!

Юля порозовел.

-- Я вон и Билову геморройчик в момент погасил,-- сказал Глеб.

-- Хватит трепаться!--Зинка, по-прежнему держась за уши, подошла к траншее, заполненной кирпичным боем, улыбнулась: -- Та-а-ак... "Беларусь" -ПМК?

-- Угу,-- кивнул Васька.

-- Договорились?

-- Обижаете, Зинаида Анатольевна...

-- А бут где добыл?

-- Обижа-а-аете!..

-- Ишь ты!.. -- Зинка с любопытством оглядела Ваську. Позавчера заказала работу, а сегодня уже фундамент, выпиравший из земли в двух местах, заново перерыт, забит бутом.-- Молодец,-- сдержанно сказала Зинка. А все было просто. Остатки денег -- даже в столовой кормились в долг до аванса -Васька зажал и нанял на них экскаватор в ПМК. Тот за час прокопал им траншею под фундамент. Пятерка -- всего делов. Чем вручную корячиться. Да за бутылку скрепер -- там же в ПМК. Скрепер по стройплощадке повертелся; сам в себя кирпич битый сгребал. Опять-таки -- чем бут ждать.

-- Смотри, бригадир! -- пригрозила Зинка.-- Хоть один силикатный увижу -- сразу в шею!

Она прошла над траншеей: выглядывала белый силикатный кирпич. Даже раскидала кое-где бут. Не обнаружила.

Белый кирпич, облицовочный, воды боится, и кладут его только в стены снаружи, а в основание, в фундамент -- ни-ни! Раскиснет в воде -- фундамент сядет -- стены полопаются..--.

-- ...Прорабша там... с другой стороны. В окно стучи... Глеб подошел к окну.

Зинаида Анатольевна сидела на кровати, на коленях- аккордеон. Она играла, прижавшись к нему щекой, одной рукой растягивала мехи. Зинка пела, и песня ее просачивалась на улицу: "...Сладку ягоду рвали вместе, горьку ягоду -- я одна..."

"Жидковато,-- подумал Глеб,-- против Лидки не тянет..."

Глеб вспомнил про Лидку и поморщился. Вернется в Москву, опять она голову долбить начнет: женись -- "узаконить отношения". Да пропади ты пропадом, Лидия Васильевна!

Он затушил сигарету и тихонько постучал в окно. Зинаида Анатольевна вздрогнула, сдвинула аккордеон на постель, мехи развалились.

-- Открыто там,--Она глянула на себя в зеркало, сунула ладонь в волосы.

-- Чего ж у вас окна замкнуты? -- Глеб расстегивал на пороге сандалии.-- Жарко...

-- Не снимай, все равно полы мыть.

-- Неудобно как-то... -- просипел снизу Глеб, расстегивая второй сандалий.

-- А чего ж ты такой плешивый? -- Зинка ногой поправила перед ним дорожку...

-- Порода такая, неволосатая...-- Глеб распрямился.--Раньше-то были, раньше все было... -- Глеб вдруг усмехнулся ни с того ни с сего.

-- Ты чего? -- удивилась Зинка.

-- Да так просто... Егорыч так же вот говорил... про зубы: были, мол...

Зинаида Анатольевна пожала плечами, но Глеб объяснять не стал; достал из кармана газетный комочек, развернул его:

-- Вот! Мумие. На Памире наскреб...

-- Чего? -- Зинаида Анатольевна недоуменно глядела на него.

-- ...сейчас водички чуть... И помазать... Да не бойтесь, природа... Дайте-ка!

Глеб положил руки на плечи Зинке -- посадил. Осторожно отвел волосы от уха.

-- Красное-то какое!..-- он втянул воздух сквозь зубы, разделяя боль.-А-а-а... Еще чуть, чтоб прилепилось... Теперь с другой стороны...-- он просительно посмотрел на сморщенную Зинку.-- Надо потерпеть временно... зато пройдет...-- Отодвинул волосы с другого уха.-- Подуть? -- Глеб сильно дыхнул ей в ухо.