Максим Горький - Том 12. Пьесы 1908-1915

Васса (твёрже) . Я дам за тебя хороший вклад, будешь ты жить там спокойно, безобидно, привыкнешь богу молиться и помолишься за нас…

Павел (тоскливо) . Людмила… рада! Людмила — пожалей! Гляди, как со мной… (Поражён лицом жены.) Как рада… лицо-то! Мамаша — спасибо! Женили вы меня!

Васса. Ты сам хотел.

Михаил (тяжело) . Да-с, вы сами!

Васса. Помнишь — зарезаться грозил?

Наталья. Как же! И я помню это…

Васса (грозно) . Ты — молчать! (Мягко, но непреклонно.) Так вот, Павел, дай обет, что идёшь в монахи… Так лучше для тебя и для всех… Никто там тебя не осмеёт, не осудит за то, что ты… некрасив собой. И я буду знать, что сын мой — в спокойном месте, в почёте живёт. Так-то. Ну, подумай… до завтра, а завтра — скажи согласие твоё.

Павел (жене) . Погибели моей улыбаешься? Не забуду я этого!

Людмила. Нет, Павел, я — свободе своей… (Стоя около Вассы, далеко от мужа, она, не сходя с места, опускается на колени.) Человек же ты! Есть в тебе хоть капля доброго? Отпусти меня, Павел! Отпусти, Христа ради! Помяну тебя добром, всегда… Клятву даю — думать буду о тебе с лаской в сердце… одна я, может, буду так думать о тебе! Одна, кроме матери твоей! А с тобой — не могу! Прикоснуться мне к тебе — больно… особенно после сегодня… Павел!

(Все молчат. Васса сидит, опустив голову, Анна что-то шепчет ей на ухо.)

Людмила. Паша!.. Голубчик — отпусти же!

Павел (вздрогнув) . Не надо… не говори так! Ну… Всё равно… Развод, что ли, там… что ж? Всё равно, видно…

(Людмила встала, подошла к нему и, не дотрагиваясь до него, поцеловала в лоб.)

Павел (отшатнулся) . Что ты… как мёртвого! Зачем ты? Дьявол… Мать, я не пойду в монастырь, ну тебя… Пусть меня судят… Полиция и всё… врёте вы! Деньги мои чтобы забрать, ага! Дай мне мои деньги, я уеду… на край земли от вас… никогда вы не услышите обо мне, никогда! Может — богат буду, а вы — нищие, — придёте ко мне по милостину… прогнать вас велю и в окошко смотреть буду, как вас гонят… Дай мои деньги… Кончено!

Васса (спокойно) . Денег я тебе не дам.

Наталья (беспокойно) . Как? Этого — нельзя…

Павел. Нет, дашь!

Семён (тихо, ласково) . Тут — закон!.. Наследство, мамаша!

Васса (вздохнув) . Наследства вы — лишены. Всё отказано мне по духовной…

Михаил. Совершенно верно-с…

Наталья (мужу, убито) . Подделано!

Васса (глядя на неё) . В полную и нераздельную собственность.

Михаил (деловито) . Чему свидетелями были: отец Егор, Антип Степанов Мухоедов, известный вам, а также помещик Рыжев…

Семён (убито) . Мамаша… За что же нас так? Вы покажите бумагу-то… где она, бумага?

Михаил (доставая бумагу) . Подлинная — у нотариуса, копии, числом две — вот они! Для вас… и для вас…

Павел (отталкивая бумагу) . Не надо! Всё равно… Не верил я в свободу свою… вот — и не вышло ничего… (Задумался.) Ничего и не будет…

(Наталья плачет, закрыв лицо руками.)

Васса (тихо) . Что же, Павел?

Павел (оглядываясь) . Загнали в угол… Ладно… монахи не в аду, на земле живут… ну, хорошо!..

Михаил (успокоительно) . И ещё как живут…

Павел (усмехаясь) . Прощай, Людмила… да, ты уж простилась… Ну, из милости — поцелуй ещё.

Людмила (подходя к нему) . Только ты меня не трогай руками…

Павел. Не надо… Иди прочь! Дьяволы… (Бежит вон.)

Васса (Михаилу) . Гляди за ним!.. Скорей…

Михаил (уходя) . Заявление о смерти Прохора Ивановича разрешите сделать?

Васса. Давно пора! Чего ты думал?

Семён (уныло) . Значит, мамаша…

Васса (отмахиваясь от него) . Ты — иди, иди! Ну, тебе ли без матери жить? Да ещё с такой дурёхой…

Наталья (неохотно кланяясь в пояс) . Простите, мамаша, коли я что…

Васса. Ну, ну, пошла, иди! Есть мне охота сердиться на тебя…

(Семён и Наталья ушли бесшумно, подавленные. Васса встала и — пошатнулась.)

Анна (поддержав её) . Что вы? Что с вами?

Васса (хрипит) . Воды… холодной… сердце загорелось…

(Людмила бежит вон.

Анна. Измучились вы…

Васса (несколько оправилась) . Устала… Трудно…

Анна. Как это вы сразу — насчёт монастыря… Просто — чудо!

Васса. Сразу! Годы я думала — куда его ткнуть, сотни ночей не спала… Чудес — нет для нас… нет их! Сами должны всё…

Людмила (вбегает) . Нате скорее… (Васса пьёт воду.) Господи, в доме покойник, горе… а — ничего не чувствую!.. Мамаша, какая вы для меня волшебная!

Васса (тихо) . Рада?

Людмила. С начала буду жить…

Васса. Со мной живи. Найди хорошего человека, — замуж выдам. Ты — найдёшь… Детей народи, а я их внуками сосчитаю… я тебя — люблю… И ты, Анна, переезжай ко мне, детей вези. Не удались сыновья… внуками жить буду… (Прислушивается.) Сад-то и не пропадёт… Забегают в нём детишки ваши… ласковые зверики… Чу? Что это? А?

Анна. Ничего не слышно, мама!

Васса. Ничего? Мне послышалось… Дочки мои… много зла на мне, много греха… хоть и против никудышных людей, а всё-таки… жаль их, когда одолеешь… Вы меня — любите… немножко! Много и не прошу — немножко хоть! Человек ведь я… Сына вот… сына своего… (Вскочила, тревожно.) Кричит, а? Кричит?

Людмила. Да нет же! Что вы?

Анна (ласково) . Тихо всё… Успокойтесь…

Васса (устало) . Чудится мне… (Помолчав.) Не знавать мне покоя… не знавать… никогда!

(Анна и Людмила, переглянувшись, наклонились к ней — она, сняв очки, смотрит на них, угрюмо усмехаясь.)

Занавес

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Яковлев — часовых дел мастер, одноглазый.

Полина — жена его.

Наташа — дочь от первой жены.

Клавдия — племянница.

Дуня — соседка, подруга Клавдии.

Бобова — торговка старыми вещами.

Ефимов — муж Клавдии, агент по распространению швейных машин.

Кемской — судебный следователь.

Глинкин — его письмоводитель.

Стогов.

Лузгин.

Иванов — полицейский.

Большая комната — приёмная барского дома: её увеличили за счёт другой комнаты, выломав стену. В левом углу, где был вход с улицы, устроено небольшое помещение для магазина часов. Правее — лестница в два марша, — она ведёт в антресоли, где живут Кемской и Наташа. Под лестницей — дверь в помещение Яковлевых, направо, в углу — дверь к Ефимовым, ближе к рампе — дверь в кухню. В левой, скошенной вглубь стене — окно во двор. Рядом с окном — старый буфет. У правой стены — диван, но на него садятся осторожно. Всё — старое, ветхое. Эта комната служит гостиной, столовой.