Николай Гумилев - Том 2. Драматургия. Проза

Зоя!
Уедем вместе, здесь мне душно, Зоя
Здесь люди хмурятся, хотят чего-то
И говорят не об одной любви.
Да и твоим глазам должно быть больно
Всегда смотреть на яшмовые стены,
И холодно от мрамора ногам.

А ты умеешь ездить на верблюде?
Умеешь убивать морских чудовищ?
Ко мне пробраться можешь, словно змей,
Когда кругом дозором ходят братья?

Нет братьев у тебя.

А ты мне скажешь,
Что у меня глаза, как у газели,
Что жарок рот мой, что с моею грудью
Сравнятся блеском только зеркала?

Араб! Ответь, ты видела араба?
Пришелец хмурый говорил с тобой?
О, да, я знаю, что слова такие
Лишь он единый мог сказать тебе!
Вот ты дрожишь, как пойманная птица,
И смерть в моей душе… О, Зоя, Зоя,
Молю тебя, ответь мне только правду,
Скажи, что он не говорил с тобой!

Ах, я не знаю, с кем я говорила:
Высокий, он казался мне виденьем,
Его глаза светились словно звезды,
Его уста краснели словно роза,
А речь звучала, как биенье сердца.

Не правда ли, земли он не касался
Ногой, и за спиной дрожали крылья?

Мне кажется, что да.

Так-то был ангел!
Ведь ты святая, Зоя, и, конечно,
Слетают небожители к тебе.
Как ты бледна! Мне нестерпимо видеть
Тебя такой, в свою опочивальню
Вернись скорей и между часословов,
Цветов и ангелов, на чистом ложе,
Вкуси покой; но прежде, умоляю,
Прости меня.

Мне незачем прощать.

Императрица!

Я искала Зою,
Я думала, ты с нею говоришь.

Царевна утомилась разговором
И только что покинула меня.

Так, так! Уже до свадьбы утомляешь
Невесту ты, любовник несравненный!
Скажи, о чем же говорил ты с Зоей?

Прости, императрица, но мне больно
Услышать это трепетное имя
Из уст, которые не сознают
Всего чудесного, что в нем сокрыто.

Ко мне несправедлив ты, я люблю
И Зою и тебя любовью нежной.

Ни я твоей не чувствую любви,
Ни Зоя. Разве ты мне говорила
О дивной прелести ее, о неге
Ее правдивых глаз и смелых губ,
Об ангелах, какие к ней приходят?

А что, день свадьбы Кесарем назначен?

На завтра.

Ну, я рада за тебя!
Об ангелах я, право, не слыхала,
А о других… да что и говорить!

Императрица, ни царевны Зои,
Ни сердца полного любовью к ней
Такою речью ты смутить не можешь.

Смутить? Но есть ли что-нибудь дурное
В том, что с арабом повстречалась Зоя,
Наслушалась певучих небылиц?

С арабом?

Да, и он ей пел так сладко
О чудищах морских и о верблюдах
И о своих любовных приключеньях,
И, кажется, хотел поцеловать.
Но Зоя не позволила, конечно.

С арабом! Так она мне солгала!

Как ты ревнив! Подумай, это странник,
Несчастный нищий, ты же царь, хоть, правда
Красив он и красивее тебя.
Он может сердце девичье встревожить
Речами хитрыми, присниться ночью
Сияющим, как ангел золотой,
Заставить плакать и бледнеть от страсти;
Но девушка разумная не станет
Любить неведомого пришлеца.

Оставь меня теперь, ты слишком больно
Мне сделала, и все ж я верю в Зою,
Я умер бы, когда б не верил ей.
Но тот араб мое узнает мщенье,
Ему бы лучше было не родиться…

Смотри, он входит. Сделай, что сказал!

Ага, ты здесь, я требую, ответь!
Ты отправляешься вождем к отряду?
Мне евнух все открыл. Ты мог посметь!
Украл мою последнюю отраду!

Ты с Зоей говорил наедине,
А мне сказал, что ты ее не видел!
Я думал, что ты тигр, а ты гиена,
Прикрытая тигриной пестрой шкурой.

Ты низкий вор, а упрекаешь сам,
У нищего ты отнял корку хлеба.
Ты думаешь, что так я и отдам
То мщенье, что я выпросил у неба?

Нечистыми губами ты шептал
Слова нечистые царевне Зое,
И эти наглые глаза, смотрели
В безгрешные, как рай, ее глаза.

Несчастная Аравия моя,
Ужель я сделался твоей бедою?
Бальзам для язв твоих готовил я,
А он, чужой, что сделает с тобою?

Я разорю дотла твою страну,
Колодцы все засыплю, срою стены,
Я вырублю оазисы, и люди
Названье самое ее забудут!
А ты, ты будешь гнить в цепях, в тюрьме,
Ты даже старцем из нее не выйдешь.
За корку черствую, что раз в неделю
Тебе дадут, меня благословишь.

Убей меня скорей!

Убить тебя?
Я низкой кровью рук не запятнаю,
Я убиваю только благородных.

Нам дан закон не отомщать обиды,
Припомни, царь, что ты христианин.

Да, как сказал я, так и будет! Стража
Его сегодня ж вечером возьмет.
Таким, как он, не место на свободе,
Где солнце светит, где дела свершают
Великие, и девушки проходят
Подобные моей невесте Зое.

Возлюбленный мой Кесарь, значит завтра
Царь Трапезондский и царевна Зоя
Венчаются, а мстительный араб
Не войско получает, а оковы?
Я рада, только мне порою больно,
Что узнаю я о твоих решеньях
Не из твоих спокойных, строгих губ,
В глухих ночах целованных так много,
А лишь от евнуха, от приближенных
Да от болтливых, ветреных служанок.

Ты знаешь, как стремился я найти
В тебе помощницу делам правленья,
Как верил я в тебя и как любил,
И как потом жестоко обманулся.
Ты не жена, ты женщина и только!
Пускай другие могут забывать,
Но я, я ничего не забываю.