Федор Сологуб - Том 5. Литургия мне

Катя. Вот тебе, ешь, наслаждайся. Великолепный крыжовник. (И она с удовольствием ест крупные ягоды.)

Михаил (строго) . А зачем ты его с кожицей ешь? Это — гадость.

Катя. Ничего не гадость. С кожицей гораздо вкуснее.

Михаил. Этого не может быть.

Катя. Попробуй, если твои принципы тебе позволяют. Сам увидишь. (Она говорит насмешливые слова необидным тоном и весело смеется. Ее смех звонок, но не громок, и когда слушаешь его, вспоминаются золотые легкие колокольчики.)

Михаил хочет нахмуриться, но неожиданно для себя смеется. Быстро целует Катю.

Катя (быстрым полушепотом) . А зачем ты меня целуешь?

Михаил (так же) . Вкусно!

Катя. Еще увидят. (Притворяется испуганною и с комическим ужасом оглядывается, но не выдерживает этой роли и смеется.)

Михаил (весело) . Ну, ты, кажется, не очень-то боишься. (Ест крыжовник, по ее примеру, с кожицею.) А и правда, с кожицею вкуснее. А над принципами смеяться нельзя.

Катя. О! Нельзя! Вот еще! Смеяться не грешно над тем, что кажется смешно.

Михаил. Мало ли что кажется!

Катя (скороговоркою) . Хочу и смеюсь. Хочу и смеюсь. Кому какое дело!

Михаил. Все-таки с кожицею крыжовник есть вредно.

Катя. А мне полезно. Что в рот полезло, то и полезно.

Михаил. Кожица ягоды может засесть в червеобразном отростке слепой кишки, и от этого может случиться аппендицит. Болезнь неприятная и опасная.

Катя. Может, может! Страсти какие! Мало ли что может. Вот пойду в лес, а меня змейка-скоропейка может ужалить.

Михаил. А зачем ты все лето босиком ходишь?

Катя. Мне нравится, вот зачем.

Михаил (смотрит на Катю задумчиво и меланхолически улыбается. Говорит с искусственной веселостью) . Это ты у Лилит научилась босиком ходить.

Катя. О, у Лилит! Нет, у деревенских баб, а не у Лилит. (Лицо ее хмурится на минуту, и эти слова звучат ревниво. Вдруг она обнимает Михаила и говорит страстно.) Я тебя так люблю, как еще никогда нигде никто никого не любил.

Целуются торопливо.

Михаил (вздрагивая) . Кто-то идет.

Катя. Папа идет.

Оба замолкают в чувстве неловкости и отодвигаются друг от друга.

Через сад на террасу входит Рогачев. За ним идет Мужик без шапки, очень грязный и лохматый; останавливается в саду перед террасою.

Рогачев почему-то с первого взгляда производит впечатление прогорающего помещика, каков он и есть. Манеры у него барские и разговор, как у провинциального сеньора, с оттяжкою, а движения суетливые, в глазах беспокойная ласковость, и в мыслях путаница и суета. Он любит приятности жизни и на всякую работу смотрит как на докуку. Он обладает тою степенью приспособляемости, которая помогает людям его типа держаться кое-как на поверхности жизни и при случае играть кое-какую роль в обществе. На свою судьбу и на свои дела он смотрит легкомысленно и всегда находится в обаянии сладких надежд.

Роста он выше среднего. Тонок, прям и ловок. Борода, полуседая, расчесана надвое. Он одет в светло-серый летний костюм. На голове — соломенная шляпа, в руке — тросточка, слишком тонкая для деревни.

В чертах Катина лица много сходства с отцом, — но у Кати все живее, сильнее и красивее выражено.

Михаил (вставая) . Здравствуйте, Константин Федорович.

Рогачев (сухо) . Здравствуйте, Миша.

Мужик. Явите Божескую милость.

По его тусклым глазам и по унылой фигуре видно, что он уже несчетное число раз повторил эту нудную фразу и готов еще повторять ее без конца. Но лицо его злое, и в тягучем звуке голоса порою прорываются злобные нотки.

Рогачев (досадливо отмахиваясь от мужика) . Ну, подожди до будущей недели. Получу и отдам.

Мужик. Да я уж сколько раз приходил к вашей милости!

Рогачев. Ну, иди, иди. Не до тебя.

Мужик (повторяет тупо и упрямо) . Явите Божескую милость.

Рогачев (ворчит) . Какой грязный мужик! (Уходит в дом.)

Мужик (поднимается на нижнюю ступеньку перед входом на террасу и говорит Кате) . Барышня, скажите папеньке, что как до зарезу нужно.

Катя. Хорошо, скажу. Ты бы, голубчик, пришел завтра.

Мужик. Главная причина, никак не способно. То есть так нужно, такая нужда!

Катя. Ты бы на кухню пошел.

Мужик. Может быть, будет милость какая? Уж тут подожду. (Стоит и тупо смотрит на окна помещичьего дома.)

Михаил (негромко) . Он своих денег просит, потому и стоит без шапки.

Детям обоим неловко. Они едят ягоды и говорят вполголоса.

Катя. У нас денег мало, а ягод много. Ешь — не хочу.

Михаил. Вы можете продавать ягоды.

Катя. Да неужели?

Михаил. Правда, можете.

Катя. Представь себе, мы так и делаем! Мы даже грибы продаем. Да толку мало, и денег мало. Только, по-моему, лучше много ягод, чем много денег.

Михаил (с улыбкою) . Ну, едва ли!

Катя (убежденно) . Правда! Ты сам подумай: если у тебя много ягод, ты их можешь есть, когда хочешь и сколько хочешь.

Михаил (улыбаясь) . Мило!

Катя. А если у тебя много денег, а хочется просто-напросто ягод, простых, лесных, садовых, так их не всегда и на деньги купишь.

Оба смеются так, просто, не ее словам, а тому, что весело.

Мужик (угрюмо и негромко) . Смейся, смейся!

Катя хмурится и смотрит на мужика сердито. Мужик пятится в сад.

Из дома выходит суетливою и взволнованною походкою Рогачев и досадливо говорит мужику:

— Ты все еще здесь?

Мужик. Куда ж мне идти! Я за своими деньгами пришел. Идти мне некуда.

Рогачев (растерянно повторяет) . Он все еще здесь! Нет, вы на него поглядите!

Мужик. Явите Божескую милость.

Рогачев. Экземпляр! Чудовище обло, огромно, озорно, стозевно и вояй.

Мужик. Явите Божескую милость.

Рогачев. Удивительно бедный лексикон у этих людей! Твердит одно и то же с упорством, достойным лучшего применения.

Михаил (насмешливо) . Элоквенции не обучался. Не пожелал пройти полного курса гуманитарных наук.

Рогачев (смотрит на Михаила досадливо и говорит) . Что-то вы к нам уж очень зачастили, Миша.

Михаил. Что ж, вам жалко малины? Или крыжовника?

Катя смотрит на Михаила укоризненно и качает головою.

Рогачев. Удивительный у вас вкус к резкостям, Миша!