Марина Цветаева - Том 3. Книга 2. Драматические произведения

Ох-ох-ох-ох! В который раз!
Чуть перемоешь — снова грязь!
Беда родиться судомойкой!

Да, веселее бы за стойкой
В трактирчике.

Еще в своем!

Военных угощать настойкой!

Всегда в презренном мире сем
Бабьё останется бабьём!
Уж я на этот раз натаскан:
Червь сахаром посыпан — съест!
Семь пирогов в один присест,
И на покой — с гусарской каской!

И врете!

Дай-ка пирожок!

В уланах у меня дружок.
Как размахнется вострой саблей!

Как ужинали нынче?

Слабо.
Воздержанные времена!
Чай, половину каплуна
Сюда стащил бы…

Для позору
Моих седин!

Каб наш обжора,
Сей толкователь облаков,
Не потрудил над ним клыков.

Что — чисто?

Не едок, а чудо!

Еще спасибо, что хоть блюдо
Оставил. Ото всех приправ
Хоть памятка б осталась!

Граф
Сам виноват — такое терпит!

Граф, доложу вам, рад до смерти!
Разов пятнадцать: «Удостой!»
Подкладывал своей рукой.
Одной начинки двадцать ложек!
Тот съест, а граф еще подложит,
Тот съест, а граф подложит вновь.

«Две вещи согревают кровь:
Хороший ужин — и любовь!»
И косточки потом обгложет.

Ну, уж с любовью!

Не скажи!
Глаза-то, милый, как ножи
Кинжальные!

Сказала! — Угли!
Углищи!

А уж больно смуглый, —
С рожденья? Или просто грязь?

Нет, девки, это отродясь.
Намедни, доложу вам, сваты,
Сует мне в руку три дуката,
Чтоб людям не сказавшись, знать,
Ему бельишко постирать —
До завтрашних гостей.

Бродяжка!

Всего-то счетом — три рубашки.
Четвертая на нем. — Белье! —
Одна лишь слава. — Так, рванье.
Чуть между пальчиков потрите,
Все и останется в корыте.
Так и не знаю уж, как быть.

Его бы можно зачинить!

Я не охотница до клочьев!

А он с тобою в уголочках
Не шепчет?

Я не из княжон.

Ну, девка, это не резон.
Скажи: не по зубам скорлупка!
Гоняется за каждой юбкой.

Положим, что не он один.

Всех по порядку наградим.
Красавица!

Тому три года
Ни девке не давал проходу!
А семьдесят с хвостом годов!
Охотник до таких трудов!
Не брезговал и нашей кофтой.

А из каких он городов-то
Сюда к нам прибыл?

Изо всех
Как тот библиотекарь-чех
Вконец спился, стал книжку — кружкой,
А кружку — книжкой звать, — с дерюжкой
Вот с этой — граф к нам прикатил.
Сперва с ним вместе ел и пил,
Сам первый кланялся…

Забава!

Сегодня в парке косят траву, —
Граф приказал. Вдруг: «Кто таков?
Не трогай, говорит, цветов!»
Я так и сяк. — «Не трогай, тресну!»
— Для пользы клумб, мол, дескать, тесно
Другим цветам от них, глушат
Садовые… А он ушат
С водой — как схватит: «Все мне любы,
Кричит, цветы!» Я думал — зубы
Повыбьет. — «Вот тебе оршад!»
И весь мне, на плечи, ушат!
Как пес промок! — Дойдет до драки!

А мне вчерась: «Чего собаки
Всю ночь провыли под окном?
Ты виноват!»

Ко мне с сукном
Пристал, чего ему кредиту
Не открываю.

Ух, сердитый!
Так нынче взором и ожег:
Нарочно, мол, трублю в рожок
Под окнами его, чтоб спать он
Не мог…

А уж силен да статен, —
С таким не свяжешься!

Ерой!

Вчерась горячею порой
Подходит с видом монумента:
— Подай мне, говорит, поленту! —
Гремит, как целый эскадрон.
— Чего-с? — И блюдо макарон!
— Подохнешь тут от ваших тушей
Свиных, кишки у вас — не души!
От ваших пуншей и попов,
Окороков и дураков! —
Каков?

А нынче с капелланом
Связался, все дородным станом
Его корил: клохтун, толстун,
Не капеллан вы — а каплун!

Вас бы на вертеле зажарить!

Безбожник.

Раза три бы вдарить
По морде!

Ишь зазнался, голь!

Честной компании хлеб-соль!

Герр Йозеф!

Наконец у цели!
Все графа провожал в постелю.
Совсем уж проводил — стучат.
Пожалуйте-с! — Сам Чертов Ад
Пожаловал: «Не уважают —
Теснят — обходят — уезжаю».

«В зловонии навозных куч
Орлу не место. — Вот вам ключ
От родовой библиотеки,
Вот ключ от рукописей…»

Экий
Наглец!

Уж граф и так и сяк.
— Бездарнейший из всех писак.
Меня, кричит, рифмует с чертом!
Лакей на той неделе тортом
Обнес… Дворецкий ваш в упор
Шутом назвал… Дворецкий — вор
У вас, — все погреба расхитил!
Я барскому добру хранитель,
Не потерплю… Мне сам король
Людовик доверял контроль!
Меня сам Понятовский в Польше
До звезд возвысил… — Дальше — больше…
— Служу вам из последних сил…