Валерия Нарбикова - Шепот шума

Вера была бедной девушкой. Но что такое бедность? Очень относительная вещь. По сравнению с богатыми людьми она была, конечно, бедна, но по сравнению с бедными она была, конечно, богата. А что такое богатый человек в Союзе? По сравнению с действительно богатыми людьми вообще все нищие. И если хиппи ездят в плацкарте (3-м классе), жрут какую-то дрянь, не имеют денег, то бедные совьетики, которыми набиваются поезда, которые по-скотски ездят в плацкарте, они что, тоже хипуют? Тогда у нас в стране все хипуют, все до одного, кроме номенклатуры, потому что все они чистые экологи, т.е. зеленые. Они живут, как правило, в сосновом бору за бетонным забором и как правило сохраняют этот бор для потомства и не дают совьетикам в нем гадить, потому что все совьетики свиньи, а бор надо охранять, что они и делают. И экологически чистая среда только там, где обитает номенклатура, а вся остальная среда засрана совьетиками.

У Веры была даже маленькая квартирка, потому что в нашей стране нет бездомных и безработных. И все люди работают, но выглядят как-то странно. Как безработные. Такие серенькие, такие какие-то. Совершенно какие-то бездомные. И даже если будет больше, то все равно будет меньше и хуже. И там и там не будет. И здесь. "Лишь бы только" - это путеводная звезда, это стихи. Лишь бы только не было войны. Лишь бы хлеб был. Лишь бы не было дождя. Может, у нас просто климат холодный? Может быть. И у нас бесплатное лечение и обучение тоже. Но лучше бы было платным. Лучше бы заплатить и лечить. Заплатить и жить. Лишь бы зажило. И люди все время удивляются. А что тут удивляться? Если вся власть принадлежит народу, то все бесплатное принадлежит только власти. Это порочный круг. Это извращение. И в системе групповушка. А может они кролики, если у кроликов тоже групповушка? Лишь бы только не заебли.

Но ведь и сами по себе люди вообще не привлекательны, они или пашут, как лошади, или скучают. И больше всего какому-то одному человеку нравится унизить другого человека. И за это нужно платить большие деньги, чтобы это выглядело прилично. А также за большие деньги можно качественно скучать. И вообще людям скучно чувствовать себя хорошо, и они стараются почувствовать себя плохо, для этого и допинг, чтобы все болело, чтобы побыстрее скиснуть от этой жизни. Вот и не заметишь, как жизнь пройдет. Но вот розочки трепещут на ветру, абсолютно розового цвета, две розовых розочки в абсолютной тишине, которую нарушает только ветер, но слава богу, не человек. И нет ничего противней человеческого шума. Потому что он членораздельный. Шум состоит из слов, слова составляют смысл, а шум есть полная бессмысленность. А в шуме моря нет смысла, и в шуме ветра смысла нет.

И когда Вера стала засыпать, когда она уже выключила свет и в каждом углу стало темно и ни в одном углу не было ни огонька, в одном углу прямо без света как есть прямо в темноте что-то зашевелилось, как будто там была птица в этом углу, даже как будто это была птичка, и когда Вера присмотрелась получше, она увидела вот того отца, которого раздавил автобус. Он сидел на корточках и вытягивал вперед голову, которую ему отдавил автобус и обратно втягивал ее. И вот так, вытягивая и втягивая голову, он сказал: "я воробей-малобей". Он пошутил чуть-чуть, а потом упрыгал в угол. Назад. К себе. А ведь Нижин-Вохов был совсем не мечтатель. Он хотел от жизни то, что жизнь ему давала, то он и хотел. И его желания исполнялись. Даже так: исполнение желания опережало само желание, а может быть даже было так: сначала желание исполнялось, а потом он уже его желал. А ведь есть люди которые хотят от жизни больше, чем она им может дать, и они мечтают о другой жизни. А Н.-В. жил своей жизнью и он ее проживал. Одни люди ходят на работу и за эту работу получают маленькие деньги, и даже если они будут бегать на эту свою работу, даже если они будут на нее летать, никто им не заплатит больше. Им раз и навсегда платят столько-то и никогда больше. И почему-то они на это соглашаются. И может быть, все обман и мираж, и может быть в этом мираже одни ходят на работу, а другие получают деньги. Вот как раз именно все так и есть - надо или ходить на работу или получать деньги. Потому что ходить на работу и получать за это деньги просто невозможно. И каждый человек в этом мираже должен для себя сразу решить, как ему жить: или ходить на работу или получать деньги. И в этом мираже есть какие-то особые миражные проценты, которые и получает тот человек, который раз и навсегда для себя решил на работу не ходить. Н.-В. из этих миражных процентов получает только 20%. Но ведь это были 20% от очень миражных денег. И когда утром Н.-В. допил чай и вышел из дома, у него на расходы был один рубль. А что такое рубль? это просто мираж, это чья-то фантазия, это относится к области... а собственно, ведь нет такой области, к которой можно отнести рубль. Н.-В. шел в один магазин. Даже в магазинчик. Нет, даже в отдельчик одного магазинчика, где его рубль не требовался. Как неохота говорить о политике, да и никто бы не стал о ней говорить, такая скучная тема, просто серая скучища, но ведь политика даже в автобусе, где слишком много... даже в магазине, где слишком мало, на пляже, где слишком много... от этого сочетания тошнит. А правда странно, что человек все время сталкивается с людьми, и по отношению к человеку - они все эти люди - люди, а он по отношению к людям человек. Но на самом деле все очень хорошо! И на самом деле люди, они не все состоят из людей. Ровно столько же, сколько видов животных, столько же и видов людей, но может быть, чуть меньше, может, чуть больше. И даже среди видов есть различные названия людей - есть кролики, кошки, зайцы, но вот среди животных нет ублюдков, а среди людей - есть. И если среди животных попадаются мутанты, то это, как правило, феникс или сфинкс, которых полно в Ленинграде, но они все каменные, а живых сфинксов в Ленинграде нет, зато мутантов - полно, они живут в коммуналках, они уроды, они еле держатся на ногах, из них вырастают совьетики, которые становятся неграми и сами хотят выехать в Африку собирать бананы или работать посудомойками в Австрии. Это чистая правда. И в этой правде много грязи.

Нижин-Вохов шел вяло и уныло. И солнце в небе было вялым и унылым, и улицы вялые и унылые под дождиком, который шел. Несмотря на то, что у Н.-В. был один рубль на расходы, у него имелись некоторые другие купюры, на которые действительно можно что-то купить. И в этом отдельчике этого магазинчика он купил на маленькие деньги: три баночки пива и пачку сигарет, и коробочку конфет и все такое маленькое и хорошенькое, что этих маленьких и хорошеньких денег было не жалко на все это маленькое и хорошенькое. И на одной купюре был изображен Дебюсси, а на другой Делакруа. Все-таки изысканные, эти французы. У них на купюрах - художник и композитор. Их знают и любят, потому что один написал красивые картины, а другой красивую музыку, и это осталось для вечности. А у нас кто на купюрах, что он сделал такое красивое, что осталось для вечности? что? что-что? С баночками и коробочками Нижин-Вохов шел прямо к Снандулии, которая жила прямо рядом с этим магазинчиком, то есть, если выйти из этого магазинчика и идти все время прямо, то как раз там и будет дом, в котором жила Снандулия. И хорошо, что не было соседки. Хотя соседка была сама по себе хорошая, но все-таки хорошо, что не было дома хорошей соседки. И хорошо, что Снандулия жила в центре. Все-таки в центре Москвы жить намного лучше, чем скажем, на юго-западе или на юго-севере. Конечно, хорошо бы, если бы соседки не было вообще в природе, но в природе ее не быть не могло, и она была. Ее не было сегодня. Оказывается, ее не будет целую неделю.