Евгений Попов - Приторный ад

Дамский портной был у него знакомый, когда дамы еще обшивались у мастеров, а не шлялись по новорусским бутикам, тратя мужнины денежки на то же самое, но только стандартизированное и приторное. Этот портной не был дурак, но спрятал от жены в люстру толстую пачку советских денег, потому что другой валюты тогда на территории Империи не водилось, а кто ее имел, того и сажали. Когда пришел урочный час и он всего лишь тронул заначку пальцем, пачка денег рассыпалась в прах перед его изумленным взором наказанного жадины-говядины. Хабаров прятал зеленые деньги в гречневую крупу, потом в грязное белье и лишь потом сообразил, что это - самые доступные интеллекту нечестного человека захоронки. Он тогда перепрятал 7000 долларов. А куда - и сам не помнил. Так бывает. Так не бывает? А я вам говорю, что бывает. Нечто вытеснило из памяти Хабарова местоположение долларов, и он вместо долларов стал всерьез и надолго задумываться о жизни.

То есть он всегда помнил, что где-то в недрах его комнаты хранятся 7000 зеленых, но он вытеснял это знание и делал вид, что таких денег у него нет и вовсе никогда не было, откуда, спрашивается? С собой же он обращался странно, внушив себе, что деньги эти у него есть, хранятся на "черный день" и когда нужно, он их достанет и будет тратить.

Содержимое эстонского чемоданчика постепенно таяло. Жизнь дорожала. Капитализм креп. Французское шампанское вдруг везде появилось и оказалось ужасной дрянью. Хабаров, кстати, кое-что и сам зарабатывал. Он рисовал для серьезных московских людей несуществующие буровые скважины, чертил несуществующие геологические карты, составлял документацию на геологоразведку, которой не было и не будет никогда. Кто-то клал себе в карман большие деньги, Хабарову доставались маленькие, все это когда-то описал Карл Маркс.

Но, впрочем, пора уже переходить к фабульной части нашего рассказа о любви. Значит, последняя афера Хабарова была такая. У него был заросший дикими травами участок в дачно-строительном кооперативе, все председатели которого последовательно оказывались ворами и сбегали с общественными деньгами в неизвестном направлении, а искать их было некому, потому что кооператив развалился, как СССР. Да и что их было искать - они продолжали проживать в городе Москве, но только не отвечали ни на какие звонки - ни по телефону, ни в дверь. Ну а даже если бы и нашли, то предъявить им какое-либо материальное обвинение было бы трудновато или невозможно: вся бухгалтерия в кооперативе велась по-черному, а бухгалтером был, по обыкновению, сам председатель. Догадливый Хабаров придумал план, как Чичиков. На территории, принадлежащей кооперативу, имелось семь не существующих на бумаге, но имеющихся в натуре участков размером около десяти соток каждый. Хабаров взял власть в свои руки, стал очередным председателем и предложил неоднократно обворованным дачникам очередной план спасения. Участки следовало документально оформить, а затем продать в пользу кооператива по смехотворно низкой цене 100 долларов за сотку "ввиду отсутствия спроса на земли гибнущего кооператива". 100х10х7 = 7000 долларов. На эти деньги, доказывал Хабаров, кооператив имеет шанс возродиться, ему заново включат электричество, вырезанное за неуплату, откроют газовую заслонку, перекрытую по этой же причине. Не хочу утомлять читателя или, как гласит современный жаргон, ГРУЗИТЬ, но первую часть операции Хабаров провел блестяще. Скупив участки с помощью подставных лиц, он в течение нескольких лет спасал и финансировал кооператив и наконец его спас, потирая руки в ожидании крупного куша. Ибо за это время при включенном электричестве, природном газе и дальнейшем развитии капитализма в России цены на землю в этом районе Московской области возросли в 7 раз, а 7 на 7 будет 49 000 долларов минус 7000, первоначально затраченных советским бизнесменом на скупку участков, равняется 42 000 долларов чистой прибыли. Экономный Хабаров подсчитал, что ему и Пятачку этих денег хватит примерно на 2 года, пусть если и расходовать в месяц "умеренно" долларов, ничего более не подрабатывая. А на "умеренно" долларов в месяц разве нельзя прожить, как вы думаете, граждане? Очень даже, я считаю, можно, даже если держать их в чулке, а не пустить различными путями в рискованный рост. Что Хабаров непременно бы сделал, и мы, глядишь, имели бы в обозримом будущем возможность, зайдя к нему в офис, увидеть этого мелкого олигарха за компьютеризированным столом с чашкой кофе и толстой сигарой под портретом, где он, Президент, выглядывает из-за спины тоже Президента, но не такого, как он, а настоящего, все еще огромной страны, где воруй-воруй-воруй, а всего до конца не разворуешь...

А так нам, автору, даже и сопровождать-то его не хочется, потому что наш герой сидит в старом автобусе немецкой марки "Мерседес" и неизвестно зачем едет по жаре отдыхать в Крым злой, как собака, в результате перенесенных испытаний, заставивших его всерьез и надолго задуматься о жизни. Дело в том, что, когда Хабаров приступил ко второй части своего блестящего бизнес-плана, он внезапно потерпел сокрушительное поражение, как Гитлер под Москвой. Подставные лица, встреченные им случайно ПО ЖИЗНИ, а именно - его бывший институтский комсорг Иванов, работающий бригадиром охранников в филармонии, трижды разведенная актриса-травести Ида Р., бродячий проповедник истинного православия неофит Горич, проживающий на станции Моссельмаш, отставной ветеран Коинов, намекающий, что он служил во внешней разведке и был "нелегалом", психохроник с солидным стажем, накопленным еще с советским времен, Александр Эдуардович М., один из сорока помощников одного из депутатов Государственной Думы нищий поэт К., имеющий право бесплатного проезда на железнодорожном транспорте и покупающий в здании упомянутой Думы дешевые мясные кости для своей собаки китайской породы "шарпей", и даже автор этих строк - все они оказались нечестными людьми эпохи первоначального накопления дикого капитализма в обновленной невиданными переменами России.

Не сговариваясь, но как будто бы их кто подучил, они САМИ, не дожидаясь указаний Хабарова, реализовали формально принадлежащие им участки по завышенным ценам и честно вернули Хабарову, которого в данной ситуации посчитали всего лишь спонсором, затраченную им на каждого из них 1000 (одну тысячу) долларов США, той валюты, которую нынче уже и не именуют стыдливо у.е. (условной единицей), а нагло говорят - доллар! Поэт К., правда, пытался и эту штуку заныкать, но Хабаров пригрозил ему, что отравит "шарпея", и парень, ворча, сдался.

В автобусе приторно пахло дезодорантом и мочой. Не работал кондиционер, да и не было его, а сопла вентиляторов лишь давали раскаленный поток воздуха, поступающего из внешнего пространства августовской России 2002 года от Рождества Христова. По радио говорили, что всю Европу затопило водой по случаю ее грехов перед планетой и Богом. Дрезденская галерея превратилась в мелкий бассейн, где по полу плавают картины кисти старых мастеров, в Праге залило метро и Вацлавскую площадь вместе с конными памятниками, в Барселоне дует ураган, Биарриц - в холоде и пелене дождя, вся Италия превратилась в Венецию без гондол, одна Англия пока держится. Черноморский Кавказ вроде не Европа, но и там ужас что творится. Один успешный торговец-узбек по фамилии, кстати, Ансибаев, владелец нескольких торговых палаток в курортном местечке Г. близ Сочи, уехал вверх от моря за новой порцией прекрасно покупаемого курортниками товара - чипсов, пива, "сникерсов", кока-колы, сухих супов "Роллтон" и "Доширак", а когда вернулся, то с ужасом обнаружил, что на месте его палаток, вообще на месте прибрежного мирного местечка уже вовсю играет смерть в виде недоброй водно-шквальной стихии. Все это всем нам за грехи, продолжало бубнить радио. Вот если бы все жили не по лжи, не химичили, не сбивали из говна сметану, то ничего бы и не было. Вот ведь вся остальная Россия живет честно, ее и не коснулись эти катаклизмы, и лето 2002 года было в Подмосковье одним из лучших за последние 11 лет российской свободы, чей юбилей тоже пришелся на этот важный август, равно как и 33-я годовщина "оказания братской помощи Чехословакии" путем ввода в эту страну советских танков, после чего коммунизм и посыпался, как старые "Жигули". Или взять, к примеру, Крым, где сияет доброе солнце... Речевой бред развязного радиодиктора сменился такого же качества легкой, но противной музыкой с ее приторными, бездуховными мелодиями, идейно-ущербными словами, пропагандирующими пошлость, наплевательское отношение к Родине, безразмерный секс, и Хабаров от злобы закрыл глаза.