Александр Радищев - Путешествие из Петербурга в Москву (сборник)

(Коя) приводит в лед всю кровь, текущую в жилах».

Не порицай, пожалуй, слабого приводит вместо превращает : ибо первое тянется, мерзнет; а другое, с повторительными р после гласной, скорей сходствует с кипеньем воды на огне, нежели с охлаждением крови в жилах.

Нет, кажется, уже нужды замечать красоту от повторений е и ь, и и ю , соединенно со скоростию слов воздержание , а паче стремлений , в средине стоящего.

Как томно! Или:

Какая легкость!

Четыре хороших стиха; после двух хореев, составляющих первое отделение, и запинание легкого спондея (помните, что я говорю о стопах, а не о стихе) второго отделения, шесть кратких, меж которых только три долгие; одну и первую из них произнести надлежит кратко, на вторую чуть опереться и сделать ударение на третие, при помощи повторительных сначала о , а на конце я , и и е , кажется, слышно песни не соловья, не снегиря и не малиновки или пеночки, но чечета, клеста, а может, и дикого чижа и щегленка. Раздробите второй стих и найдете, что его красота происходит от длинного первого отделения, где гласные а , о , о , ый льются, так сказать, в слове благовонный , преломляемые мягкими только согласными, и препинаются плавно на слове дух ; потом, прешед тихо дрожание второго отделения, окончавают точно так, что изражают. В третьем стихе посмотрите, сколь изразительны три первые отделения, а в четвертом два первые отделения, где посредством слогов: журч. чис. руч. , которые один за одним следуют, не слышится ли то, что автор описывает? А в последнем отделении в слогах, звучностию похожих, и с ними гласное одинаковое па , да , ща , ка , мня , изражают будто падающие воды на камень.

П. Изъяснение твое изрядно, но или я ничего в сих стихах не слышу, или препятствует тому великое предубеждение.

Б. Вероятно последнее.

(И) воздымало волны, катя огромны, что горы».

Если б не было нелепого что , то стих был бы очень хорош.

Но таких примеров очень много, и, повторяя их, можно наскучить.

П. Еще немного.

Б. Выслушай следующий стих и особливо первую столь изразительную половину стиха:

А все сие происходит от повторенного звука дыб – ом – под – няв – лев .

Сии два стиха, следуя один за одним и изображая две картины одного и того же предмета, суть хороший пример изразительныя гармонии:

Вот три стиха, в которых повторение гласной и делает один изящным, а два дурными:

Отчего же так первый хорош, а два другие дурны? Кажется, всё чародейство изразительной гармонии состоит в повторении единозвучной гласной, но с разными согласными. Во втором стихе в начале има, им и на конце ние , им несносную делают какофонию, так, как и в третьем стези итти… сти .

Какая сладость при дурном выборе слов; или какая легкость в следующем:

А еще легче действительно, как нечто легкое, виющееся по ветру:

Сказанного мною кажется уже довольно для доказательства, что в «Тилемахиде» находятся несколько стихов превосходных, несколько хороших, много посредственных и слабых, а нелепых столько, что счесть хотя их можно, но никто не возьмется оное сделать. Итак, скажем: «Тилемахида» есть творение человека, ученого в стихотворстве, но не имевшего о вкусе нималого понятия.

Хор.

Бог.