Виталий Рапопорт - Как и почему

- Почему все-таки послали Берию? Он хоть и маршал, но не настоящий военный...

- Дело в том, что все это рассматривалось как полицейская акция, для каковой он был наилучший кандидат. Кроме того, Берия фактически заварил эту либерализацию, предлагал даже вовсе отменить строительство социализма в ГДР. Поэтому командировка имела смысл: поезжай расхлебывать свою кашу. Пока советские войска расправлялись с мятежниками, заговорщики в Москве трудиилсь не покладая рук. Первым делом они обработали остальных членов Президиума. Берии надо дать по рукам, он лезет не в свои дела и успел изрядно напортачить: дурацкая амнистия, теперь ГДР. При этом каждому говорили, что все остальные уже согласились. Ворошилов поначалу заартачился, но потом не захотел быть в меньшинстве. Надо еще учесть, что речь не шла об аресте, а понижении, например, назначить министром нефтяной промышленности. Обеспечив политическую сторону дела, перешли к самой операции. Имея на своей стороне Совет Министров и Министерство Обороны, Хрущев решил наступать на Берию большими силами. Столичным военным округом и гарнизоном с предвоенных времен заправляли чекисты: командующий Артемьев Павел Артемьевич, комендант Синилов Кузьма Романович. Им внезапно предъявили приказы о переводе в другие места, оба подчинились и со временем благополучно ушли на заслуженный отдых. На их место были назначены два армейских генерала: Кирилл Семенович Москаленко и Иван Колесников, отчества не знаю. Комендантом Кремля стал армейский генерал-лейтенант Андрей Веденин, сменивший Николая Спиридонова из НКВД (официально эта замена была оформлена только через 3 месяца). Новый командующий МВО генерал-полковник Москаленко заслуженный командарм времен войны, был переведен с поста командующего Московским округом ПВО. Хрущев его знал с первых дней войны, когда был членом Военного Совета Юго-западного фронта. Это там, напомню в скобках, Тимошенко в паре с Никитой, задумали и провели Харьковскую операцию 42-го года, печально знаменитую, катастрофическую. Москаленко убедили, что Берия готовит государственный переворот. Он отнесся к своему новому назначению со всей серьезности и, насколько можно судить, роль его оказалась решающей. На случай сопротивления войск МВД, краснопогонников, 26 июня, в день переворота, к столице стянули немалые силы. Части МВД в Лефортове и других местах были заблокированы армией. Танковые колонны Кантемировской дивизии стояли на Ленинских горах, гвардейский зенитный артиллерийский полк перебросили на окраины Москвы. Несколько танков поставили в центре Москвы: около Большого театра, Центрального телеграфа, у входа в МВД на Лубянке. Армейские люди, участвовавшие в операции, не знали ее целей, просто выполняли приказы высшего начальства - Булганина, Жукова и Москаленко. 26 июня в первой половине дня Берия вернулся в Москву. На военном аэродроме его встретил Микоян. Они были знакомы более 30 лет, но Анастас Иванович и не подумал предупредить старого приятеля. В лимузине проследовали в Кремль, где, как сказал Микоян, собрались члены Президиума, чтобы из первых рук узнать о положении в ГДР. На заседании Лаврентий спросил, какая повестка дня, на что Хрущев ответил с вызовом: Один вопрос, о Лаврентии Берии. Маленков открыл заседание с антибериевской речи, после него говорили Хрущев, Первухин, Сабуров. Содержания их выступлений я не знаю, но все были против Лаврентия. Потом у Маленкова не выдержали нервы и он, не дожидаясь решения Президиума, дважды нажал на скрытую кнопку. По эту сигналу в зал заседаний вошли Москаленко и выбранные им 4 офицера, за ними Жуков. Бледный, как сметана, Маленков приказал: "Именем советского закона арестовать Берию". Москаленко и его люди направили на Лаврентия пистолеты, Жуков, у которого не было оружия, обыскал оторопевшего маршала. Заговорщики опасались, что Берия вооружен и вдобавок владеет приемами джиу-джитсу. Страхи оказались напрасными, тем более, что до этого времени все посетители Кремля, до высших чинов включительно, должны были сдавать оружие. Берия схватился было за портфель, но вынужден был его оставить под дулами пистолетов. Там нашли лист бумаги, на котором красным карандашом 19 раз было написано слово "тревога". Вывозить арестованного сановника из Кремля при свете дня не решились. Берию, у которого, несмотря на его протесты, отобрали пенсне, почти до полуночи продержали в комнате отдыха при зале заседаний. При нем дежурили Москаленко и его команда: генерал Батицкий, полковники Баксов и Зуб, подполковник Юферев. Снаружи, со стороны приемной, двери охраняли Гетман, Неделин, Пронин и Шатилов и еще одна личность, хорошо всем известная, именно Брежнев Леонид Ильич.

- Вот это да!

- Брежнев в это время был на должности первого заместителя начальника Политуправления армии и флота. После Девятнадцатого съезда он взлетел высоко, стал секретарем ЦК и кандидатом в члены Президиума, но 5 марта его вместе с прочими недавним выдвиженцами вышвырнули с кремлевского Олимпа. Его участие в перевороте объясняется тем, что он пользовался доверием у Хрущева, за что, как и положено большевику, впоследствии воздал Никите сторицей.

- Егор Пахомович, извините, что перебиваю, но уж очень знать хочется. Что, предательство было обязательным атрибутом большевика? Без этого нельзя было сделать карьеру в партии?

- Не знаю насчет обязательности, но практиковалось широко. Приведу один классический пример: Бухарин. Кумиром Николая Ивановича был Троцкий, он, однако, сблокировался со Сталиным, чтобы изгнать из партии Троцкого, Каменева, Зиновьева и их сторонников, После этого он предал Сталина, побежав блокироваться с опальным Каменевым. И так далее. Вернемся к низложению Берии. Страх перед главным чекистом был такой, что в туалет его водили под дулами пистолетов. Наступила ночь. За это время в кремлевских караулах, наружных и внутренних, гебистов заменили армейскими офицерами, благо гарнизон и комендатура Кремля были теперь в руках заговорщиков. Наконец, Берию провели по кремлевским коридорам, где по стенам двойными рядами стояли офицеры ПВО, усадили в машину Булганина и под охраной той же пятерки повези на Московскую гарнизонную гауптвахту за Абельмановской заставой. В автомобиле по бокам от маршала уселись Батицкий и Юферев. Последний уткнул ему под ребро дуло пистолета - на всякий случай. На гауптвахте, расположенной в комплексе Алешинских казарм, устройством арестованного занялся новый начальник столичного гарнизона Иван Колесников. Начальником караула был назначен генерал Батицкий, ответственными дежурными - Гетман, Зуб, Юферев, Нефелин, Баксов. Караул несли офицеры войск ПВО. Как видите, Берию со всех сторон окружали доверенные люди Москаленко. Сам он, похоже, эту ночь тоже провел в казармах. Во всяком случае, он было налицо на следующий день, 27 июня, когда около полудня туда пожаловали новый министр внутренних дел Круглов и его первый зам генерал Серов. Оба эти сотрудника Берии действовали заодно с заговорщиками, это они допустили в Кремль вооруженных людей для ареста и вывоза Берии. Все равно Москаленко был вовсе не рад прибывшим. "Как здесь очутились эти сволочи?" - спросил он своего адъютанта Юферева. - "Прибыли для проведения следствия". Москаленко слышать про это не хотел и, сославшись на полученные им инструкции, не пустил гостей из МВД, после чего отправился к Маленкову с докладом об инциденте. Собрали Президиум ЦК (это была пора коллективного руководства), где порешили перевести Берия в штаб МВО на улице Обуха, а следствие поручить Генеральному прокурору Руденко. Как видите, даже вопрос о том, в какой темнице держать Лаврентия, решали высшие сановники.