Даниил Хармс - Я думал о том, как прекрасно все первое !

Но тут в дверь кто-то постучал. Ирина быстро одернула свою юбку, а Пронин встал с пола и подошел к окну.

- Кто там? - спросила Ирина через двери.

- Откройте дверь,- сказал резкий голос.

Ирина открыла дверь, и в комнату вошел человек в черном пальто и в высоких сапогах. За ним вошли двое военных, низших чинов, с винтовками в руках, а за ними вошел дворник. Низшие чины встали около двери, а человек в черном пальто подошел к Ирине Мазер и сказал:

- Ваша фамилия?

- Мазер, - сказала Ирина.

- Ваша фамилия? - спросил человек в черном пальто, обращаясь к Пронину.

Пронин сказал:

- Моя фамилия Пронин.

- У вас оружие есть? - спросил человек в черном пальто.

- Нет, - сказал Пронин.

- Сядьте сюда, - сказал человек в черном пальто, указывая Пронину на стул.

Пронин сел.

- А вы, - сказал человек в черном пальто, обращаясь к Ирине, - наденьте ваше пальто. Вам придется с нами поехать.

- Зачем? - сказал Ирина.

Человек в черном пальто не ответил.

- Мне нужно переодеться, - сказала Ирина.

- Нет, - сказал человек в черном пальто.

- Но мне нужно еще кое-что на себя надеть, - сказала Ирина.

- Нет, - сказал человек в черном пальто.

Ирина молча надела свою шубку.

- Прощайте, - сказала она Пронину.

- Разговоры запрещены, - сказал человек в черном пальто.

- А мне тоже ехать с вами? - спросил Пронин.

- Да, - сказал человек в черном пальто. - Одевайтесь.

Пронин встал, снял с вешалки свое пальто и шляпу, оделся и сказал:

- Ну, я готов.

- Идемте, - сказал человек в черном пальто.

Низшие чины и дворник застучали подметками.

Все вышли в коридор.

Человек в черном пальто запер дверь Ирининой комнаты и запечатал ее двумя бурыми печатями.

- Даешь на улицу, - сказал он.

И все вышли из квартиры, громко хлопнув наружной дверью.

1940

92.

Теперь я расскажу о том, как я родился, как я рос и как обнаружились во мне первые признаки гения. Я родился дважды. Произошло это вот как.

Мой папа женился на моей маме в 1902 году, но меня мои родители поизвели на свет только в конце 1905 года, потому что папа пожелал, чтобы его ребенок родился обязательно на Новый год. Папа рассчитал, что зачатие должно произойти 1-го апреля и только в этот день подъехал к маме с предложением зачать ребенка.

Первый раз папа подъехал к моей маме 1го апреля 1903-го года. Мама давно ждала этого момента и страшно обрадовалась. Но папа, как видно, был в очень шутливом настроении и не удержался и сказал маме: "С первым апреля!"

Мама страшно обиделась и в этот день не подпустила папу к себе. Пришлось ждать до следующего года.

В 1904 году, 1-го апреля, папа начал опять подъезжать к маме с тем же предложением. Но мама, помня прошлогодний случай, сказала, что теперь она уже больше не желает оставаться в глупом положении, и опять не подпустила к себе папу. Сколько папа ни бушевал, ничего не помогло.

И только год спустя удалось моему папе уломать мою маму и зачать меня.

Итак мое зачатие произошло 1-го апреля 1905 года.

Однако все папины рассчеты рухнули, потому что я оказался недоноском и родился на четыре месяца раньше срока.

Папа так разбушевался,что акушерка, принявшая меня, растерялась и начала запихивать меня обратно, откуда я только что вылез.

Присутствующий при этом один наш знакомый, студент Военно-Медицинской Академии,заявил, что запихать меня обратно не удастся. Однако несмотря на слова студента, меня все же запихали, но, правда, как потом выяснилось, запихать-то запихали, да второпях не туда.

Тут началась страшная суматоха.

Родительница кричит: "Подавайте мне моего ребенка!" А ей отвечают: "Ваш, говорят, ребенок находится внутри вас". "Как! кричит родительница. - Как ребенок внутри меня, когда я его только что родила!"

"Но, - говорят родительнице, - может быть вы ошибаетесь?" "Как! - кричит родительница, - ошибаюсь! Разве я могу ошибаться! Я сама видела, что ребенок только что вот тут лежал на простыне!" "Это верно, говорят родительнице. - Но, может быть, он куда-нибудь заполз". Одним словом, и сами не знают, что сказать родительнице.

А родительница шумит и требует своего ребенка.

Пришлось звать опытного доктора. Опытный доктор осмотрел родительницу и руками развел, однако все же сообразил и дал родительнице хорошую порцию английской соли. Родительницу пронесло, и таким образом я вторично вышел на свет.

Тут опять папа разбушевался, - дескать, это, мол, еще нельзя назвать рождением, что это, мол, еще не человек, а скорее наполовину зародыш, и что его следует либо опять обратно запихать, либо посадить в инкубатор.

И они посадили меня в инкубатор.

25 сентября 1935 года.

93. ИНКУБАТОРНЫЙ ПЕРИОД

В инкубаторе я просидел четыре месяца. Помню только, что инкубатор был стекляянный, прозрачный и с градусником. Я сидел внутри инкубатора на вате. Больше я ничего не помню.

Через четыре месяца меня вынули из инкубатора. Это сделали как раз 1-го января 1906 года. Таким образом, я как бы родился в третий раз. Днем моего рождения стали считать именно 1 января.

1935

94. АДАМ И ЕВА

Водевиль в четырех частях

Цена 30 рублей

Часть первая

АНТОН ИСААКОВИЧ. Не хочу больше быть Антоном, а хочу быть Адамом. А ты, Наташа, будь Евой.

НАТАЛИЯ БОРИСОВНА ( сидя на кордонке с халвой). Да ты что: с ума сошел?

АНТОН ИСААКОВИЧ. Ничего я с ума не сошел. Я буду Адамом, а ты будешь Ева!

НАТАЛИЯ БОРИСОВНА ( смотря налево и направо). Ничего не понимаю!

АНТОН ИСААКОВИЧ. Это очень просто! Мы встанем на письменный стол, и, когда кто-нибудь будет входить к нам, мы будем кланяться и говорить: "Разрешите представиться - Адам и Ева".

НАТАЛИЯ БОРИСОВНА. Ты сошел с ума! Ты сошел с ума!

АНТОН ИСААКОВИЧ ( влезая на письменный стол и таща за руку Наталию Борисовну). Ну вот будем тут стоять и кланяться пришедшим.

НАТАЛИЯ БОРИСОВНА (залезая на письменный стол). Почему? Почему?

АНТОН ИСААКОВИЧ. Ну вот, слышишь два звонка!Это к нам приготовься.

В дверь стучат. Войдите!

Входит Вейсбрем.

АНТОН ИСААКОВИЧ и НАТАЛИЯ БОРИСОВНА (кланяясь). Разрешите представиться: Адам и Ева!

Вейсбрем падает как

пораженный громом.

З а н а в е с

Часть вторая

По улице скачут люди на трех ногах. Из Москвы дует фиолетовый ветер.

З а н а в е с

Часть третья

Адам Исаакович и Ева Борисовна летают над городом Ленинградом. Народ стоит на коленях и просит о пощаде. Адам Исаакович и Ева Борисовна добродушно смеются.

З а н а в е с