Андрей Лебедев - Кедря и Карась

Грицай, жопа, я ведь говорил тебе, оставь одну бутылку пива на утро, нет же, выпил вчера, гадина

Валера, воды подай, будь другом!

Раз, два, четыре, восемь, — двенадцать бутылок охерачили вчера, без пива!

И еще Юра заходил, у него две бутылки «старки» было.

Погуляли!

Комната оживала, наполнялась звуками двигаемой мебели, скрипящих панцирных сеток и перекатывающихся по полу пустых бутылей.

Теперь бутылок сдадим рубля на четыре.

Мужики, кабак уже через полчаса открывается, сейчас по рублю на тачку и в «Вечерние Зори».

Лучше в «Якорь», там и пиво точно будет и тушеное мясо в бульоне с похмелья — то, что надо!

Я не поеду, ребята, мне в роту надо, я сегодня ответственный.

Куда ты с такой рожей! Позвони дежурному, скажи, чтоб старики за порядком посмотрели и айда с нами!

По мере вставания, одевания и прочей утренней суеты, перемежавшейся беззлобной бранью и сальными шуточками, на смену похмельной угрюмости приходило состояние возбужденного ожидания b{undmncn дня, который сулил и водку и закуски, и может быть, амурные приключения.

По очереди, поскоблив рожи Кешкиной электробритвой, натянув поверх кальсонных гарнитуров брюки, рубашки и кителя, офицеры в значительной мере преобразились, приняв вид вполне приличных людей, несколько утомленных делами и бессонницей. После недолгих пререканий решили ехать в «Русское застолье» и, наконец, облачившись в шинели, радостно хлопая дверьми, выкатились на улицу…

— В одну тачку все не сядем…

Ничего, лишнюю треху дадим — сядем… В «Волгу» на заднее

сидение можно вчетвером.

Морозный воздух трезвяще бодрил. Лица офицеров уже зарумянились и светились радостным ожиданием

— Скорее, скорее, скорее…

Через полчаса, когда знакомый «мэтр» усадил всю команду за самый уютный столик, Валера вдруг испытал чувство самого совершенного, самого высокого блаженства.

Что кушать будем? — приветливо спросил подоспевший официантик с пивным брюшком и ранней лысиной порочного человека.

Пиво есть?

Есть!

Отлично! Нам пива двенадцать, сразу! Водочки — две поллитровочки и, что горячего будем?

Я мясо в горшочке, а ты Кеня, будешь? Давай!! Так, три мяса в горшочках… табака есть?

Сделаем.

Табака три, салаты какие? Огурцы, столичные, русский букет.

Так, тогда еще шесть огурцов и пока все.

Сию минуту.

Пиво сразу принеси, душа горит.

Пока ждали пива, беседа не клеилась. Валера томился, предвкушая, как он выпьет одну бутылку сразу, и как потом закурит и будет медленно пить вторую, уже в новом кайфе.

Официант прилетел в один момент и ловкими движениями, издающими короткий пшикающий звук стал открывать вожделенные темнокоричневые бутылки.

Выпили… Тотчас все разом закурили и непринужденная беседа лаская сердца утомленных воинов, потекла сама собой.

Как Вовчик-то Буксмана встречал!

Е-мае, это угар был!

Ты видал? Расскажи!

Кеня Орлов, с первой бутылки пива уже вполне отошедший от утренних страданий, размахивая своей папиросой, возбужденно кричал, вращая глазами:

Я же Вовчику накануне дежурство сдавал. Так еще когда за паролями он в строевую ходил, ему Михалюк говорил, — прочти Вова устав, завтра Буксмана встречать будешь. Потом мы у начальника штаба на инструктаже были, тот ему тоже, читай, Вова устав, bqrpews начальника и подачу команд особенно. Завтра Буксман приезжает — ты будешь лицом полка. Отлично! Дальше приходим к командиру, «дежурство сдал, дежурство принял», туда-сюда, он ему тоже инструктаж дает — Вова! На тебя будет смотреть вся страна! Читай, Вова устав, учи! Встречу начальника дежурным по части наизусть! Ну, Вова, конечно: Ага. Так точно, буду стараться. Наступает утро. Вовке в дежурку с КПП звонят: Товарищ литинант, за Буксманом машину послали, товарищ литинант, машина едет, — Вовчик из дежурки выскакивает и прямо под капот буксманскому «уазику» шофер еле затормозил, а Вова все команды позабыл и как заорет: «Буу-уксман!»

Все за столом заржали и захрюкали. Вновь появился официант, на этот раз, степенно неся поднос с двумя поллитровками и салатами из свежих огурцов.

Налили. Выпили. Валера уже с начавшим появляться аппетитом стал нажимать на огурцы.

Не так, Кеня это было, я сам видел, — взял слово лейтенант Крапивин.

Смешнее было. Володьке еще за полчаса до приезда шефа нач. штаба вливание делал, так мол и так говорить надо, туда и вот так ходить… дескать ты Вова все хорошо понимаешь? Ничего не перепутаешь? Вова — нет, говорит, не перепутаю. Михайлюк ему Вова, как приедет шеф. Выбегай из дверей и жди, когда тот дверцу откроет. Когда его нога плаца коснется — командуй «батальон смирно!» и шагай к нему строевым, подойдешь — доложи, как в уставе, «товарищ полковник, за время моего дежурства» и так далее. Скомандует он «Вольно», ты командочку повтори и отскакивай, чтобы тебя больше не видали. И опять, Вова, ты все понял? Вова — Все понял! Ну. Приезжает Буксман. Вова стоит у дверей штаба, ждет когда машина остановится. Машина встала, шеф из нее выходит, а Вова молча к нему строевым. Подходит и громко так, прямо Буксману в харю орет: «Товарищ полковник, смирно!»

Михайлюк и все мы, кто стояли здесь рядом, от страху, что дальше будет, в штаны наложили сразу.

А Буксман, как ни в чем не бывало Вовке говорит:-А теперь, дайте мне команду «Вольно». Володя ему спокойненько так «Вольно», товарищ полковник. Буксман сразу в штаб и говорят, теперь двухгодичников дежурными по батальону ставить не будут никогда.

Ну да, не будут, а кто ходить-то в наряд будет? Пол штаба кадровых — все калеки, все со справками «к строевой службе не годен».

Да, конечно будут в наряд ставить, только по обычным дням.

Ну, Вовчика — то ставить не будут.

Захмелев, Валера полностью погрузился в самое замечательное из состояний — состояние совершенного покоя. Это состояние обеспечивалось тем, что на столе еще было много водки, что сейчас принесут горячее, что рядом сидят замечательные ребята, настоящие друзья.

«Женский вопрос» для большинства офицеров. Можно сказать, был qngd`m и раздут в определенной степени искусственно, и носил характер скорее имиджевый, чем необходимо насущный. Во всей массе холостых «гусей» и кадровых женатиков, конечно, были мужчины истинно необузданных страстей, которым в силу их неумеренного темперамента и полного остутствия мозгов, сублимировать избытки либидо не представлялось возможным. Этим несчастным ребятам, почестному, физический контакт с противоположным полом был необходим почти ежедневно. Как диабетик не может обходиться без своего укола инсулина, эти лейтенанты клинически не могли жить без ежедневного «мясного укола», как называл половой контакт наш доктор Володя Рюмашин.