Валериан Скворцов - Гольф с моджахедами

Одолженный Ганнибалом "Эриксон" наконец-то пропищал.

- Курс гольфа закончился, - сказала женщина в кожаном жакете. Русские идут пешком к главному зданию. Новый прислужник в пончо сопровождает следом на электрокаре с инвентарем и напитками. Что дальше?

- Поговорим через десять минут, - ответил я.

Ваэль эль-Бехи понял. Он дождался, когда я спрячу в карман пиджака мобильный, встал и, поколебавшись, протянул руку.

- Я вернусь, - сказал я официанту с огромными тараканьими усами.

На лестнице перед спуском я зацепил пальцем брючный ремень чеченского ветерана, притянул к себе и медленно, тщательно артикулируя слова, сказал ему в ухо:

- Если со мной что-то случится в этой стране, будь уверен, тебя и твоих коллег достанут немедленно. Больно достанут! Так что если задумал подшутить надо мной, сразу покупай ковер, в который тебя завернут, чтобы отнести за крепость... Полслова пикни твоему бывшему или настоящему беширу насчет нашей встречи, и мой человек...

Набалдашник слоновой кости коснулся кармана с "Эриксоном".

- ...Услышит эти полслова непременно.

- Мы не увидимся с беширом. Кавказская группа улетает рано утром в Стамбул. А я и остальные в гольф-клуб не вернемся. Переждем неделю-другую.

- Отчего не уехать совсем? Скажем, катать на верблюдах туристов по пустыне...

- Я подумаю...

Отпустив ремень агента, я сказал на прощание:

- Иншааллах...

3

Спровадив Ваэля эль-Бехи и вернувшись за столик, я вызвал по "Эриксону" женщину в кожаном жакете.

- Мадам, ваша работа оказалась бесценной. Прошу извинить за сверхурочные часы...

- Шестнадцать часов и тридцать шесть минут, согласно правилам, округляются в сторону увеличения, - сказала она.

- Семнадцать часов сверхурочных, ночное время, выезд, питание и остальное, что полагается, будут компенсированы господином Ганнибалом. Еще раз благодарю, мадам, вы блестящий работник... У вас есть на чем вернуться в Тунис?

- Вы любезны, господин капрал. Благодарю и всего хоро...

- Не торопитесь, мадам! У ворот гольф-клуба стоит такси - желтый "Пежо 406". Дождитесь водителя, он скоро явится. Скажите, что вы знаете, как его зовут... Слим. Попросите по пути с вами в Тунис сделать крюк в двести метров в Хаммамете к ресторану "Ла Фиеста". Я хочу забрать из багажника сумку с вещами. Это займет несколько минут...

Мои "Раймон Вэйл" показывали почти четыре пополудни. Я почувствовал аппетит. Мне не хотелось обедать в "Ла Фиесте". Сам не знаю почему. Может, из-за похорон, встреча с которыми считается плохой приметой.

- Нет проблем, господин капрал, - сказала женщина в кожаном жакете. Десять минут не имеют значения. Но если зашкалит за насчитанные семнадцать часов, то...

- Вне всякого сомнения, мадам.

Она разъединилась. Мне понравилось обращение "господин капрал". Напоминание о временах, когда все казалось предельно простым... Без спутниковой связи и без "эриксонов".

Я попросил официанта принести свежую бутылку белого "Сиди Раис". Капризы, если на меня находили, свидетельствовали о начале деморализации. Откупоривая новую бутылку, официант по моей просьбе подробно рассказал, какие гостиницы в округе наилучшие. Когда я действительно уставал, я не противился внутренне вызревающим соблазнам. Желаете, господин Шемякин, поспать в хорошей постели и в тишине, прежде чем отстрадать предстоящую ночь в узком кресле аэрофлотовского самолета? Пожалуйста...

По моим представлениям, внутренние часы у всякого выпившего идут с иной исторической скоростью, чем у остальной части человечества. В ожидании прибытия Слима и дамы в кожаном жакете я почти прикончил вторую бутылку "Сиди Раис", и мои биологические ходики, конечно, понеслись. Я прозревал грядущее, в котором ничего хорошего не видел, и мрачно иронизировал над прошлым. Вспоминал, как впервые в жизни увидел родину своего отца, которая потрясла меня до глубины души. Я поверить не мог, что вот эти люди, русские, как и я, и есть те самые, которые считались грозным противником Европы, Америки и Китая. Запад и Восток, вне сомнения, населяли безумцы, безумцы в чистом виде, если они действительно в такое верили... В новой для меня стране обретались существа, которые не имели ни воли, ни материальных или других возможностей нанести кому-либо вред, даже самим себе. Единственное, что водилось там в изобилии, - полуграмотные жуликоватые управленцы, теоретики и специалисты, эмигрировавшие из провинции в столицу. Возможно, некоторые из них попытались бы эмигрировать и дальше, за границу, но ничего, кроме должностей уборщиков и официантов, им, наверное, не предложили... Провинция, мои Кимры, угнетала убогостью... Жизнь людей, к которым я присоединился по собственной же воле, представлялась с изнанки ликвидационным объединением банкротов, чьи предприятия улетели в бездну от непосильных затрат на звездные войны ради господства на земле...

Жалко, конечно, что я отверг Ваэля эль-Бехи, единоверца. Мы вместе обсудили бы причины того явления, что земли, богатые нефтью и другими алюминиями, населяют исключительно народы, исповедующие ислам и византийское православие. И вообще, не на пороге ли мы, скажем так, совместных крестовых походов исламистов и православных на Запад? Когда предпринимались европейские? Столько же веков назад, сколько разницы между христианским и мусульманским календарями. Если считать от Рождества Христова, правоверные ведут хронологию с 622 года и живут сейчас, таким образом, в XIV веке. А Киев крестился и обрел религию вообще тысячу лет спустя. Нет, нам, чеченцам и русским, пора возвращать Иерусалим...

Я гордился открытием. Смущало одно: в период религиозных войн крестоносцы не имели ракет и атомных боеголовок. Над этим ещё предстояло, конечно, подумать, привлечь специалистов, скажем, из института Азии, арабистов... И я мысленно засекретил тему.

Возможно, я слишком долго читал исключительно западную и азиатскую прессу. А Россия, подумал я, все-таки Евразия. Это успокаивало, и я чувствовал, как во мне формируется намерение отпраздновать обретенное душевное равновесие новой бутылкой белого "Сиди Раис" или красного "Сиди Саад"...

Мне действительно следовало бы остановиться и выспаться.

Я попросил кофе покруче, шестой или седьмой за день, и счет, а потом спустился вниз к столикам на асфальтовой площадке под тентами. Как раз вовремя.

Слим подкатил на своем "Пежо 406". Мадам сидела на заднем сиденье без жакета, в светлой вязаной кофточке, бейсбольной кепке с наушниками и темных очках. Я помахал им. Мадам, как и положено, бросила взгляд сквозь меня на ресторан, отвернулась и стала всматриваться в море. Слим сделал вид, что торопится в туалет. На обратном пути он мимоходом уронил мою сумку слоновой кожи на соседний пластиковый стул.