Алексей Смирнов - Центр Роста

- Это не главное, - встрял Холокусов-Цалокупин, услужливо скалясь и радуясь возможности оттянуть уголовное разбирательство. - Качество информации зависит от носителя. Железо емче, но папирус душевнее...

О'Шипки пожал плечами, поставил Шурр-Ханна на место, прошел к свободному столу и прочно сел, готовый к диалогу. Ядрошников деловито откашлялся. Он уже приоткрыл рот, намереваясь начать очередное занятие, благо забыл на секунду, зачем пришел, но вовремя вспомнил о Трикстере и прикусил язык. Директор на миг растерялся. О'Шипки мгновенно воспользовался паузой. Он развернулся поудобнее, чтобы всех было видно.

- Господа, позвольте мне. Я не вижу смысла в хождении вокруг да около, мы не будем зарываться в песок и делать вид, будто никакой опасности больше не существует, и эта первая смерть одновременно и последняя. Есть другие мнения?

- Нет, - уверенно сказала Мамми. - Я тоже считаю, что Трикстер был убит. Здесь орудует сумасшедший.

Директор поднял выцветшую бровь:

- Полно вам, милая Мамми. Так мы никуда не придем. Если мы станем опираться на безумие, то плохо наше дело. Здесь нет ни одного человека с нормальной головой. Иначе к чему Центр Роста?

- Это ваше личное мнение, - отмахнулся О'Шипки. - Кто вы такой, господин директор, чтобы судить о моей голове? С ней все в порядке. Я просто промазал, когда стрелял. И я, между прочим, не думаю, что здешние занятия повысят меткость моей стрельбы. По-моему, они бесполезны, нелепы и даже вредны...

- Давайте вернемся к моему фужеру, - недовольно напомнил Ахилл. - Шах, Аромат, шах и мат, строй заново. Мне мат, успокойся. Итак, фужер, - Ахилл побарабанил пальцами. - Кто, черт возьми, может быть недоволен моей персоной?

- Вы наш герой, - огорчилась Анита. - Не думайте на нас, Ахилл! Если бы вы знали, как мы вас ценим. Я даже сочинила стихи...

- Стоп, - быстро сказал Ядрошников. - Не надо стихов, Анита, прибережем их для сеанса творческой терапии. Тихо, я вам говорю! - он повысил голос. Позвольте, выскажусь я. Вы слишком торопитесь с выводами, Ахилл, вы чересчур доверчивы - как и всякий героический человек, но мы это поправим, у нас еще масса времени. Трикстер мог цапнуть любой стакан, у него была скверная привычка допивать за окружающих. Он собирал опивки... сидите, мистер, сейчас я до вас доберусь... Сдается мне, что кто-то хочет заставить нас думать, будто покушение было направлено против вас, а не против Трикстера. Однако важен результат: мертв все-таки Трикстер, а вы, хвала провидению, живы. И кто же этот некто? Кто подкидывает нам выгодную версию?

О'Шипки усмехнулся:

- Вы хорошо жонглируете словами, господин директор. И с фактами управляетесь. Я просто хотел помочь, я решил, что мой специфический опыт окажется здесь как нельзя кстати. Но если вы метите в меня, то... разбирайтесь своими силами. Но не забывайте, что никто не может помешать мне провести самостоятельное расследование.

- Как вам будет угодно, - поклонился директор. - Премного благодарен за передачу полномочий. Надеюсь, что я вас не разочарую, и мы быстро докопаемся до правды. Итак, внимание, дамы и джентльмены! Поскольку мы отрезаны от мира, постольку я начинаю отправлять правосудие. Таковы правила; так бывает на кораблях, на космических станциях, во льдах и пустынях, а также, как выясняется, на затерянных подпространственных островах. Капитан - главная фигура во всем и везде. Поэтому я приступаю к дознанию; хочется верить, что оно не скажется на наших сеансах и занятиях, которые я намереваюсь продолжить, начиная с завтрашнего дня. Пока же нам требуется время, чтобы справиться с шоком. Кто считает иначе?

Таких не нашлось, хотя шок проявлялся скупо.

- Отлично. Тогда нам пора уточнить круг подозреваемых. Я сильно сомневаюсь, что мы, в этих стенах и в сложившихся обстоятельствах, сумеем приблизиться к истине и выйти на след. Но это не означает, что мы должны безропотно ждать своей очереди. По праву старшего я все-таки начну с последней версии, которая только что вызвала неудовольствие у одного из наших гостей. Определимся с фактами. Господин Трикстер мертв. Гипотетическую кандидатуру господина Ахилла мы рассмотрим чуть позже. Вернемся к покойнику. Кому это выгодно? Кво... нет, виноват... квод... прозит...

Директор подался вперед и соскользнул со стола. Его глаза выкатились. О'Шипки презрительно фыркнул и скрестил на груди руки.

- Трикстер всем досадил, - спасла положение Мамми. Она расстегнула сумочку, достала помаду и пудреницу. - Его никто не любил. Даже Анита посматривала на него косо.

Глаза директора, которые так и остались выпученными, поспешно провернулись и встретились с другими, анитиными; те сразу наполнились слезами.

- Мамми, как вы можете, - ошеломленно прошептала Анита. - Я вас боготворю. Мы спали в одной постели... Вы согревали меня жарким дыханием...

- Простите, милочка, но правда есть правда, - сухо отрезала Мамми. Кроме того, я не сказала ничего особенного. Мне ведь тоже не нравился Трикстер.

- Он вечно оскорблял близнецов, - подсказал директор, напуская на себя задумчивый вид.

- Нам не привыкать, - вздохнул Цалокупин, наматывая бахрому на палец Холокусова. - Мы повидали много горя. Что нам безмозглый Трикстер!

- Принято, - кивнул Ядрошников. - Действительно - что он вам? Соринка в глазу. Как насчет вас, мистер Шаттен-младший? Не оскорблял ли покойный Трикстер ваших представлений о совершенстве?

Шаттен содрогнулся:

- Можно воды? У меня пересохло во рту. Благодарю вас... Мне нечем ответить, дамы и джентльмены. Вы можете строить какие угодно домыслы. Я могу лишь обратить ваше внимание на тот факт, что меня он донимал меньше прочих... Согласитесь, что я не главный, на кого падают подозрения. Среди нас находится человек, которого он обидел гораздо крепче.

И Шаттен предательски подмигнул, одновременно сделав движение локтем, направленность которого позволяла безошибочно установить подразумеваемое лицо. О'Шипки прищурился:

- Эх, Шаттен, а мне-то уж показалось, что мы без пяти минут друзья.

- Здесь дружба не при чем, - улыбнулся директор. - Вы не Платон, а Шаттен не Аристотель. Да, мистер О'Шипки, приходится признать, что ваша обидчивость могла послужить достаточным основанием... если же сочетать ее с вашими искушенностью и опытом, то положение усугубляется. А если вспомнить ваши же угрозы плюс слова, которые Трикстер произнес перед смертью.... Кто помнит эти слова, господа?

- Он заявил, будто что-то знает, - мрачно ответил Ахилл, теребя бобровую шерсть. - Знает, кто здесь кто.

- Вот! - директор воздел палец. - Разоблачение! Кому-то грозило разоблачение.

- Нет сил это слушать, - О'Шипки откинулся на спинку стула и воззрился на потолок. - Зачем меня разоблачать? Я не делаю никакого секрета из своей личности. Всем известно, что я парень не промах. И с оскорблением вы угодили пальцем в небо. Опустите его, не то история повторится. Он Пирогова гораздо сильнее оскорбил. Патриотические чувства - это вам не шутка.