Николай Лейкин - На лоне природы

Старичекъ обернулся и показалъ совершенно обезьянье сморщенное лицо, поросшее рѣдкой сѣдой бороденкой. Бросивъ доску и положивъ въ сторону топоръ, онъ приподнялъ шапку и сказалъ:

— Дачи всякія есть. Есть побольше, есть и поменьше. Хотите вонъ въ томъ большомъ домѣ, хотите вотъ здѣсь сзади одна дачка есть.

— Намъ бы особнячокъ и съ садикомъ… проговорилъ съемщикъ.

— Вотъ особнякъ, указалъ старичекъ на покосившееся одноэтажное длинное строеніе въ шесть оконъ, стоящее на лугу безъ всякой загородки. — А что до садика, то у меня здѣсь, куда ни взгляни, вездѣ садъ. Вонъ, батенька, паркъ-то какой! Съ вѣковыми деревьями, съ прудомъ, съ карасями и лодка на немъ лѣтомъ имѣется — гуляй, не хочу, кивнулъ онъ на виднѣющіяся шагахъ въ пятидесяти голыя липовыя деревья.

— Домикъ-то у васъ этотъ какой-то неприглядный, сказалъ съемщикъ.

— Да вѣдь на лѣто снимаете. Лѣтомъ будетъ приглядный. Тутъ вѣдь лугъ, вездѣ лугъ… Зазеленѣетъ трава и все скраситъ. Вонъ за домомъ рябина стоитъ, а вотъ сбоку черемуха. Все вѣдь это распустится. Въ саду сирени много. Зацвѣтетъ, такъ такой запахъ, что прелесть. Сирень я на срѣзъ петербургскимъ цвѣточникамъ продаю и ломать ее у меня воспрещается, но откупите кустикъ или два то и пользуйтесь ими. Хотите посмотрѣть комнаты?

Съемщикъ переглянулся съ женой и колебался.

— Домикъ-то ничѣмъ не огороженъ, сказалъ онъ.

— Да вѣдь это отъ васъ зависитъ. Велѣли мужикамъ привезти кольевъ, да и огородились. Я не запрещаю. Изъ кольевъ вамъ такой частоколъ сдѣлаютъ, что просто прелесть. И стоить будетъ пустяки. Работниковъ я вамъ рекомендовать могу. У меня есть такіе два брата-искусники, что лучше и не надо. Да вонъ у того домика они частоколъ дѣлали.

— А тотъ домикъ не сдается?

— Сданъ. Третій годъ у меня тутъ одинъ и тотъ же жилецъ живетъ. Зубной врачъ онъ и охотникъ. Собакъ у него много, а я траву мять запрещаю, ну, вотъ онъ для собакъ и огородился, на свой счетъ огородился. Ежели у васъ есть собаки и вы снимете дачу эту, то совѣтую и вамъ огородиться, потому, ежели собаки по травѣ будутъ безъ призора бѣгать и мять ее, то я буду за потраву взыскивать.

— Да какъ же на свой-то счетъ огороживаться? Съ какой стати? Лѣто проживешь, а потомъ и не заглянешь сюда.

Старичекъ осклабился кислой улыбкой и отвѣчалъ:

— Живите два лѣта.

— По моему, это дѣло хозяина, чтобы сдѣлать дачу удобною.

— Мое? Я? воскликнулъ старичекъ. — Палецъ о палецъ не ударю, чтобы что-нибудь на дачу расходовать. Съ тѣмъ и сдаю. Такія ли теперь времена и по здѣшнему ли мѣсту, чтобы хозяевамъ на дачи тратиться! Но жильцамъ не запрещается, жильцы что угодно могутъ дѣлать для своихъ удобствъ. Зубной врачъ, вонъ, малины у себя за частоколомъ насадилъ, смородины, двѣ грядки клубники сдѣлалъ — и я не запрещаю, пускай тѣшится. Да и такъ. Была въ этомъ домѣ русская печка, а ему захотѣлось плиту — сдѣлай милость, ломай русскую печку и дѣлай плиту. Сдѣлалъ.

— То-есть, онъ сдѣлалъ?

— Конечно же онъ. На свой счетъ сдѣлалъ. Самъ я — ни-ни… Да и стоитъ ли изъ-за частокола вамъ разговаривать! Пять-шесть рублей — вотъ и частоколъ. А домъ этотъ теплый, домъ этотъ зимній. Тутъ когда-то была графская застольная для людей. Нужды нѣтъ, что онъ старъ, а посмотрите вы, изъ какихъ онъ бревенъ рубленъ. Теперь изъ такихъ бревенъ никто не рубитъ.

— Позвольте-ка посмотрѣть комнаты.

— Три комнаты и кухня. Вотъ я сейчасъ возьму топоръ и отворю. Двери у меня заколочены.

Старичекъ взялъ топоръ и направился къ дверямъ. Двумя-тремя ударами онъ отогнулъ гвозди, но дверь забухла и не отворялась. Пришлось отворять ее усиленными дерганьями за скобку съ помощью бабы. Помогалъ и самъ съемщикъ. Наконецъ подсунутый снизу топоръ сдѣлалъ свое дѣло и дверь отворилась. Пахнуло затхлою сыростью. Съемщики вошли въ большую кухню съ рубленными, неоштукатуренными деревянными закоптѣлыми стѣнами, изъ которыхъ то тамъ, то сямъ выбилась и висѣла плетями конопатка. Стекла въ окнахъ были лопнувшія, позеленѣлыя. Прошли во вторую комнату. Эта была когда-то оклеена обоями по картону, но обои ободрались и висѣли клочьями. Потолокъ тоже бумажный отсталъ и нависъ парусомъ. Слѣдующія комнаты были въ такомъ же состояніи.

— Безъ мебели? спросилъ съемщикъ.

— Диванъ есть, шесть стульевъ, столъ кухонный, комодъ и шкафъ. Вотъ что въ эту дачу полагается. Они теперь въ моей квартирѣ стоятъ, а когда вы переѣдете — все это я сдамъ вамъ подъ росписку. Ну, хорошо: зеркало еще прибавлю, отвѣчалъ старичекъ.

— Стало быть, кровати придется свои везти?

— Можете и не везти. Вотъ тѣ два брата-искусника, о которыхъ я вамъ говорилъ, сколотятъ вамъ козлы и приладятъ доски, на нихъ и спать будете. Здѣсь всѣ такъ спятъ. Да у нихъ, кажется, и есть даже такіе козлы и доски. Они въ прошломъ году жильцамъ дѣлали, такъ вамъ уступятъ.

— Надо все-таки платить?

— Само собой, не въ подарокъ. Нынче подаришь-то уѣхалъ въ Парижъ, съострилъ старичекъ и опять осклабился кислой улыбкой.

— Да кровати-то складныя желѣзныя привеземъ, отозвалась съемщица, — а вотъ стѣны-то ужъ очень грязны.

— Кому грязны, сударыня, тотъ ихъ и почиститъ. На это запрету нѣтъ отъ хозяина, проговорилъ старичекъ.

— Да вѣдь надо новыми обоями оклеить. Развѣ при такихъ обояхъ можно жить!

— И оклеятъ-съ. Обои нынче стоятъ пустяки. За двѣнадцать копѣекъ кусокъ такіе обои, что прелесть.

— Да вѣдь это ремонтъ, а ремонтъ совсѣмъ уже не дѣло жильцовъ. Ремонтъ всегда отъ хозяевъ.

— Хозяинъ палецъ о палецъ не ударитъ, гроша мѣднаго не истратитъ, такъ вы, сударыня, и знайте. Не въ моихъ правилахъ-съ. Я ужъ давно порѣшилъ всякій ремонтъ предоставить жильцамъ и изъ-за этого дешево сдаю; что есть, то и сдаю.

— Ни скамеечки около дома, ни балкончика.

— Прошлогодній жилецъ около крыльца парусинную палатку на брускахъ ставилъ и двѣ скамейки со столомъ около дома у него сколочены были. Вы вотъ съ двумя братьями-искусниками-то познакомитесь, они за недорогую цѣну вамъ все и смастерятъ.

Съемщики брезгливо обошли еще разъ всѣ комнаты и, наконецъ, спросили:

— Что же стоитъ это помѣщеніе?

Старичекъ задумался и сталъ щипать бородку.

— Чтобы вамъ было дешево и чтобы не торговаться съ вами, пятьдесятъ рублей въ лѣто возьму я съ васъ за это помѣщеніе, ежели вы мнѣ дадите подписку, что три комнаты оклеите новыми обоями, сказалъ съемщикамъ старичекъ.

— Пятьдесятъ рублей за развалюгу-домъ и еще оклеивай комнаты обоями на свой счетъ! воскликнулъ съемщикъ.

— Да-съ… Насчетъ обоевъ непремѣнное условіе. Давно ужъ я сбираюсь эту дачу обоями оклеивать.

— Такъ вы и оклеивайте.

— Сказалъ, что палецъ о палецъ не ударю, гроша мѣднаго не выну. У меня всегда такъ… У меня все жильцы… Какъ какой ремонтъ необходимъ — жильцы его дѣлаютъ. За то дешевле пареной рѣпы и сдаю.