Алексей Смирнов - Под крестом и полумесяцем

* * *

Заведующая хочет всё знать.

Спросила:

- Вот если водка стоит долго... много-много лет... во что она тогда превращается - в воду или спирт?

* * *

В реанимацию привезли бомжа без чувств. Разломали одежду, положили на стол. Кожный покров - татуированный.

И на члене написано: "ки".

Оттянули шкурку, вышло: "киса".

Всякому ли станет интересно, всякий ли оттянет шкурку? Вопрос, достойный Гамлета.

* * *

Утро. 10 мая. Выходной день.

Заведующая приехала на работу.

В ярости ворвалась к сёстрам, в их каморку:

- Почему не идёте на пятиминутку? Где все врачи?!

- Но сегодня никого нет!

- Вот я и спрашиваю - почему?!

- Потому что сегодня выходной.

- Падлы! Сволочи! Почему меня никто не предупредил?

В секунду собралась и пулей умчалась домой.

* * *

Некая Д., многоопытный специалист, работала врачом по лечебной физкультуре.

Достойная фигура. Ну, да ладно.

Идёт она как-то в новых серёжках, в химической завивке.

Доктор О., мужчина галантный, хотя и больной ( действительно больной тоже психически, без дураков, и очень жаль, ибо человек хороший), говорит, как и положено:

- Какие красивые серёжки!

Ответ:

- Вы знаете, у меня раньше была коса! Такая красивая! И все меня любили сзади! А я говорила - почему вы так? любите меня спереди!

Доктор О. молчал. А Д. всё говорила.

* * *

Говорят, что несколько лет назад в больнице работал алкоголиком хирург З.

Однажды летом поликлиника по недосмотру осталась без хирургов и травматологов. Где-то отыскали З., упросили поработать. И он стал работать день травматологом, день хирургом.

Когда к нему, как к травматологу, приходил хирургический больной, он говорил ему прийти завтра к хирургу. Соответственно, больные с травмами, пришедшие к хирургу, отсылались к травматологу - опять на завтра.

* * *

Наверно, понятно, что жизнь в неврологическом отделении под руководством заведующей неспокойная.

Из воспоминаний Д., методиста по лечебной физкультуре:

- Помню, как однажды администрация больницы попыталась снять с отделения надбавку за вредность. Знаешь, как в джунглях бывает водное перемирие? Это когда объединяются шакалы, гиены, буйволы, кобры... Вот и здесь...

* * *

Доктор С. вспоминает:

- Я работал в больнице им. Боткина. Там была служба по уничтожению паразитов и прочей дряни - прожарка одежды и т. д. Работа не пыльная: встал с лежанки, нажал кнопку, через полчаса - опять нажал. Всё готово.

Однажды - срочный вызов: на дом, к ветерану партии. Это было ещё в годы СССР. Цель визита: уничтожение лобковых вшей. Дали машину. Приехали: лежит бабуля лет шестидесяти пяти - в полном, натурально, параличе, на судне. Не встаёт. Вопрос: " Откуда, бабуля?"

Пауза.

"Заходил товарищ по партии"

* * *

Запись, обнаруженная автором в истории болезни. Сделана в его отсутствие заведующей отделением.

"Больная нарушает режим: прыгает по крышам. Конфликтует с соседями по палате. С больной проведена беседа. Объяснено, что прыгать по крышам больным с травмой шейного отдела позвоночника нельзя".

Подпись: зав. отделением (далее - каракуля)

* * *

Р., главный врач местной поликлиники, собрал сотрудников на важное совещание.

Все пришли, но Р. всё не было и не было.

Кто-то выглянул в окно и увидел, как во двор въезжает самосвал с кузовом, полным свежего чернозёма. Тут же объявился Р. - в трусах и с лопатой. Самосвал разгрузился и укатил, а Р. принялся с энтузиазмом, в одиночку, благоустраивать клумбу. Он совершенно забыл о совещании.

Так все узнали, что главный врач поликлиники тоже заболел.

* * *

В среду в кабинет заведующей явился больничный батюшка, то есть поп.

- Как вы отнесётесь к тому, чтобы в пятницу в вашем отделении был дан благотворительный концерт? - спросил он ласково.

Заведующая насупилась.

- Отрицательно, - сказала она. - Я очень рада, что у нас будет концерт.

* * *

Концерт.

Пришёл певец.

В холле поставили на телевизор магнитофон. Играла музыка, певец пел народные песни.

Автор сидел в кабинете и писал. Мимо холла прошла заведующая, вошла в кабинет, села рядом, помолчала.

- Кто это поёт - телевизор или живой?

- Живой. Это концерт.

Заведующая помолчала ещё немного и задумчиво произнесла:

- Интересно, откуда взяли пианино?

* * *

Очередной подарок автору от благодарной пациентки: три бутылки пива. Они были завёрнуты в бумагу из-под яичных рожков.

* * *

Есть на свете газета: " В курортном городе С. " ( для тех, кто не знает: больница находится именно в этом городе).

Больная Я. написала маленькую благодарственную статью. Точная цитата:

" ... И пусть Ваша больница станет Академией для многочисленных последователей, которым Вы уже сейчас передаёте свой опыт.

И академик-экскурсовод ( Ф. И. О. начмеда) пусть всё удлиняет и удлиняет свой экскурсионный маршрут по Пандусу, достойному восхищения всех народов, к новым объектам Центра, с прежним энтузиазмом".

* * *

Однажды я уже хотел поставить точку. Возможно, сила воли мне снова изменит, и я когда-нибудь возобновлю эти записи. Но, как известно, лишний штрих способен безнадёжно испортить даже совершенство - что уж говорить о настоящей сухой хронике.

А потому - неточная романтическая цитата: "Скоро я помещу эти записи в пустой бочонок из-под кислорода и отпущу в открытый Космос... " ( С. Лем. " Звёздные дневники Ийона Тихого - путешествие двадцать восьмое").

октябрь 1996 - май 1999

Часть вторая.

РЮМКИНО ЖАЛО

Когда автор ставил точку в захватывающей медицинской хронике "Под крестом и полумесяцем", он покривил душой перед собой самим, надеясь, что точка есть точка. Приплеталось "чувство меры", "однообразие", "отсутствие выдумки" и так далее. В то же время было ощущение, что точка в литературном произведении эквивалентна точке в медицинской практике - упование на чудо. Однако вот - наступил год под номером 2000, и стало ясно, что ни о каких точках речи быть не может. Сверх того: автор, несколько обиженный на многочисленные похвалы в свой адрес (ему-то казалось, будто он эффективно работает совсем в ином жанре), осознал, что просто не имеет права предать забвению то, что последует за настоящим предисловием. На исходе ХХ столетия читатель вновь встретится с полюбившимися героями: заведующей отделением, хирургом-урологом К., старшей медсестрой, доктором С., начмедом-академиком и многими, многими прочими. Это произойдет по очень простой, автором не учтенной причине: все они - в большей степени, чем герои других произведений - являются существами непостижимыми, мистическими, воплощением непознаваемой реальности. То есть теми, о ком автор не устает писать и кого зачем-то извлекает из собственной черепной коробки. К чему эти ухищрения? Вот же, вот оно: очевидное и невероятное, вне времени и пространства.