Элизабет Тюдор - Избранники Небес

В толпе послышались одобрительные возгласы. Однако и среди людей попадаются гнилые натуры, - подобно тому, как в прекрасном яблоневом саду, встречаются червивые плоды.

- Не слушайте его, люди! Не внемлите его словам!

Откуда он знает, что пирамиды целы? Это же сатана в человеческом обличии! Он всех нас загонит в преисподнюю... Не следуйте за ним.... Вы все погибнете! Пусть Земля разрушилась. Пусть мы все погибнем, но мы не отдадим свои души дьяволу!

Слова лже-прорицателя тронули ранимые душы многих людей. В суеверии своем они поддались давлению безумного старика.

Пока юный интеллектуал пытался образумить народ, наряду с этим в Гизе происходили мистические явления. Группа египтологов, расположившихся вблизи пирамид с научно-исследовательскими целями, чудом уцелела после крушения на Земле. Ночь рокового дня они провели в своем лагере, разбитом в северной стороне Хеопсовой пирамиды, и наутро их разбудили очередные аномальные явления. Было около пяти часов утра, когда протяжный рев разбудил всех археологов. Поблизости не было ни единого источника, который мог бы вызвать этот шум. И только позднее люди осознали, что ор этот исходил от Сфинкса. Казалось, он вдруг пробудился от многовековой дремы и заголосил звериным ревом. Затем этот душераздирающий вопль стих и взамен его явился чей-то голос, он все также исходил от колоссального монумента. Незнакомец говорил медленно и внятно, а главное - на языке древних египтян. Это походило на послание... эпистолу от древней цивилизации. И гласило оно следующее:

К нему в тот день пришло неведомо виденье...

И сущность яви он прозрел лишь в сновиденье...

Спустя года он вдруг обрел презрение...

И племени рабов принес он избавление...9

Друзья былые, став горделивыми врагами,

Во тьме народ с собою приведут стадами.

Решив последовать великими шагами,

Откроют тайну, скрытую веками.

К Амону-Ра сведут их все пути,

Ладьи в склепах сумеют здесь найти.

Письмо жреца мудрец осилит там, прочти,

И к небесам решат все взоры возвести...

Пророка именем назвали этого юнца,

Другое имя перешло к нему от мудреца.

Умом и красотой она добьется первенства венца,

Но славою своей лишится друга-гордеца.

Поклонник старины немедля должен в путь уйти,

Чтобы из града богородицы10 врагов от рук толпы спасти.

Царь флота встретится с соседями в пути,

Лишь он поможет ладонийцам родину спасти.

На перевод этого загадочного послания египтологи потратили весь день и только к утру следующего дня стали ясны их последующие действия. Двое из семи археологов решились тронуться в путь, в город Мут, куда указывало таинственное сообщение. Отыскав среди поуверэнджинов самый пригодный для такого путешествия, они пустились немедля в дорогу.

Оставив энергомобиль в незаметном для людских глаз месте, любители старины просочились в толпу. Откуда-то издалека доносился мужской голос, с патриотической интонацией призывающий к борьбе. Вре

менами в толпе слышались одобрительные возгласы, но хриплый голос второго оратора вызывал у людей негодование. Египтологи доктор Адриан Луцио Калветти и его помощник Луи Жармен Бродель приступили к поискам избранных.

- Отчего это вдруг мы должны довериться тебе?

Сам-то ты кто будешь, молокосос?

Дэниел был оскорблен выкриками непримиримых людей, но решил умерить свой пыл и растрачивать энергию и красноречие с умом.

- Вам кажется, я слишком молод, чтобы стать пред

водителем? Что ж, выберите среди вас зрелого человека, согласного с моими суждениями, и пусть он правит вами, - он выждал минуту, однако никто не решался. - Ну же, смелей!

Гатеридж шагнул вперед, намереваясь спуститься с капота. Поскользнулся о замороженную поверхность поуверэнджина и чуть было не рухнул на землю. Он изранил бы себе лицо, если бы не его недавно обнаруженная одаренность левитировать. Вовремя проявившийся талант спас его от ушиба, но чуть не привел к гибели. Увидев мистическое явление полета, люди, стоящие поодаль, попятились назад. Коннор, лже-прорицатель, ликующе взвизгнул:

- Он раскололся, раскрылся... Господь показал

нам истинное лицо этого праведника... Вы убедились, что это сатана! В огонь его! В огонь! Сожгите его! Испепелите нечистую силу!

- Нет! Не слушайте его! Это просто...

Юный интеллектуал попытался объяснить происшедший казус, однако обезумевшая от суеверия толпа не желала слушать его. Среди нее были и сочувствующие молодому человеку, но никто не осмелился усмирить буйствующих. Коннор подтолкнул его в объятия людей, дабы свершить расправу без следствия и суда. Мученика, проклиная и колотя, потащили к костру.

- Гатеридж! - крикнула Эллен, все это время си

дящая в машине. - Не смейте к нему прикасаться!

- А-а! Вот и подружка сатаны. Порождение зла,

похоти и разврата... Хватайте ее! Палите и ее! Покончим со злом раз и навсегда.

Браун не успела опомниться, как очутилась в руках разъяренной толпы.

- Пустите меня, грязные отродья...

Однако ее мольбы и угрозы не были услышаны. Она вмиг очутилась возле своего злополучного друга. Еще минута - и от юных талантов осталась бы одна зола.

- Словами одичавших людей не остановить. Нуж

ны действия! Поспеши, Луи, надо добраться до нашего поуверэнджина.

Египтологи покинули арену возмездия. Только лишь диво могло усмирить брожение умов. Новость о целостности пирамид спасла бы чиппинг-нортонцев. Поуверэнджин легонько завибрировал, поднялся ввысь и моментально очутился над головами взбешенной публики. Взоры всех обратились в небо. Крики приутихли, и ярость сменилась изумлением. Энергомобиль приземлился, и рядом с ним показались два субъекта. По номерному знаку присутствующие определили, что машина была из Гизы. Эта новость тут же облетела всю толпу.

- Кто вы такие? - приблизился к ним подозритель

ный Коннор.

- Меня зовут Адриан Луцио Калветти. Это мой по

мощник Луи Жармен Бродель. Мы египтологи и прибыли из Гизы. Во время сейсмических сдвигов мы занимались исследовательскими работами.

- Пирамиды целы? - нетерпеливо спросил пожи

лой бунтовщик.

- Когда мы увидели это странное явление природы,

мы подумали...

- Пирамиды целы?

Навязчивый вопрос Коннора на сей раз окончательно сбил с мысли Адриана.

- Да.

Вздохи облегчения и жалостные оханья пробежали в ряду недавних душегубов. Археологи были живым свидетельством правдивости слов обвиненного во лжи, невезучего оптимиста. Державшие его мужчины боязливо расступились. Браун стояла рядом с ним. Лицо оратора было в синяках и ушибах, а из трещины на губе сочилась алая кровь. Подруга по несчастью приковыляла к нему.

- Думаю, пока пираньи милосердны, надо сматы