Виктория Токарева - Рассказы и повести

Летчику надоело ждать. Он остановился и спросил:

- Девочка, а где тут у вас милиция?

- Там... - Танька повела рукой.

- Где там?

- Возле колодца.

- Возле какого колодца?

- Возле клуба.

- Девочка, я тебя очень прошу: если сюда придет милиционер, ты ему скажи, что я пошел прямо в милицию. Ладно?

- Ладно.

- Спасибо большое...

Летчик улыбнулся какой-то неопределенной, очень вежливой улыбкой и пошел.

Танька встала. Смотрела, как он уходит.

- Товарищ летчик! - позвала она с отчаяньем.

Летчик остановился. Обернулся.

- Здрасте... - сказала Танька. Она действовала по программе Вероники.

- Здравствуй, - удивился летчик.

- Хотите, я вам спою?

- Зачем? - еще больше удивился летчик.

- Так просто...

- Ну спой, - разрешил летчик, подумав.

Танька в волнении сглотнула, набрала воздуха, выдохнула и сказала сердито:

- Да не буду я! Еще чего!

И в это время из кустов вышел Мишка Синицын.

- Татьяна, тебя папа зовет, - небрежно бросил он Таньке. Глядел он, однако, не на Таньку, а на летчика и медленно к нему направлялся.

Подошел к летчику, встал перед ним с грозным видом.

- А ну мотай отсюда! - приказал он.

- Ты это кому говоришь? - не испугался летчик.

- Тебе, - не испугался Мишка. - Иди, иди, гуляй! - и легонько толкнул его ладошкой в грудь.

- А в чем, собственно говоря, дело? - начал обижаться летчик.

- А в том, - объяснил Мишка и толкнул летчика посильнее.

- Да отстань ты, в конце концов, - обозлился летчик и толкнул Мишку так, что тот не устоял на ногах.

- Ах, так? - бесстрашно завопил Мишка. - Ну, держись!

Он вскочил на ноги и ринулся на летчика.

Летчик схватил Мишку, завел ему руки за спину, повалил на землю, а сам сел сверху.

- Сдаешься? - спросил летчик.

- Вот фига тебе! - не сдавался Мишка и извивался под летчиком.

Летчик еще плотнее притиснул Мишку к земле.

- Товарищ летчик! Пустите его! Ему недавно аппендицит вырезали! Ему нельзя! - Танька взволнованно бегала вокруг дерущихся. - Товарищ летчик! Ну, пожалуйста!

Летчик не обращал на нее никакого внимания, сидел на поверженном Мишке. Тогда Танька подняла с земли здоровенный сук, подошла сзади и стукнула летчика по макушке.

Летчик ухватился за голову обеими руками, поднялся с Мишки. Обернулся, глядя на Таньку.

И небо, и Танька, и лес слегка поплыли перед его глазами.

- Ой! - смутилась Танька. - Извините, пожалуйста.

- Ненормальная, - сказал летчик.

Повернулся и пошел прочь, не глядя. Споткнулся о корягу и полетел в болото.

Мишка вскочил на ноги и победно захохотал над посрамленным противником. Они подбежали к болоту и стали смотреть вниз. Внизу расходились круги.

Круги разошлись. Стало гладко.

- Потонул! - в ужасе молвила Танька.

Мишка, не раздумывая, прыгнул в чем был. Танька - за Мишкой. Через несколько секунд они вынырнули - все в болотной тине. Летчик вынырнул метрах в десяти и пошел к противоположному берегу.

- Товарищ летчик! - крикнула Танька. Летчик обернулся. - Только вы в милицию не ходите! Это я вам повестку прислала.

- Вот я сообщу в твою пионерскую организацию. Будешь знать... - пригрозил летчик. - Хулиганка!

- Герой кверху дырой! - крикнул Мишка.

И разошлись по сторонам. Летчик в одну сторону. Танька с Мишкой в другую.

- Зря ты влезла, - заметил Мишка, разводя коленями и руками кувшинки. - Я б ему тройной суплес провел...

Выбрались из болота. Вода с обоих текла ручьями. Необходимо было выжать одежду.

- Отвернись! - велела Танька и пошла в кусты.

Мишка отвернулся и пошел в соседние заросли. Сбросил с себя рубашку, брюки, майку.

- Э! - вдруг спохватился он. - А какую ты ему повестку прислала?

- Свидание назначила! - крикнула Танька.

- Зачем?

- Влюбилась!

- Чего? - Мишка вышел из кустов, с недоумением уставился на коварную Таньку.

В траве у самой воды лежала оборванная цепочка с камешком "куриный бог".

Город спал.

Возле старинного лабаза, выстроенного когда-то купцами, а ныне именуемого "Универсам", дремал сторож с берданкой.

По дороге, прихрамывая, плелся летчик Валерий Иванович Журавлев.

- Дедушка, это какая деревня? - спросил он у сторожа.

- Это город, - отозвался сторож. - Нижние Ямки.

Летчик заглянул в карту.

- Сбился, - сказал он после молчания. - Надо было восточнее брать.

Первые лучи восходящего солнца освещали самолеты в крупных каплях росы.

Громов и Фрося обихаживали свой аэродром. Фрося посыпала дорожки желтым песочком. А Громов подновлял свежими белилами посадочные квадраты.

- Вась, а Вась... Глянь, - позвала Фрося.

Громов выпрямился. Обернулся.

По дорожке к бараку общежития плелся летчик. Грязь и тина на нем высохли, он был весь серый и походил на памятник себе.

- Я ж говорила... А ты волновался, - заметила Фрося.

Летчик увидел начальство. Остановился и вежливо поздоровался:

- Здравствуйте...

- Здрасте, здрасте... - сказала Фрося.

Помолчали.

- Красивый рассвет, - поделился летчик, преданно глядя на Громова.

Громов не отреагировал.

- Очень красивый, - сказала Фрося.

Летчик оглядел себя. Потом сказал сконфуженно:

- Упал.

- Бывает... - отозвалась Фрося.

- Ну, я пойду посплю... А то заблудился вон... Петлял...

- Конечно, - ласково сказала Фрося.

Летчик улыбнулся сконфуженно и пошел своей дорогой.

Фрося и Громов провожали его глазами.

Летчик вдруг обернулся и произнес восторженно:

- Степью пахнет!

- Ага. Пахнет, - согласилась Фрося.

Опять помолчали.

- Ну, я пошел, - пообещал летчик.

- Конечно, - согласилась Фрося.

Летчик удалился.

- Алкаш к тому же, - заключил Громов. Коротко и ясно.

В деревне утро начинается рано.

Солнце только-только вернулось в Бересневку из Америки, а Танька уже вышла, потягиваясь, на крыльцо.

Потянулась. Распахнула глаза и поздоровалась:

- Здравствуй, утро!

"Здравствуй, Танька!" - сказало бы утро, если бы умело говорить.

Потом Танька вошла в сарай и поставила ведро под корову.

- Здравствуй, Пальма! - сказала Танька.

"Здравствуй, Таня", - сказала бы корова, если бы умела говорить.

Струйки молока застучали о ведро. И вдруг утро наполнилось мяукающими звуками электрогитары. Танька прекратила доить. Вышла из сарая. Выглянула через забор, и вот что она увидела: Мишка Синицын сидел против своего дома с электрогитарой марки "Эврика". Рядом с ним сидела секретарша Мещерякова Малашкина Валя, босая и с грязными пятками.

Мишка вопил песню про шикарный город Ялту, а Валя высокомерно поводила головой, будто имела прямое отношение и к Мишке, и к гитаре "Эврика", и к шикарному городу на южном берегу.

Танька посмотрела на орущего Мишку, на разомлевшую от счастья соперницу. Метнулась в дом. Подскочила к проигрывателю. Поставила его на подоконник. Включила на полную мощность.