Анатолий Тосс - Фантазии женщины средних лет

– Посмотри, только незаметно. Нет, сейчас не оборачивайся, посмотри, как на тебя вон та блондинка смотрит, крашеная, в короткой юбке. Вон, сзади сидит.

Дино обернулся, как бы случайно скользя взглядом, и та, хотя и говорила с кем-то, взгляд его поймала и ответила. Но он не заметил и пожал плечами.

– Нет, – сказал он, – тебе показалось. Я даже не знаю ее. Он снова пожал плечами, и я подумала, слава Богу, он настроен только на меня, ни на кого больше. И поверила ему.

Мы подошли к столу, я, например, страшно проголодалась, и мы немного помародерствовали, но потом нас окликнули и затянули в разговор. Я улыбнулась Альфреду, сидящему в кресле у ограды, и он тоже кивнул нам в ответ, даже помахал рукой. Потом у самого края лужайки, где уже не было ограждающего каменного забора, над почти обрывным спуском, я увидела Джонни. Он говорил по телефону, я не видела его лица, но мне показалось, о чем-то важном.

Мы стояли и болтали, Дино прижимал меня, обнимая за плечи, я обвила его за талию, я по-прежнему чувствовала взгляды, правда, теперь они в основном были направлены на меня. Женские взгляды затихли, затаившись на время, сразу определив, что я начеку и что Дино их не замечает. Мужчин же наша взаимная слаженность, казалось, еще больше раззадорила, и они пытались вытащить из меня хоть намек, хоть надежду. Я смеялась про себя над этой детской игрой, но я знала, что мы в Италии, и здесь в эту игру играют все. Я еще сильнее прижалась к Дино, чтобы они поняли, что их взгляды, попытки – все бесполезно.

Мне было скучно, обсуждали новый фильм, который я не смотрела, разговор пошел по второму кругу, об одном и том же, и я огляделась. Я увидела, что Джонни подошел к Альфреду и тот что-то произнес, он вообще не стеснялся артистов, и ребята, сидевшие рядом, тут же отошли. Начал говорить Джонни, но Альфред сразу перебил его. Его маленькая сухая фигура с вытянутой, несгибающейся ногой была напряжена, и я удивилась, что Джонни, всегда беспечный и улыбчивый, может быть таким сосредоточенным.

Мне стало страшно интересно, о чем они говорят, и я, поведя спиной, высвободилась из-под руки Дино и, приподнявшись на носочках, шепнула, что отойду. Он как раз был в пылу спора, мой сладкий мальчик, он всегда смешно возбуждался, когда дискутировал, не замечая ничего вокруг. Вот и сейчас он лишь посмотрел на меня отрешенно и согласно кивнул.

Я уже было направилась к ним, но тут Джонни, как обычно, хлопнул Альфреда по плечу и двинулся мне навстречу, уже издали начиная привычно улыбаться.

– Джеки, – сказал он, и его еще более открывшийся за эти годы лоб приветливо сжался в складочку наподобие улыбки, – здравствуй, милая.

– Привет. – Я тоже была рада, я не видела его уже несколько месяцев. Говорили, что он уезжал из Италии. – Я совсем не ждала тебя увидеть. Ты что здесь делаешь?

– Мне-то как раз есть что здесь делать. А ты, я смотрю, стала уже членом труппы?

– Ну, что-то вроде того, – засмеялась я. – Ты, говорят, странствовал. Рассказывай, где был, что видел?

– Да где только не был. В том числе на родине побывал, полазил по холмам Голливуда.

Я сразу почувствовала манящий запашок тайны.

– Правда? И что? Давай рассказывай.

– Киска, это большой секрет. К тому же ничего еще не решено.

– Ладно, – сказала я ободряюще, – мне можно. Ты же знаешь, что мне можно.

– Только никому, даже Дино. Обещаешь?

– Обещаю. – Я засмеялась.

– Вообще никому, – повторил он и поднял для острастки палец.

Я закатила глаза, мол, сколько можно, сказала ведь.

– Новый фильм будем делать. Есть отличный сценарий, Альфред будет ставить, есть финансирование, есть договоренность со студией.

Я ничего не поняла.

– А ты тут при чем? Джонни даже не смутился.

– Как это? Я как раз и есть основной. Я все вместе и спаял. Ты такое слово «продюсер» слышала?

Я вспомнила, что никогда не знала, чем он занимается.

– Значит, Альфред будет ставить, – повторила я за Джонни. Мне хотелось спросить про роли, есть ли роль для Дино, но я побоялась спугнуть его радостное благодушие.

– А кто сценарий написал? – Вот так, потихонечку, было надежнее.

– Это загадочная история, ты не поверишь, но я не знаю. Даже фамилии не знаю. Знаю, что американец. То ли он сам перевел свой сценарий на итальянский, то ли ему перевели, но уж очень хорошо написано. Точно неизвестно, он работает через агента, а агент просто секретный шпион, у него вообще ничего нельзя узнать. Прямо как на базаре, нравится – берите, не нравится – не берите, и никаких вопросов. Хотя, с другой стороны, какая разница, кто написал? Главное – получить полный контроль, и здесь важно все правильно обговорить с агентом, изменения в сценарии и прочее.

– А агент уполномочен? – Я никак не могла сменить тему.

– Агент вполне уполномоченный. – Джонни сморщил кожаный лоб, так что тот съехал к глазам, от чего они сразу сделались хитрющими. – Даже в определении цены. Но в целом сценарий фантастический, как раз для нас, для Альфреда. О современном итальянском театре, с интригой, со странными сюжетными поворотами, отлично разработаны характеры. Ну, я тебе пересказывать не буду.

– Много персонажей? – теперь я подкралась совсем близко.

– Немало: режиссер, актеры. Все отлично сделано, театральная жизнь показана как надо.

– Роли уже розданы? – спросила я, всеми силами пытаясь, чтобы прозвучало как бы невзначай.

– Да нет, рано еще, это Альфред будет решать потом, когда… – И тут он понял. – Ты же обещала не говорить Дино.

– Конечно, обещала. – Я тоже хитро прищурилась, но тут же сжалилась:

– Да не волнуйся, конечно, не скажу. – И чтобы перевести тему, добавила:

– Дай сценарий почитать.

– Нет, – видимо, он не поверил мне, – сейчас не могу, как-нибудь потом.

Но это уже не имело значения.

Я запомнила эти три дня и три ночи на вилле во всех подробностях именно потому, что была безоговорочно, нереально счастлива. Конечно, я потом все подробно описала Стиву, даже не в одном, а в нескольких письмах. Как я могла оставить его вне моего счастья?

«Представь, – писала я, – замок. Настоящий средневековый замок. Небольшая комната с высоким потолком. Стены инкрустированы красным деревом. Много алой материи с золотым повторяющимся узором, тяжелые шторы, мебель такой же обивки, покрывало на кровати, даже стены частично занавешены алыми полунаброшенными портьерами. Большую часть комнаты занимает огромная кровать, невысокая, тоже из красного старинного дерева, с гибкими, очень плавными линиями. Когда я увидела ее, я сразу подумала о ладье, настолько в ней доминировали мягкие плавучие формы. Если одну из портьер отодвинуть, прямо напротив кровати открывалось массивное зеркало в тяжелой золотой раме. Мы, как правило, и начинали напротив зеркала. Дино сажал меня на кресло и принимался медленно раздевать…»