Михаил Белиловский - Нить непрерывная (Часть 1)

В ближайшее время Володе предстояло преодолеть серьезное препятствие в работе, которую он подготовил для защиты кандидатской диссертации. Поставленная в ней проблема решалась на грани двух отраслей, - медицины и техники. Попытки получить необходимые отзывы пока не имели успеха. Медики говорили, что некомпетентны в технике, а техники ссылались на незнание медицинских вопросов. Единственным выходом, и очень рискованным для него, было обратиться в один из институтов, занимающихся вопросами кибернетики. Там работали специалисты разных профилей.

Большую часть пути он был увлечен тем, какие в первую очередь шаги ему следует принять, вспоминал имена специалистов, которые по предварительным соображениям могли бы согласиться принять его работу на рассмотрение, если назначенная встреча закончиться неудачей.

Несмотря на большую скорость, панорама далекой холмистой местности разворачивалась очень медленно, давая как бы специально возможность в достаточной мере проникнуться таинством земных красот. И стройный лес, темной полосой возникающий на вершине, или глубокая извилистая ложбина, разделяющая покрытые зеленой растительностью возвышенности и исчезающей где то за ними - все это создавало в душе атмосферу спокойной, несуетной вечности.

Иногда эта мирная картина нарушалась отраженным грохотом от молниеносно проносящихся мимо станционных построек, встречных поездных составов, мостовых сооружений.

Ближе к концу поездки степной пейзаж за окном постепенно сменялся лесным, и начиналось далекое Подмосковье с сопутствующими столице городами, дачными домиками, пансионатами, заводами, лесными массивами.

Где - то в густом хвойном бору заскрипели тормоза, и поезд замедлил ход. Мимо мелькнула табличка с названием станции, на которую Володя не мог не обратить внимания.

"Ну, конечно же, - подумал он, - та самая Розненская."

В разгар зимы, при умеренном морозе после обильного снегопада, они с Аней затеяли лыжную прогулку в лесу, в районе этой станции. Всего около часа понадобилось на дорогу, чтобы поменять городской шум и суету на тихий зимний лес, искрящуюся звездно белую обитель, дышащую чарами удивительной красоты и свежести. Лес стоял в безветрии, притихший, не успев как бы еще осознать, что с ним произошло за ночь после снежной бури. Видимо, он смущенно оценивал новый свой снежный наряд, и, преисполненный великим счастьем, потерял на время способность радоваться.

Одинокая, неуверенная лыжня раннего первопроходца протянулась вдоль высокого берега замершего ручья. По обе стороны его, под сенью своих важных рослых заснеженных елок - родителей, густо теснились припорошенные пушистым снегом подростки-елочки. Они широко раскинули к низу гибкие свои ветви, словно готовы были в любую минуту пуститься в праздничный пляс. Тонкий морозный лесной аромат порождал легкость в движении, свободу чувств, полет фантазии, и Володя легкими размашистыми шагами мчался во весь опор. Аня - за ним. В огромном лесном массиве в этот ранний час все живое пребывало еще в глубоком сне. И светлое царство, озаренное золотом раннего восхода, принадлежало только им. Их голоса, шуршание снега от перемежающихся движений лыж и шум от палок, с определенным ритмом выбрасываемых вперед, - все это повторялось ближним эхом. Казалось, все происходит в обособленном, только для них созданном, огромном великолепном белоснежном дворце, в окружении бесчисленного множества наряженных пирамидальных красавцев.

Аня отставала от Володи. Временами вслед ему раздавался ее голос.

- Постой, Володя, подожди! Я не успеваю за тобой.

Лыжи ее на поворотах съезжали с лыжни и застревали в пушистых сугробах. Попытки с помощью палок поправить движение еще больше осложняло дело. Они не всегда достигали твердой опоры. И она продолжала кричать, теряя равновесие и виновато улыбаясь.

- Муж, стой же! Иначе я поверну обратно!

Володя же безжалостно озорничал и бесился. Он выпрыгивал из лыжни на целину, подлетал к очередной елке, ветки которой свисали над лыжней, и с силой встряхивал ее как раз в тот момент, когда Аня проезжала мимо. Лавина легких снежных хлопьев устремлялась вниз. За этой завесой мелькал ее беззащитный силуэт, раскрасневшиеся щеки, ярко алые губы, густые черные брови, покрытые белыми снежинками, и клок черных волос из - под синего берета.

С досады за свою беспомощность, Аня, наконец, пригрозила:

- Володька - злодей, прекрати, а то накажу!

Володю эта угроза рассмешила и он громко, счастливо хохотал, продолжая свое.

Остановиться было выше его сил. Он задыхался от восторга.

Одержимое воображение соединило блеск и величие зимнего, лесного пейзажа с очарованием и красотой любимой женщины в одну потрясающую картинушедевр, которая привела его в состояние невменяемости. Возбужденное счастье било через край, заслоняя разум. Это его... его находка, его открытие великой гармонии живой и неживой красоты, неповторимого земного чуда.

Не дать сказочному виденью исчезнуть! Ну, хотя бы, пока не насладишься им вдосталь.

- Ах, ты так! Что ж, изверг, получай, - угрожающе и с торжеством в голосе закричала Анька на весь лес и резким движением сошла с лыжни в сторону высокого берега ручья, туда, где ночная вьюга нанесла сугробы в половину человеческого роста.

Володя мгновенно отрезвел:

- Стой! - приказал он, - провалишься с обрыва!!!

Но Аня, не раздумывая, шагнула в сторону ручья. Потом сделала пару шагов и тут же свалилась набок у густой елки. С помощью палок попыталась встать на ноги и избавится от лыж, но завязла в сугробе. Правая лыжа, которую она хотела отстегнуть, оказалась наполовину торчащей вертикально в снегу. Пока Володя бежал к ней на помощь, она делала отчаянные усилия, чтобы освободить от лыж ботинки. Но тщетно. Каждое ее движение ухудшало ее положение, лишало опоры, и она все больше застревала в снегу. Тем не менее, она старалась справиться самостоятельно и не просила о помощи. Он быстро приближался к ней, но на расстоянии нескольких шагов вдруг остановился.

В горящих презрением огромных, красивых голубых ее глазах дрожали... две слезинки. В них не было ни мольбы, ни желания вызвать сочувствие. Это были слезы женщины, столкнувшейся с непреодолимым для нее препятствием, и не признающей поражения. Нанесенная ей обида подсказывала единственно возможный для нее путь. Она должна, непременно должна, сама добиться своего без помощи обидчика.

- Не подходи, - крикнула она решительно, - не нужна мне твоя помощь!

Хотя он понимал, что сама она не сможет выйти из создавшегося положения, но продолжал стоять неподвижно. Мелькнула мысль, заснять, обязательно заснять, на кинопленку забавный эпизод. Конечно, это выглядело, как прямое издевательство над человеком, но отказаться от такого намерения он не мог. Тем более киноаппарат был при нем. Плененный увиденным, Володя быстро вытащил из футляра киноаппарат. Он стал снимать, не обращая внимания на беспомощные попытки Ани выпутаться на поверхность сугроба.