Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 2

"Surely it isn't beginning already! Surely it isn't my punishment coming upon me? It is!" The frayed rags he had cut off his trousers were actually lying on the floor in the middle of the room, where anyone coming in would see them! "What is the matter with me!" he cried again, like one distraught. Then a strange idea entered his head; that, perhaps, all his clothes were covered with blood, that, perhaps, there were a great many stains, but that he did not see them, did not notice them because his perceptions were failing, were going to pieces... his reason was clouded.... Suddenly he remembered that there had been blood on the purse too. "Что, неужели уж начинается, неужели это уж казнь наступает? Вон, вон, так и есть!" Действительно, обрезки бахромы, которую он срезал с панталон, так и валялись на полу, среди комнаты, чтобы первый увидел! "Да что же это со мною!" - вскричал он опять, как потерянный. Тут пришла ему в голову странная мысль: что, может быть, и все его платье в крови, что, может быть, много пятен, но что он их только не видит, не замечает, потому что соображение его ослабело, раздроблено... ум помрачен... Вдруг он вспомнил, что и на кошельке была кровь. "Ah! "Ба! Then there must be blood on the pocket too, for I put the wet purse in my pocket!" Так, стало быть, и в кармане тоже должна быть кровь, потому что я еще мокрый кошелек тогда в карман сунул!" In a flash he had turned the pocket inside out and, yes!--there were traces, stains on the lining of the pocket! Мигом выворотил он карман, и - так и есть -на подкладке кармана есть следы, пятна! "So my reason has not quite deserted me, so I still have some sense and memory, since I guessed it of myself," he thought triumphantly, with a deep sigh of relief; "it's simply the weakness of fever, a moment's delirium," and he tore the whole lining out of the left pocket of his trousers. "Стало быть, не оставил же еще совсем разум, стало быть, есть же соображение и память, коли сам спохватился и догадался! - подумал он с торжеством, глубоко и радостно вздохнув всею грудью, - просто слабосилие лихорадочное, бред на минуту", - и он вырвал всю подкладку из левого кармана панталон. At that instant the sunlight fell on his left boot; on the sock which poked out from the boot, he fancied there were traces! В эту минуту луч солнца осветил его левый сапог: на носке, который выглядывал из сапога, как будто показались знаки. He flung off his boots; "traces indeed! Он сбросил сапог: "действительно знаки! The tip of the sock was soaked with blood;" he must have unwarily stepped into that pool.... "But what am I to do with this now? Весь кончик носка пропитан кровью"; должно быть, он в ту лужу неосторожно тогда ступил... "Но что же теперь с этим делать? Where am I to put the sock and rags and pocket?" Куда девать этот носок, бахрому, карман?" He gathered them all up in his hands and stood in the middle of the room. Он сгреб все это в руку и стоял среди комнаты. "In the stove? "В печку?

But they would ransack the stove first of all.	Но в печке прежде всего начнут рыться.
Burn them?	Сжечь?
But what can I burn them with?	Да и чем сжечь?
There are no matches even.	Спичек даже нет.
No, better go out and throw it all away somewhere.	Нет, лучше выйти куда-нибудь и все выбросить.
Yes, better throw it away," he repeated, sitting down on the sofa again, "and at once, this minute, without lingering..." But his head sank on the pillow instead. Again the unbearable icy shivering came over him; again he drew his coat over him.	Да! лучше выбросить! - повторял он, опять садясь на диван, - и сейчас, сию минуту, не медля!.." Но вместо того голова его опять склонилась на подушку; опять оледенил его нестерпимый озноб; опять он потащил на себя шинель.
And for a long while, for some hours, he was haunted by the impulse to "go off somewhere at once, this moment, and fling it all away, so that it may be out of sight and done with, at once, at once!" Several times he tried to rise from the sofa, but could not.	И долго, несколько часов, ему все еще мерещилось порывами, что "вот бы сейчас, не откладывая, пойти куда-нибудь и все выбросить, чтоб уж с глаз долой, поскорей, поскорей!" Он порывался с дивана несколько раз, хотел было встать, но уже не мог.
He was thoroughly waked up at last by a violent knocking at his door.	Окончательно разбудил его сильный стук в двери.
"Open, do, are you dead or alive?	- Да отвори, жив аль нет?
He keeps sleeping here!" shouted Nastasya, banging with her fist on the door. "For whole days together he's snoring here like a dog!	И все-то он дрыхнет! - кричала Настасья, стуча кулаком в дверь, - целые дни-то деньские, как пес, дрыхнет!
A dog he is too.	Пес и есть!
Open I tell you.	Отвори, что ль.
It's past ten." "Maybe he's not at home," said a man's voice.	Одиннадцатый час. - А може, и дома нет! -проговорил мужской голос.
"Ha! that's the porter's voice....	"Ба! это голос дворника...
What does he want?"	Что ему надо?"
He jumped up and sat on the sofa.	Он вскочил и сел на диване.
The beating of his heart was a positive pain.	Сердце стучало так, что даже больно стало.
"Then who can have latched the door?" retorted Nastasya.	- А крюком кто ж заперся? - возразила Настасья, -ишь, запирать стал!
"He's taken to bolting himself in!	Самого, что ль, унесут?
As if he were worth stealing! Open, you stupid, wake up!"	Отвори, голова, проснись!
"What do they want?	"Что им надо?
Why the porter?	Зачем дворник?
All's discovered.	Все известно.
Resist or open?	Сопротивляться или отворить?
Come what may!..."	Пропадай..."
He half rose, stooped forward and unlatched the door.	Он привстал, нагнулся вперед и снял крюк.

His room was so small that he could undo the latch without leaving the bed.	Вся его комната была такого размера, что можно было снять крюк, не вставая с постели.
Yes; the porter and Nastasya were standing there.	Так и есть: стоят дворник и Настасья.
Nastasya stared at him in a strange way.	Настасья как-то странно его оглянула.
He glanced with a defiant and desperate air at the porter, who without a word held out a grey folded paper sealed with bottle-wax.	Он с вызывающим и отчаянным видом взглянул на дворника. Тот молча протянул ему серую, сложенную вдвое бумажку, запечатанную бутылочным сургучом.
"A notice from the office," he announced, as he gave him the paper.	- Повестка, из конторы, - проговорил он, подавая бумагу.
"From what office?"	- Из какой конторы?..
"A summons to the police office, of course.	- В полицию, значит, зовут, в контору.
You know which office."	Известно, какая контора.
"To the police?...	- В полицию!..
What for?..."	Зачем?..
"How can I tell?	- А мне почем знать.
You're sent for, so you go."	Требуют, и иди.
The man looked at him attentively, looked round the room and turned to go away.	- Он внимательно посмотрел на него, осмотрелся кругом и повернулся уходить.
"He's downright ill!" observed Nastasya, not taking her eyes off him.	- Никак совсем разболелся? - заметила Настасья, не спускавшая с него глаз.
The porter turned his head for a moment.	Дворник тоже на минуту обернул голову.
"He's been in a fever since yesterday," she added.	- Со вчерашнего дня в жару, - прибавила она.
Raskolnikov made no response and held the paper in his hands, without opening it.	Он не отвечал и держал в руках бумагу, не распечатывая.
"Don't you get up then," Nastasya went on compassionately, seeing that he was letting his feet down from the sofa.	- Да уж не вставай, - продолжала Настасья, разжалобясь и видя, что он спускает с дивана ноги.
"You're ill, and so don't go; there's no such hurry.	- Болен, так и не ходи: не сгорит.
What have you got there?"	Что у те в руках-то?
He looked; in his right hand he held the shreds he had cut from his trousers, the sock, and the rags of the pocket.	Он взглянул: в правой руке у него отрезанные куски бахромы, носок и лоскутья вырванного кармана.
So he had been asleep with them in his hand.	Так и спал с ними.
Afterwards reflecting upon it, he remembered that half waking up in his fever, he had grasped all this tightly in his hand and so fallen asleep again.	Потом уже, размышляя об этом, вспоминал он, что, и полупросыпаясь в жару, крепко-накрепко стискивал все это в руке и так опять засыпал.
"Look at the rags he's collected and sleeps with them, as though he has got hold of a treasure..."	- Ишь лохмотьев каких набрал и спит с ними, ровно с кладом...
And Nastasya went off into her hysterical giggle.	- И Настасья закатилась своим болезненнонервическим смехом.

Читать дальше