Г Владимов - Три минуты молчания

- Ты что, маленький? Или мешком шлепнутый? Не знаешь, кого бабы любят? Они мужика любят, который рядом, понял? А когда его нету, они другого любят. Он теперь с ней рядом. Эх, салага! Ты с бабами спал или с мамкиной подушкой?

- И никаких исключений? - спросил Димка. С еле заметной своей усмешкой.

Ванька опять завалился в койку.

- Исключений! Мне кореш про нее написал, еще в прошлом плавании. Верный кореш, не соврет. Он ее с этим хмырем видал, как они на пару из магазина выходили. А магазин какой, знаешь?

- Нет, - сказал Димка. - Какой же магазин?

- Галантерейный. Духи продают. И чулки. И эти... бюстгалтеры. Так что он теперь ее лапает, как врага народа.

Васька Буров бросил читать свой талмуд, заворочался.

- Бичи, кончайте вы свою дурь. Я с тоски не засну.

- А ты, давай, - сказал ему дрифтер, - включайся в беседу. Это не дурь, Вася, а семейная проблема.

- А я уж их все порешал давно. А до ваших мне дела нету.

- Да ты с нами-то поделись. Как они решаются.

- Так и решаются. Потрохов народи и радуйся.

Дрифтер даже подпрыгнул на лавке.

- Вот те на! Радуйся. Да у меня их четверо. Хоть в сенях спи.

Шурка с Серегой зареготали.

- Вот и хорошо, - сказал Васька. - Теперь твою бабу никто и не соблазнит. А соблазнят - тоже горя мало. Главное - потрохи. У тебя они пацаны, что ли?

- Четверо военнообязанных.

Васька вздохнул с завистью:

- Я б хоть одного хотел. А то у меня обе - пацанки. Хорошие, но пацанки.

- Плохой ты задельщик, Вася. К следующему рейсу не исправишься, мы тебя артельным не изберем.

- Тебя бы вот попросить - заделывать.

- Я, Вась, всегда за товарища.

- Конечно. Мозгу-то чуть, на что другое не хватит.

Дрифтер не обиделся, зареготал - со всеми за компанию. Васька повернулся лицом к переборке. Но дрифтер опять к нему пристал:

- Васька, а Васька!

- Ну чо тебе?

- Не чокай, мы те все равно спать не дадим. Ты как их зовешь, пацанок, - Сашка и Машка? Или же - Сонька и Тонька?

- Что я их - для потехи родил?

- А для чего, Вась?

- Дурак ты. Им жить надо. Имена им для жизни дают. Не просто так, корове кличка.

- Ну, дак как же ты, как же ты их, Вася?

- Как же... Одну - Неддочка. Недда.

- Ух ты! Кит тебя проглоти полосатый! А другую, Вася?

- Другую - это... Земфира.

Я думал - они до слез нарегочутся.

- Не, Вась, не обидься. Заделал плохо, дак хоть назвал хорошо. Неддочка, значит, и Земфира? Ах ты, цыган.

Васька помолчал и вздохнул тяжким вздохом:

- Не, бичи, я вижу - вы так не кончите. Ну-ка я вам сказку расскажу.

Дрифтер запрыгал, заскрипел лавкой.

- Давай, Вася, травани чего-нибудь божественное про волков.

- Жил, значит, король. В древнее время. Молодой и распрекрасный.

- Это где же было? - спросил Шурка.

- Где? В Турции.

- Там не король, там султан. С гаремом.

- Сиди! - заорал дрифтер. - Шесть классов кончил, а все знает - где король, где султан. Дай сказку слушать.

- Жил, значит, король, и служил у него кандеем один бич, с детства порченый. Горб у него был на спине.

Шурке не понравилось:

- А без горба нельзя?

- Нельзя. Тут все дело в горбе. А условие кандею такое было - каждый день новую похлебку варить. Чтоб без повтору, иначе секир-башка. Ну, изворачивался бич. И король его за это очень любил. Как приедет с охоты, сразу - кандея: "Чего сегодня настряпал?" - "Супа с оленем, господин король". - "А вчера разве не с оленем?" -"Никак нет, господин король, вчера с кабаном". - "А завтра?" - "А с этим, как его, с медведем". - "Ну валяй. Но если ты мне, швабра, то же самое сваришь, чего я уже отведал, я те голову острой шашкой снесу и прикажу моим ближайшим помощникам съесть!" Так ему, бичу-то, жилось. А звали его Маленький Мук. Да, и вот как-то приходят три ведьмы. Мымры ужасные, из-под носа клыки торчат. Идут к этому кандею на кухню...

- Где ж охрана была? - Шурка спросил, военный человек.

- Где? Вся с королем уехала, на медведя. А ведьмы -они через любую охрану пройдут. Да, и говорят они кандею: "Слышь, кандей, а хочешь - мы тебе горб исправим?" - "Как так?" - "А это наше дело. Исправим и все. Красив будешь, как принц, и королевская дочка в тебя влюбится без памяти. Двенадцать потрохов тебе нарожает и верность будет блюсти. Ты, например, в море уйдешь, брильянты искать на дальних островах, а она хоть черным хлебушком перебьется, а верность тебе соблюдет". - "А что же я за это должен сделать?.." - "А вот чего. Супа ему с оленем навари". - "Дак он уж рубал с оленем". - "Вот еще навари".

- Ать, стервы! - дрифтер опять заерзал.

- "Э, - говорит кандей, - так я не только что горба, так я головы лишуся". - "Ну как хочешь, - ведьмы сказали, - мы тебе самое легкое предлагаем". - "Да вдруг он заметит? На кого мне тогда сваливать?" - "А вот, говорят, в том-то все и дело! Тебе еще гарантию дай. Какое же с твоей стороны будет геройство?" А за королевскую дочку геройство надо бы проявить.

- Это понятно, - Шурка кивнул. В карты он уже не глядел.

- Ну, кандей почесал горб и думает: "Была не была. Сварю я ему с оленем. Со вчерашнего вроде осталось. Может, он и не заметит". Приезжает король с охоты: "Супчику бы, говорит, навернул сейчас, тарелок бы восемь!" "А пожалста, господин король, целый бак наварили". Сел король за похлебку. "Это чего, говорит, я отведываю?" - "А что, не вкусно?" - "Вкусно, говорит, и даже жалко, что я этого больше в жизни не порубаю". Тут у кандея надежда появилась. Вдруг его король помилует. И он все же честный был, кандей, до сих пор не врал ни разу. Бац королю в ножки и лбом трясет. "Ты чего это, верный Мук?" - "Виноват, господин король, вы это уже вчера рубали". Король сразу и ложку бросил. "Ах ты, волосан, где моя любимая шашка?" Сразу к нему вся охрана кидается. "Вот, господин король, мою возьмите". - "Нет, уж лучше мою"... Король и на охрану озверел: "Я сказал - мне мою любимую чтоб дали! Я всю жизнь мечтал кому-нибудь этой шашкой башку снести, да все случая не было..." Побежали, значит, за любимой шашкой... Тут Васька примолк.

- А дальше чего было? - спросил дрифтер. - Э, ты не спи! Досказывай. Принесли шашку, а дальше?

- Кто сказал - принесли?

- Побежали, побежали за ней.

- Вот. Побежали. Это дело другое. А шашки-то - нету.

Дрифтер чуть не до слез растрогался.

- Сперли, шалавы! Вот те и ведьмы, а?

- Ага, - Васька сказал. - Ведьмы. Он уже совсем был сонный.

- А он, значит, не хочет другой, не любимой?

- Не-е, не хочет.

- Васька, не спи. Васька!

Васька только замычал.

- Васька, этак мы сами не заснем. Что дальше-то было?

- А я не знаю. Не придумал.

- Что же ты, вражина, непридуманную рассказываешь? Это как называется?

- Завтра придумаю. Доскажу.

Дрифтер до того обиделся - чуть дверь не разнес, когда уходил к себе в каюту. Потом все же успокоились бичи, поздно уже было, улеглись. Одни Шурка с Серегой еще доигрывали кон, а после сводили счеты:

- Тридцать шесть, тридцать семь, тридцать восемь...