Г Владимов - Три минуты молчания

- Исключено, - сказал кеп. - Знаю я эти калоши, "Отчаянный" и "Молодой". Мы все же на вас надеемся.

- Идем полным ходом. Вы тоже там двигайтесь веселее. Как слышите?

- Слышим-то хорошо. Двигаться не можем.

- Что с машиной? Не удалось починить?

- Да починили. Только не выгребаем.

- Не понимаю.

- Чуть только тормозимся. Что тут не понимать.

- Дайте максимальные обороты. Как слышите?

- Нет у нас максимальных. Малым идем.

- Ясно, - сказала база. - Ясно.

- Тут еще сети, - сказал кеп. - Сети нас тащат.

Там помолчали.

- При чем тут сети? Они у вас за бортом?

- В том-то и дело. И поводцы "нулевые".

- Почему метали? Было же штормовое предупреждение?

Кеп вздохнул.

- Слышали предупреждение. Да не всегда же они сбываются. Ну, рискнули. Пожадничали. Теперь-то что делать?

- Двигайтесь встречным курсом. Как слышите?

- А сети?

- Двигайтесь встречным курсом. Насчет сетей решайте. Послышался треск, все в нем пропало, слов не различить. Кеп подождал и вышел в ходовую. Но база опять к нам пробилась:

- ...сот пятнадцатый ...ая глубина под килем? Глубину сообщите.

"Маркони" ей ответил.

- Ясно, - сказала база. - Ясно. Да, с сетями надо решать. - И пропала.

- Вот и решай, - сказал кеп. - Сами-то и совета не дадут.

"Дед" к нему повернулся от окна:

- Не это надо тебе решать. И база не о сетях твоих думает. Сейчас у тебя под килем тридцать пять. Скоро двадцать будет. База туда не пойдет.

- На двадцать - пойдет.

- Не уверен. Учти еще волну.

Кеп встал у меня за спиной:

- Рыскает он у тебя. Точней на курсе.

- Есть.

Он отошел. В рации у "маркони" завывало, попискивало, потом прорезалось:

- ...сот пятнадцатый ...ак слышите? - и пропало, запищала чья-то морзянка. Кеп даже не успел добежать.

- Что там у тебя?

- Да этот же плачет, - сказал "маркони". - Шотландец.

- Опять? Вот уж не вовремя.

- Почему? Как раз время.

Я повернул голову, посмотрел на часы - у него над столом. Было без четверти три, большая стрелка пришла в красный сектор.

Началась первая минута молчания.

8

- Ну, послушай, если охота, - сказал кеп. - Нам тоже поведай.

Морзянка еле прослушивалась.

- Не удалось ему движок запустить, - сказал "маркони". - Сносит.

Кеп повернулся ко мне. Я думал - он опять придерется, и завертел штурвалом.

- Помнишь его? "Герл Пегги".

Я удивился - не забыл он, кто тогда на руле стоял. Я-то думал - он лиц наших не различает.

- Помню.

Я-то помнил, как он прошел справа, синенький и белоснежный, чистенький, как со стапеля, и обошел нас, как стоячих, и как вышел из камбуза повар, выплеснул ведро помоев - у нас перед носом.

- Грубиян, - сказал кеп. - Ну... ему тоже хреново. Какие его-то координаты?

"Маркони" сказал ему. Третий ушел в штурманскую, зашелестел картой.

- Ого! Совсем труба. Килем, наверно, чешет по грунту.

- Он уж небось и скалы видит, - сказал кеп.

- Пока не видит. Скоро увидит. - Третий вышел в ходовую, сказал "маркони": - Спроси его, видит он Фареры?

- И не вздумай, - сказал кеп. - Не вступай с ним.

- Да я и не могу, - ответил "маркони". - Это надо шибко грамотным быть, английский знать. Я только на жаргоне.

- И на жаргоне не нужно. Да, хорош у нас радист, английского не знает.

- Вы мне подскажите.

- Ладно, - кеп вздохнул. - Слезай с этой волны, с шестисот. Базу поищи. Все равно мы ему не поможем.

- Сейчас... Еще две минуты.

Я опять посмотрел на часы - стрелка еще была в красном секторе. Пошла вторая минута молчания.

- Да что толку, - сказал кеп. "Маркони" не ответил, заработал ключом.

- Что ты ему там передаешь? Я тебе сказал: не вступай с ним.

- Я не с ним. Я с берегашами. Может, они его и не услышали. У нас-то помощней передатчик.

- Ну, валяй... Поможем, чем можем.

- Тише, - попросил "маркони".

Кто-то заговорил в эфире - прямо изумительный был голос, бархатный, рокочущий.

- Понимаешь что-нибудь? - спросил кеп.

- Так... С пятого на десятое. Он сейчас по-русски скажет.

Но по-русски уже не мужчина говорил, а женщина. С чуть заметным акцентом, только сильно картавила. Но слышно было, как будто она тут с нами стояла, в рубке:

- Всем, всем. Береговая радиостанция Ютландского полуострова просит слушать море. Всем судам, плавающим в Северной Атлантике и стоящим на приколе в портах континента и островов. Вертолетам береговой охраны и патрульной службы спасения. Двое просят о помощи - русский и шотландец. Их несет течением и ветром на Фарерские скалы. Примите их координаты...

Третий вдруг сказал:

- Правильный бабец. Эмигрантка, наверно.

- Все б тебе про бабцов, - сказал Жора. - Нашел время.

- Это я так. Про себя.

- И держи при себе.

Женщина умолкла. Я опять посмотрел на часы. Пошла третья минута молчания.

- Что-то никто не откликается, - сказал кеп.

- А что откликаться? - спросил Жора. - У всех карты есть.

- Да, - сказал кеп. - И забрался же он... Где никого нету. Одни мы болтаемся.

Стрелка на часах вышла из красного сектора.

- Слезай, - сказал кеп. - Ищи базу. "Маркони" опять нащупал базу, послышалось:

- Восемьсот пятнадцатый, как дела?.. Но тут же морзянка стала ее забивать. Зацокала, рассыпалась, как соловьиная трель.

- Во, чудик, - сказал "маркони". - И сюда всунулся.

- Кто?

- Да он же, "Герл Пегги".

Кеп удивился:

- Как же он эту волну нашел? Скажи, какой шустрый!

- Жить хочет, - сказал Жора.

Слов за морзянкой нельзя было различить. Потом и база начала переговариваться с шотландцем - тоже ключом.

- Что они там ему? - спросил кеп.

- Да то же, что и нам. Просят идти навстречу. Свистнуло в переговорной трубе - из кеповой каюты. Кеп приложился ухом.

- Нет пока связи, - сказал в трубу. - Тут еще этот забивает, любитель морских ванн. С базой ему удалось связаться. Ну, пусть поговорит... - Он заткнул трубу свистком.

"Дед"' вдруг повернулся к нему:

- Ну что, Николаич? Самое время теперь обрезаться.

- Ты все про одно. Заладил. Может, мы их еще и выручим, сети. Что-то у меня надежда появилась.

- С чего бы? Оттого, что другим хуже?.. - "Дед" вдруг рассердился. - Не понимаю я! Который час он тебе "сoсит", а у тебя все голова за сети болит!

Кеп встал посреди рубки:

- Кто из нас не в уме? Скажи мне, Бабилов.

"Дед" не отвечал, только смотрел на него.

- Капитан этого судна, - сказал кеп торжественно, - если надо, всегда помогал. Но когда у него ход был! И корпус не дырявый! А сейчас меня никто не осудит.

- Николаич, - сказал "дед". - Ты же позора не оберешься. Если ты сети выручишь, а людей оставишь. На всю жизнь позора. Зачем тебе такая жизнь?

Кеп вдруг заорал на него:

- Ну где у меня ход? Ты мне его дал?

- Ход у тебя есть. Спуститься нужно по волне. Тебя к нему ветром принесет.

- А потом что? Тем же ветром - да об скалу! В фиорды ж теперь не пробьешься.

- Николаич, об этом потом и думают. А сначала - спасают.